Случайный малыш для Миллиардера
Шрифт:
— Спасибо, конечно, за заботу, но не стоило проделывать такой путь… у меня все нормально.
Про свои злоключения я решила умолчать. Коля стоял прямо за спиной, кто знает, может, он будет передавать Каримову каждое мое слово. Скорее всего.
— Да брось ты, мы же подруги! — деловито покивала Лизка. — Кто если не я. Час на электричке — это не так уж и много.
— А в сумках что? — я кивнула на два огромных клетчатых баула. — Надеюсь, не гостинцы?
— А, это… Да так, — вздохнула подруга. — Меня
— Да ладно! Почему?!
— Черт знает, хозяйка сказала, что сын ее с невестой из Мурманска вернулся и жить ему негде.
— Я даже не знала, что у Зои Палны есть сын…
— Да вот я тоже не знала, — Лизка снова вздохнула и опустила грустный взгляд на свои пожитки. — Теперь не знаю вот, куда податься. Я же деньги наперед за месяц ей отдала, остаток ей не вернула… На вокзал, может…
— На вокзал? Да ты что! Там же холодно, грязно. Небезопасно в конце концов! — ахнула я.
— А что еще делать? В столице у меня родственников нет. Друзей тоже. Только одна ты осталась, — и посмотрела на меня выжидающе.
Я сразу поняла, к чему она клонит.
Пригласить ее пожить сюда… Каримов придет в бешенство. Вряд ли он одобрит такое. Но оставить ее на улице я просто не могла! Это же не по-человечески! Она моя единственная подруга.
— Я всего на пару деньков, Ань, — прошептала Лизка, снова зыркнув на Колю. — Мешать не буду. Домище вон какой огромный, Каримов и не заметит меня. Может, ему вообще не говорить?
— Ну о чем ты, Лиз, как не говорить… — я стояла кусая губу, не зная, как быть.
Каримов точно меня убьет. Но дружба дороже. Вон, она приехала узнать как я, не бросила… И смотрит так жалобно, едва не плачет.
— Ладно, пошли! Я что-нибудь придумаю. Коля, возьми сумки, пожалуйста, — и предупреждая дальнейшие расспросы: — Это моя подруга.
— Анька, спасибище, ты самая настоящая подруга! — бросилась обниматься Лизка. — Я буду тихо себя вести, как мышка! Ни разу на глаза Рустаму Тиграновичу не попадусь, обещаю.
Слушая восхищенные возгласы Лизки я шла к дому, думая о том, как получше объяснить все Каримову. И о Лизке, и о своем побеге из больницы. Кажется, мне предстоит тяжелый разговор.
=35=
Не выношу, когда что-то выходит из-под моего контроля, а с появлением Лазаревой только это и происходит. Поразительно, как виртуозно у нее получается вносить в хаос в мою жизнь. И все это с таким лицом, словно я последний на земле урод и что-то ей должен.
Она на самом деле такая наивная или прикидывается?
Представить, что такая как она хладнокровно провернула подмену с ЭКО было чертовски сложно. Я уже давно не мальчик и научился разбираться в людях, не таких раскусывали, скручивали и скидывали в утиль. Но в ее случае зацепиться было банально
Или я просто не настолько сильно хотел цепляться?
История с внезапным появлением ее бывшего однозначно темная, но опять-таки, причастна ли к этому сама Лазарева? Пока непонятно.
А что она выкинула сегодня? Когда мне позвонили из клиники и доложили о ее поступке, я впервые не знал, как реагировать.
Ну не применять же к ней силу, в конце концов. Она женщина и скорее всего носит моего наследника.
Хотя внезапно озарившая идея хорошенько пройтись ремнем по ее заднице показалась довольно приятной.
Я улыбнулся своим откровенно дурацким мыслям и, оставив машину у ворот, направился к дому.
День выдался трудным, хотелось снять с шеи удавку, залить в себя порцию виски и… девочка. Да, было бы неплохо. Даже стало жаль, что послал Илону, иногда ее присутствие не бывает лишним.
Конечно, можно было бы воспользоваться услугами известных агентств, но подобные развлечения я оставил в бурной молодости. Когда хотелось всего и сразу. Теперь хочется чего-то особенного, чтобы крышу срывало.
Почему перед глазами всплыл образ Лазаревой и стало не по себе.
Тощая же, посмотреть не на что.
Но образ никак не желал испаряться. Потому что это была уже не иллюзия, а сама Лазарева: увидев меня девчонка застыла у лестницы, удерживая в руках поднос с двумя чашками чая.
Новая стрижка действительно ей шла.
— Ну, привет, — я бросил портфель на мраморный пол, и поддел большим пальцем узел галстука, послабляя давление.
— Здравствуйте, Рустам Тигранович.
Гордая какая, ты посмотри. Подбородок задран вверх, словно находясь здесь она делает мне великое одолжение.
Вдруг я понял, что мне нравится такая вот напряженная и определенно дурацкая игра. Нравится играть с ней. Наблюдать за тем, как меняются ее эмоции.
— Мне сегодня звонили из клиники…
Этого было достаточно, чтобы вся ее напускная смесь мгновенно улетучилась. Она опустила взгляд в пол и закусила нижнюю губу, неожиданно возродив в мыслях не самые пристойные фантазии.
— Рустам Тиранович, я всё объясню… Ой! — она вздрогнула, глаза моментально округлились. — ТиГранович. Я хотела сказать Тигранович.
— Тиранович? То есть по-твоему я тиран? — я не знал, то ли злиться, то ли расхохотаться. Почему-то тянуло сделать именно второе.
— Нет, я этого не говорила, но… Вы же на самом деле очень… — она замолчала, явно подбирая слово, — …властный человек. На работе вас все боятся.
— Все, кроме тебя? Судя по поступкам, да.
Она снова вздернула острый подбородок.
— Если вы о клинике, да, я оттуда убежала!
— И почему?
— Потому что врач был мужчина! Он заставлял меня раздеться!