Случайный портрет
Шрифт:
Они вели бесперебойный огонь по врагу 30-мм снарядами из пушки. Внизу, на земле, заполыхали два бензовоза и три бронемашины. В хлам разлетелись несколько комплексов зенитной артиллерии…
«Боекомплект на нуле», – вновь известил БКО.
– Иван, работаем мишенью…– быстро проговорил Олег. – Вскроем координаты целей для «ведомого». Пусть Санёк отличится, у него это первый боевой вылет…
– Давай,
От попадания снаряда заглох левый двигатель. Олег запросил контроль топлива.
«Наличие топливо критично», – проинформировал БКО.
– Выпустить шасси, – прохрипел Олег.
Иван повернул голову и встретился глазами с другом. Ему было ясно всё без слов. Решение верное – нужно садиться!
– Саня, мы подбиты, уходим на «вынужденную». Работай, братишка! – прокричал по рации «ведомому» Олег.
– Держитесь, парни! Мы прикроим вас! – ответил Саня.
«Ведущий» задним ходом обогнул край леса, выпустил шасси и жестко сел на мёрзлую землю.
– Стереть все данные и покинуть борт! Приготовится к отражению противника! – прозвучала команда Олега.
Они покинули поврежденный вертолёт, заняли позиции для стрельбы и передёрнули затворы автоматов…
На опушке леса, появился расчёт миномета украинских ВСУ. Он успел сделать один пуск в сторону российского вертолёта, но уже в следующее мгновение его накрыло взрывом ракеты, выпущенной «ведомым» К-52.
Осколочная мина взорвалась в нескольких метрах от лежащего на земле Олега, взрывом оторвало ему левую ступню ноги. Он вскрикнул от боли и потерял сознание…
Иван волоком оттащил Олега за вертолёт. Достал аптечку. Перетянул кровоостанавливающим жгутом бедро, поставил в ногу противоболевой укол, и закрепил на обрубленной осколком мины голени специальную медицинскую повязку.
Олег открыл глаза и на его бескровном лице высветилась виноватая улыбка. Он попытался что-то сказать, но Иван жестом остановил его.
– Молчи, Олег, не трать силы. Мы живы с тобой и это самое главное. Помощь к нам уже спешит…
Вот, дедуля, и в моей жизни состоялась «огневая карусель», ты был ранен в ногу в чужом Афганистане, я через сорок лет в чужой Украине, – пронеслось в сознании Олега…
В небе послышался рокот вертолёта «Ми-8». Он сел рядом с «К-52», из вертолёта выскочили санитары с носилками и уложили на них Олега. Вертолёт забрал экипаж и быстро взмыл вверх…
Глава
В нашу жизнь неумолимо входит не только
всепоглощающая страсть, но и её угасание…
Серж Бэст
– Ты до сих пор не была у Олега в госпитале? Что с тобой случилось, Анжела? Вы же встречалась почти два года!
Не обращая внимания на недоуменный возглас подруги, Анжела наклонилась к зеркалу и осторожно накрасила ресницы.
– Скажи, я выгляжу, не очень вульгарно? – с насмешливым прищуром спросила она свою подругу.
Вероника тряхнула тёмно-шоколадной копной волос, модная встрепанность которой стоила по меркам города Сызрань довольно-таки дорого.
– Ты выглядишь как гламурная тёлка, – хихикнула она. – Клади ещё один слой – красоты много не бывает.
Анжела прогнулась в спине и потянулась, блеснув ухоженными ногтями, после чего наложила на ресницы ещё один слой.
–Так в чём дело, почему ты избегаешь с ним встречи? – продолжала настаивать на ответе Вероника, приводя распущенные по обнаженным плечам волосы Анжелы в художественный беспорядок.
Анжела не спешила с ответом.
– Помню, как ты мне сказала однажды, что ваша дружба «расцвела любовью». Ты уверена, что можешь включать и выключать любовь, когда захочешь? – А может Олег не видит тебя в качестве своей жены? – высказала предположение Вероника, – или ты что-то мутишь? Смотри не перемудри…
Анжела неопределённо пожала плечами, сделала небольшую паузу, затем с улыбкой заметила:
– Не помню, но кто-то сказал, что для женитьбы нужны двое – одинокая девушка и озабоченная мать. В моем же случае озабоченную мать с успехом заменяет озабоченная подруга, – рассмеялась она.
– Успокойся, Вероника. Олег видел во мне свою будущую жену, до того, как…, – осеклась она.
– До чего как? Не тяни, Анжела, муму за хвостик, сказал бы в этом случае мой непутевый отец. Говори, как есть.
Анжела поморщилась:
– Ему оторвало миной часть какой-то ноги, точно я не знаю какой, левой или правой… Сейчас у него там культя…
– Ого, какая напасть, – протянула Вероника. – Это кардинально меняет дело. У него от такой травмы, может «машинка» не работать и тогда прощай «секис» и здоровое потомство.
Анжела встала из-за столика и прошлась по комнате.
– Мне, конечно, жаль Олега. Поэтому я уклоняюсь от встречи с ним. К тому он лежит не в нашем военном госпитале, а в Москве, в Центральном, в Бурденко… – И вообще, я думаю, что не подхожу ему, – тихо и печально добавила она.
– С чего ты взяла, что ты не подходишь? – удивленно отреагировала Вероника. – Я сказала чушь про «машинку», сейчас вспомнила свою родню, у меня два деда в Отечественную войну стали инвалидами. Так вот, детей у них было немерено, – у каждого в семье было по четыре ребёнка.