Слуга Государя
Шрифт:
Итого список сокращается до «всего-лишь» сотни. А еще сегодня будут два «воина». Если они будут «стоить» душу, то я не буду колебаться ни секунды. Если меньше, то нужно будет просить отца и ехать на полигон.
А может вызвать на дуэль еще пачку дворян? А идея ниче так, спецпредложение то действует две недели, успею пройтись по всему черному списку.
И напоследок осталась вишенка на тортике компенсаций.
Билет на свободный выбор Слуги ранга SR.
Очень двойственное ощущение.
Но сейчас… это ништячный ништяк. Любой Слуга на выбор, без требования якоря. Теперь была одна маленькая проблема, совсем крошечная.
И от осознания этой проблемы я был готов хвататься за голову от отчаяния, а мой внутренний хомяк громко вопил и дергался в истеричном припадке.
Любой Слуга. На выбор. Блин.
КОГО ЖЕ ВЫБРАТЬ?
Глава 23
В этот момент я искренне ненавидел игровые условности.
Понятное дело, что разработчики не могут ранжировать персонажей по редкости согласно их мифам. Иначе среди самых мощных Слуг будут сплошняком одни боги и герои мифов. Нет, по сути так и есть, но за счет постепенного добавления новых персонажей и ограничения доступа через лимитные раздачи эта деталь не так сильно выпячивалась. То есть у части игроков были такие-то Слуги, у других такие-то, кому-то не повезло и он слил впустую донатную валюту, но так и не получил вожделенного персонажа. Так, о чем это я вообще?
О муках выбора. Я нашел нужные заметки и перечитал список желаемых Слуг, но там почти все были из списка лимитных и ультраредких. А халявный билет предлагал выбор из совершенно другого списка. То есть здесь нужно думать заново.
Жаль обстановка не позволяла.
— Телефоны убрали! Достали двойные листочки, — объявила Софья Александровна. — Пишем контрольный диктант.
Да, нас продолжали истязать по учебе и сейчас двадцать четыре молодых дворянина поминали род Толстых последними словами.
— Даша соскочила с койки, набрала полную губку воды и выжала её на себя.
Вроде бы пока легко, но думать на посторонние темы не получается.
— В небе стояли кучевые облака с синеватыми днищами, и от них в небесно-желтоватую бездну реки падали белые тени.
Так, тут запятая и дефис. Покосился на соседа. Оболенский то краснел, то бледнел от напряжения, но старательно выводил строчки. Не дается ему русский язык.
— С красной строки. Даша сидела в плетёном кресле, положив ногу на ногу, обхватив колени, и чувствовала, как сияющие изгибы реки, облака и белые их отражения, берёзовые холмы, луга и струи воздуха, пахнущие то болотной травой, то сухостью вспаханной земли, медовой кашкой и полынью, текут сквозь неё, — и тихим восторгом ширится сердце.
Алексей Николаевич, ну за что? Что вам плохого сделали обычные русские школьники? Интересно, а если покойники вертятся в гробах? Некоторые семьи писателей могли бы сделать состояние на поставках электричества.
— Даша неожиданно засмеялась: он ей напомнил что-то неопределённо весёлое и доброе. Последнее предложение. Повторяю с начала.
Надо будет обменяться листами и проверить, что написал Антон. За девчонок я не переживал: у Ани всегда твердая пятерка, что на фоне ее средних оценок по остальным предметам выглядело необычно.
— Сдаем! Оболенский! Вам отдельное приглашение нужно?
— Всё-всё, сдаю, — Антон быстро, применив Силу, стер мои пометки карандашом и отдал листок на следующий ряд. — Уф. Спасибо, спас.
— Да не за что, — отмахнулся я от такой мелочи. — Так, а что следующим?
— Общество. Ты же не думаешь…
— Я не думаю, я знаю, — фыркнул я, доставая учебник. — Народ, готовьте вазелин.
— Да к этому невозможно подготовиться за пять минут! — паниковала Настя. — Что повторять то?
— Спокойствие, только спокойствие, есть один секрет, — я демонстративно огляделся, отмечая любопытные уши. — Ну-ка, сомкнули ряды.
И тихо зашептал, рассказывая подмеченную деталь.
— А! — обрадованно воскликнула Настя. — Точно!
— Т-с! — шикнула на нее Аня.
— Всё, теперь повторяем, — и я сам демонстративно уткнулся в учебник, не желая замечать жалобный взгляд Наташи Ушаковой.
— Миш…
Барышня, идите нафиг. Раньше нужно было думать над последствиями своих действий.
Петр Олегович, учитель обществознания, был молод, талантлив, имел способность говорить о сложных вещах простым языком. Но драл учеников как сидоровых коз. Некоторые школьницы, очарованные голосом и харизмой молодого красавчика, были бы очень даже не против приватных уроков, но к их большому разочарованию, учитель относился к тому разряду извращенцев, которые считают самым сексуальным органом мозг.
Это я к чему? А к тому, что домогался он в основном моей персоны.
— Суворов! — весело окликнул меня учитель. — Неужели тема «Русский медведь на арене мира» для вас оказалась слишком абстрактна? Над чем задумались?
— Какого покемона выбрать, — честно ответил я, задумчиво покусывая ручку.
А вот тема краткого доклада несложная, если приложить достаточно умственных усилий к знанию исторического материала и провести нужные аналогии.
Русский медведь сейчас напоминает мне ленивого наблюдателя, что лежит, подперев морду лапой, и с интересом наблюдает за творящимся на дальних рубежах хаосом. И думает, пора ли прекращать бардак или пусть мирные и дружелюбные соседи еще немного помутузят друг друга. Ведь молодые медвежата вот-вот вырастут и им нужно будет попрактиковаться в охоте. Но семья все растет и охотничьих угодий требуется все больше. Возможно еще поколение или два и медведь покусится на территорию тигров…