Слуга Света
Шрифт:
Ну, а как иначе я могу себя вести? Это ведь мой первый поцелуй!
Если раньше меня напрягало, что нам никогда не быть с Даной вместе, из-за разницы в возрасте, то теперь нагрянули другие проблемы. Первая и основная — ее в городе ждет будущий муж. Что делать в этой ситуации я себе не представлял. Прийти к ее отцу и рассказать о нашей пылкой страсти? Допустим, я для Даны не мимолетное увлечение, и у нее ко мне чувство. Допустим. Значит, вместе придем к эру Серхио, и все расскажем, но как он отреагирует? Известно как, разорется. А даже если и нет, то что? Разрешит ей забыть про свадьбу и позволит нам быть вместе? Или заставит меня на ней жениться?
По-любому выходило, что не быть нам с Данной вместе, как ни крути. Не тащить же ее с собой? То есть взять, конечно, можно, хотя бы ради того, чтобы от вампиров спасти, но что она будет делать в современной России? Продавцом в киоске работать и ждать пока я закончу школу? Нет, не для нее такая жизнь, Дана заслуживает гораздо большего и лучшего.
Проблемы, одни проблемы, и как с ними справиться?
…Романтика полета быстро иссякла, хотя каких-то полчаса назад я был уверен, что этого не случиться никогда. Одно и тоже море, проносящееся внизу с бешеной скоростью, те же небо и яркое солнце. Все эти красоты уже успели приесться.
Сразу после того, как первые яркие эмоции схлынули, и началось однообразие полета, мне сразу же захотелось спать. Что и говорить, день вчера был длинным и перенасыщенным событиями и потрясениями. Поэтому, тех нескольких часов отпущенных на сон, моему организму явно показалось мало.
Перед самым отлетом эр Серхио дал мне очередную порцию обезболивающего, поэтому сейчас я чувствовал себя довольно неплохо. Утром же, едва от боли в ребрах на стену не лез. Даже не хотелось думать, чтобы я чувствовал, если бы ребра оказались сломанными. Это путешествие в другом мире уже не казалось мне таким уж интересным и захватывающим.
Глаза начали слипаться, и я не стал противиться воле организма, закрыл их. Руки протиснул в крепления на седле, лбом уперся в спину пилота и задремал. Всегда думал, что когда говорят, что можно уснуть в любом положении — хоть сидя, хоть стоя — то преувеличивают. Оказывается, нет. Для подобного фокуса, в котором оказывается, нет ничего сложного, всего лишь и надо, что предельно вымотаться и тогда организм возьмет свое. И в том, что уснул на спине крылатой кошки, летящей в километре над водой, уже не будет ничего удивительного.
Сам не знаю, сколько проспал, может быть час, может и того больше, но проснулся я лишь тогда, когда нарн начал снижаться.
Неужели прилетели?
Оказалось, что нет. Я взглянул вниз и увидел, что мы готовимся приземлиться на небольшой островок, обильно заросший пальмами. Только сейчас я вспомнил, что еще на земле один из пилотов говорил, что во время полета, нарнам нужно будет отдохнуть и подкрепиться. Тогда я не придал этим словам особого значения, зато теперь понял, о чем шла речь. Если решили прерваться, значит, полдороги, а то и боле, осталось позади. Неплохо я так вздремнул! Остановка меня чрезвычайно обрадовала. От сидения в одной позе, затекло все тело, поэтому размяться было так же необходимо, как нарнам отдохнуть.
Едва только нарн опустился на землю, я сразу же отстегнул ремни крепления и спрыгнул на желтый песок. Покачнулся — ноги, стали ватными, будто чужими — и едва не упал. Скинул шлем и вдохнул полной грудью воздух, наполненный ароматами влаги и соли.
Для отдыха мы выбрали остров, который был настоящим тропическим раем — по крайней мере, именно таковым его показывают в фильмах. Волны, прозрачно-голубые, совершенно удивительного оттенка, лениво накатывали на берег. Над самой поверхностью воды носились друг за другом птицы, вовсе на чаек не похожие, но изредка нырявшие в воду, и возвращавшиеся из-под ее поверхности сжимая в клювах пестрых рыбешек. Высокие пальмы шелестели под порывами освежающего ветерка, широкими темно-зелеными листьями, среди которых перекликались невидимые мне птички. Идиллия!
Алан и эр Серхио сразу же принялись разминаться — махали руками, приседали на месте — лишь бы разогнать кровь по венам. Я же, памятуя, о неудачном опыте путешествия под палящим солнцем, поспешил укрыться от него под тенью от пальм. Хорош же я буду, если на глазах Даны, потеряю сознание.
Эр Серхио с Аланом и одним из пилотов скрылись за пальмами. Звали меня с собой, но я отказался — в туалет мне не хотелось. Утром не стал ничего пить, как раз для того, чтобы избежать таких вот проблем.
Второй перевозчик начал возиться с нарнами. Отстегнул от седла котомку, и высыпал из нее какой-то корм, нарны сразу же оживились, и набросились на предложенное угощение. Сам же мужчина, из другой котомки, достал три больших кожаных мешка и направился в джунгли. Чтобы водички животным набрать, как он пояснил перед уходом.
Мы с Данной остались наедине. Она подошла и ко мне и села рядом. Я сидел на песке и рисовал пальцем смайлик.
Дана, оглянулась вокруг, проверяя, не следят ли за нами любопытные глаза посторонних, и тихонечко прикоснулась кончиками губ к моим губам. Тут же отстранилась. На лице у нее играла улыбка, которая заставила сердце биться чаще, и прогнала из головы все мои тяжкие думы.
— Ты как? — не смог придумать ничего лучше я.
Она только легко пожала плечами, нормально мол.
— Твой папа ничего не заподозрил?
— Точно нет. Он у меня мужчина прямолинейный — сразу бы все высказал. Побурчал только немного, что вчера поздно вернулась и все.
— Ясно.
— Ты сам-то как? Он тебя точно не укусил?
— Кто, твой отец? — рассмеялся я. — Все в порядке, не волнуйся.
Дана, не довольная моей шуткой, поморщилась.
— Ага, как же, не волнуйся! Я, вчера, когда твой крик снизу услышала, у меня сердце чуть не оборвалось. Я к тебе кинулась, но меня папа не пустил. Сам пошел, а мне сказал, что там может быть слишком опасно. Пришлось сидеть в номере. Я думала, что умру от страха за тебя!
— Ну, брось, ничего же ужасного со мной не произошло. Я могу за себя постоять, — сказал я, и легонько обнял Дану за плечи. Надо же, она за меня уже переживает.
Она положила голову мне на плечо и несколько минут мы просидели в тишине.
Дана отстранилась и посмотрела мне в глаза.
— Почему ты такой грустный? — спросила она.
И что ей можно на это соврать? Ничего в голову упорно не приходило. Ну не говорить же ей, в самом деле, что меня гложет?!
— Не знаю, может быть, не выспался, — в сущности, это правда. О мыслях, появившихся во время полета, ей лучше не знать. Я ненадолго замолчал и постарался перевести тему разговора. — А эр Серхио не сердиться, что из-за меня ты вчера так поздно вернулась?