Слушай
Шрифт:
Ленка принялась прощаться с Давидом и потопала к охраннику Геннадию, который уже дверцу машины для нее придерживал, и стоило ей усесться в салон, как он закрыл дверь.
Машина с Ленкой и Геннадием тронулась с места и укатила. На ее место подъехала другая, тонированная и огромная. Охранник, сопровождавший Давида в клубе, открыл дверь, а сам Давид придержал меня за талию, когда я пыталась вскарабкаться в такого зверя автопрома. Глазом моргнуть не успела, как Дава уже сидел рядом, а водитель тронул машину с места.
В салоне было просторно, уютно и тепло. Так что
пиджак
уже был не нужен, но снимать его я не торопилась.
– Куда мы едем?
– тихо спросила я, глядя из окна. Мы ехали в совершенно противоположную от дома брата сторону.
– Домой, - ответил Давид.
Его рука скользнула по моей ладони, лежащей на коленях. Я не стала противиться, руку не убрала, и даже пальца немного раздвинула, чтобы ему было удобнее. Краем глаза видела, что Давит смотрит на наши переплетенные руки, и большим пальцем кожу на моей ладони поглаживает. Проводит, словно изучая.
В крохотной сумочке, в которой умещался только
телефон
, деньги и паспорт, зазвонил мобильник, сообщая о пришедшем сообщении. Руки высвобождать из теплой ладони Давида не хотелось, но пришлось. Писала Ленка. Сообщение было длинным, но смысл предельно ясным. Одобряет, благословляет на любые действия, включая секс, поскольку поцелуй видела, как и все присутствующие в клубе. Ибо не хрен рядом с окнами целоваться. Далее шла парочка советов в помощь мне. И пожелания успеха.
Ленка была в своем репертуаре, вызвала улыбку и благодарность за поддержку.
– Там что-то смешное?
– вкрадчиво поинтересовался Давид, вновь завладев моей ладонью. Вот только на этот раз он ее уже к себе на колено устроил и не смотрел.
– Да Ленка пишет, - отмахнулась я.
– Своеобразная у тебя подруга, - улыбнулся Дава.
– Она сестра Любомира, - поддержала я веселое настроение Давы. Вот только взгляд его стал серьезным.
– А я знаю, - выдал Суворов и отвернулся от меня. Машина притормозила рядом с кулинарией, работавшей круглосуточно. Здесь были исключительные булочки. Я, когда получалось, очень любила пить с ними кофе по утрам. Водитель вышел, и мы с Давиом остались вдвоем.
Как только свет в салоне погас, Дава с непонятным то ли рыком, то ли вздохом, схватил меня и перетянул на колени. И спустя мгновение, обхватив за щеки и затылок, не позволяя пошевелиться, впился ртом в мои губы. Я как-то не очень поняла, как именно оказалась сидящей на парне верхом, отчего подол платья задрался, обнажая чулки. Туфли слетели куда-то на пол, зато
пиджак
упрямо висел на плечах. А Дава, запрокинув голову и откинувшись на сиденье, заставил меня буквально улечься на него сверху. Сама обняла его за шею руками и не менее страстно отвечала. Ибо я задолбалась прятать свои чувства и обманывать себя. Два года прошло, чувства мои изменились. И если раньше у меня была девичья влюбленность во взрослого мужчину, то сейчас, несмотря на то, что времени прошло не так уж и много, я действительно его любила. И ничто этого не изменит. Даже сам Давид. И если он хочет от меня всего два дня - значит, так тому и быть.
– Д'aвушка, - выдохнула я между поцелуями, а он уже лихорадочно прижимался к моей шее, плечу. Руками водил по спине, сжимал ладонями бедра, и, кажется, окончательно задрал платье. Благо,
пиджак
надежно скрывал меня, да и темно было в машине.
– Повтори, - попросил Давид, его горячая ладонь давила на затылок, прижимая голову к его шее. И губы были так близко от его горла, а соблазн так велик.
– Д'aвушка, - ласково повторила я, прижимаясь губами к коже.
Давид выдохнул и плотнее меня к себе прижал, надавливая на поясницу. Я чувствовала все его тело, особенно ту часть, которая прижималась к моим раздвинутым бедрам. Сомнений не было, домой меня он не повезет.
Водитель вернулся в салон, шурша пакетами, поставил их на переднее пассажирское сиденье и тронул машину с места. Когда на пару секунд в салоне зажегся свет, я посмотрела на лицо Давида. Он хмурился и сосредоточенно сжимал губы, словно размышлял о чем-то серьезном. А не хотела, чтобы он заморачивался о серьезных темах. Хотелось подарить ему беззаботные минуты, а в идеале - часы.
– Я никому не скажу, - пообещала я и рукой по его лбу провела, разглаживая морщинки. Переживала, что он не хочет ставить брата в известность о наших отношениях. В ответ Давид голову откинул и на меня посмотрел, улыбаясь.
– Наивная ты у меня, - и по носу щелкнул, словно девчонку.
Попыталась слезть с него, не пустил. На затылок надавил, заставляя улечься на его плече. А руки сами собой вокруг его талии обвились. И щека прижалась к мягкой ткани рубашки. К тому же дорога попалась ухабистая немного. Еще и коктейли сделали свое дело. В общем, задремала я. А когда проснулась, разгоряченную кожу, не прикрытую пиджаком и платьем, похолодил ночной ветерок.
– Отвернись!
– услышала короткий и тихий приказ Давида. Было лень открывать глаза. А зачем? Я легкая и рост у меня небольшой. Так что такой большой и сильный мужчина, как Дава, вполне сможет отнести меня из машины в дом. И потом, именно вот таким образом я предоставляла ему выбор.
Часть 4
Давид плотнее укутал меня в свой
пиджак
. Мои ноги забросил на свою талию, и куда-то понес. А я крепче обвила его шею руками. И меня совершенно не заботило то, что моя сумка и туфли остались в машине, а вместо платья меня укрывал
пиджак
Давида.
Мы вошли в помещение. Услышала, как тихо заскулил пес, собираясь гавкать.
– Тихо, Бродяга!
– шикнул Дава на пса, и теперь уже точно не было сомнений, куда именно мы приехали. Свет Давид не включал, а, прикрыв за собой дверь, понес меня вглубь дома. Так мы и шли в полной темноте, вернее шел Дава, а я имитировала глубокий сон. Но все же открыла глаза, любопытно ведь, как живет мой Суворов.
Комната была просторной, через не задернутые шторы из огромных окон в пол лился мягкий свет от полной луны и пары уличных светильников. Давид уложил меня на мягкую постель. Я сразу же легла на бок, подложив одну ладонь под щеку. А Давид сел рядом.
– Ты красивая, - прошептал он тихо. Его ладонь легла на мою лодыжку и отправилась в путешествие вверх. Было неимоверно приятно.
– Взрослая, - продолжил шептать Дава, его ладонь задержалась на кружеве чулок и вернулась к колену, - Но и не изменилась совсем. Все та же чистая девочка.