Служба распределения
Шрифт:
Натали развела руками.
– С каждым шагом технологии становились всё сложнее, все сложнее механизмы распределения ресурсов, все больше потери и глубже проблемы морали. Сложность общественных механизмов неизбежно приводила к ошибкам в их работе, развитии.
Человечество, не готовое к новым рубежам в развитии морали, получая технологические скачки, использует их в конфликтах, самоуничтожении. Было обидно потерять человечество в самом расцвете, с неистраченными ресурсами.
Натали наклонилась ко мне, явно проверяя, расширились ли у меня зрачки. Или что-то подобное.
– Жалко, когда непочатая девочка погибает, правда?
Инструктаж продолжился после пары
– Суть нашей работы состоит в избирательном снижении скорости прогресса человечества.
Ведь, если ты находишься среди этого самого человечества, которое катится в пропасть, хотелось бы катиться чуточку помедленнее, а то и вовсе остановиться.
Натали была здесь и сейчас. Потрясающая женщина, способная свести с ума пугающе превосходной внешностью, подавляющая интеллектуально, безупречная и шикарная. Почему я не чувствую притяжения к ней? Почему ее запах не заставляет меня дрожать от вожделения? Почему ее голос, плавный и четкий, не сверлит меня изнутри? Слова ее, такие простые и ясные, слова преподавателя, столь же идеального, как ее совершенная красота.
– Как думаешь, если бы из истории исчезла какая-то личность, например изобретатель радио, что, было бы с историей – так и жили бы без радио? Да черта с два! Созрели условия, накопились знания, духовное развитие позволило вообразить передачу звуков на расстояние – и, хлоп! Готово. Изобретение витало в воздухе, а фамилия в патенте не имеет существенного значения. Юридические детали всегда можно сфабриковать. – Она показала некие пассы ладонями.
– Существуют ли узловые точки во времени, в которых история может пойти тем или иным путем? Существуют фундаментальные законы жизни. Мировые войны и революции обусловлены противоречиями в обществе, а не подстроенным инцидентом. Допустим, мы изъяли условного Гитлера из истории. Его знамя подхватили единомышленники. С самой идеей эксплуатации слабых сильными, грабежа колоний, с идеей пожирания собственных детей на данном этапе эволюции ничего не поделаешь. – Инструктор пожала плечами.
– Так же невозможно внедрить идеи в неготовые к ним разумы. Никакое покушение на императора енотов не поднимет енотов на мировую войну против пингвинов. Мы не занимаемся бессмысленными делами, дурацкие фантазии не материализуем. – Отвела ладонью воображаемую фантазию.
– Роль отдельной личности в истории довольно мала, но маленькие капли сливаются в бурный поток, прорывающий все плотины. Мысли одного превращаются в идеологии, подводится материальная и техническая база, и мировая война начинает вращать маховик истории с устрашающей скоростью. Тонкими хирургическими вмешательствами можно, удаляя из Сущности людей, внушая какие-то идеи лидерам мнений, изменять процессы развития. – Натали показала указательным и большим пальцами, как она удаляет человека. Как нежелательный волосок выдернула.
– Думаешь, можно просчитать все процессы в человеческом обществе заранее? Нет, во всей Вселенной не найдется вычислительной мощности на такие расчеты. Однако можно посмотреть, что вышло из той или иной истории. И примерно прикинуть, как поведет себя человек. Базовые инстинкты человека известны и заставляют его действовать предсказуемо. Мы стрижем весь газон, не каждую травинку по отдельности. – Инструктор провела ладонью по ровной поверхности журнального столика, сметая крошки и пыль.
– Работающие над распределением обеспечены, конечно, всем, чем пожелают. И это не только материальные блага или телесные удовольствия. Все мыслимые и немыслимые потребности естественно удовлетворяются. При том, что ресурсов вокруг нас – с избытком. Документы, деньги, подкрепление, укрытия, связь. И это только то, к чему ты уже готов. То есть, можешь рассчитывать на чудеса. Да, для тебя это пока что чудеса. Теперь ты можешь все.
Ничего не бойся. Когда живешь вечно, то опасаешься только очередного Большого Взрыва. – Она всплеснула руками, что должно было проиллюстрировать взрыв.
– Ваше общество страдает от варварских убеждений. Счастье для них сейчас в том, чтобы потреблять, все больше и больше потреблять. Психогенное перепотребление. Потреблять все больше и больше виртуальных ценностей. Больно смотреть, как люди тратят свои жизни впустую. Впрочем, это справедливо для любого времени. – Инструктор с сожалением развела руками. Да, печальная картина получилась.
– Что мы можем сделать на данный момент? Объяснять, что ваше так называемое счастье напрямую зависит от физического состояния телесной оболочки, вырабатывающей гормоны? Пустая трата времени. Показать, где практически бесконечные ресурсы валяются буквально у вас под ногами? Стоит только наклониться и поднять их. Это для умных. Остальные настоятельно требуют удачи. – Натали вздохнула всем телом. Будто жалела глупых, несчастных и больных.
– Довольно энергозатратно размножать материальные ценности. Зато виртуальные – легко. Особенно те, которые существуют только в воображении. Для них даже не требуется места в виртуальном мире. – Обнадеживающе заверила меня Инструктор.
– Значит, мы будем всеми средствами снижать потребление реальных ресурсов, заменяя их виртуальными. Сделаем сверхпотребление доступным и не разрушающим телесные оболочки. Пусть лучше обмениваются изображениями по сети, чем дышат свинцовыми белилами и окисью хрома. Пусть тратят не золото, а одобрительные жесты. Пусть сидят по домам, общаются с воображаемыми друзьями и едят овощи. Меньше катаются на автомобилях, отравляющих свинцом все вокруг. Меньше самолетов, жгущих керосин, меньше примитивных атомных электростанций, превращающих ценнейшее сырье большей частью в крайне токсичные отходы. Меньше жечь хотя бы угля! Электрический транспорт с мизерной эффективностью предать анафеме, как дирижабли на водороде. Пусть технологии развиваются больше в области развлечений, чем энергетики и вооружений. – Натали интонацией дала понять, что лекция окончена. Она встала размять ноги. Посмотреть куда-то вдаль за окном.
Мне бы сейчас переварить эту информацию недельку-другую.
Но второй инструктор не дал мне и десяти секунд.
– Мы знаем, ты толковый парень. Ты готов работать. Работа интересная, оплачивается щедро. Проведешь время с пользой, будет интересно! Способности у тебя есть. Освоишь навыки. Важные дела будешь делать. Сущностью управлять. – Инструктор Лерой был конкретным, отрывистым, дробным.
– Распределять. – Прошептал я одними губами.
– Тебе не все равно, как что называется? – обернулась Натали. – Тебе же с утра еще было все равно, что с тобой дальше будет.
– Будущие поколения тебе спасибо скажут? – уговаривал Лерой. – Памятник не поставят, не думай, но тебе понравится «спасибо»! Ты всем свое веское слово сможешь сказать. Всему миру. Любимой. Обидел кто – всех накажешь. Личные дела немного можно поправить, не запрещено. Можешь девчонку свою убить. Просто, чтобы ее не было. Что, уже нет в живых? Воскресить можно, сам решишь. Мир посмотришь, страны, попробуешь все, что хочешь. Пока в этом времени. Женщины все твои, все деньги твои, представить себе не можешь, что можешь получить. Все тебе дадим. Счастье получишь, удовольствия все.