Служба в армии
Шрифт:
Такой большой перепад температуры. Перепуганные почти до смерти употреблением тормозной жидкости. Теперь мы все боялись умереть от резкого переохлаждения.
Ведь никто из нас до этого времени не ходил в летней одежде при морозе минус двадцать. Однако это было даже хорошо для профилактики наших мозгов и организма, отравленных нашими пьянками за прошедшую неделю.
Вся дурь вышла из наших мозгов и организма. Никакое лекарство так хорошо не помогает от пьянки, как хороший мороз. Так что нам пришлось хорошо побегать по привокзальной
Как стадо баранов нас направили в воинскую часть на распределение. В военной части Ахалцихе были призывники со всех союзных республик. Призывники с Кавказа были в большинстве.
При первой же встречи с командиром военной части, мы рассказали про того чабана в мохнатой чёрной бурке и в мохнатой чёрной папахе, от которого может заразиться советская армия, а в горах без него погибнет его семья и стадо баранов. Да толку от него в советской армии вообще нет никакой. Место ему высоко в горах Кавказа. Командир военной части пообещал нам, что после распределения призывников обязательно займётся отправкой этого чабана в горы Дагестана по месту жительства.
Поэтому случаю выделит офицера родом из Дагестана и того призывника, который знает язык похожий на тот язык, на котором говорит призывник-чабан с кавказских гор.
– Как приятно встретить своих земляков в горах Грузии! – радостно, сказал командир военной части, осетин по национальности, полковник Цуканов Альберт. – Вы все останетесь служить здесь в моей военной части.
– Мы, конечно, тоже рады встретить своего земляка в горах Грузии. – разом стали говорить мы. – Но нам обещали в военкомате, что мы будем служить в Аджарии, в Батуми. Возле самого Чёрного моря…
– Хорошо! Пойду к вам навстречу, как к своим землякам. – одобрительно, сказал полковник Цуканов Альберт. – Сейчас потасую ваши карточки как колоду карт. Затем разделю, карточки не глядя, поровну. Которые карточки будут слева от меня, те останутся служить в моей военной части. Другие поедут служить в Батуми к Чёрному морю.
У нас не было другого выбора. Мы согласились с предложением полковника Цуканова Альберта, который потасовал наши карточки как игорные карты и через одну карточки разделил на две ровные части.
Был на грани шока, когда полковник Цуканов Альберт зачитал карточки тех, кто остался служить в его военной части в горах Грузии в Ахалцихе.
Моя карточка оказалась в списке солдат оставшихся служить в Ахалцихе. Мои планы служить в Батуми у самого Чёрного моря были похоронены в списке отобранных карточек. Уже был на грани срыва.
– Это ни конец. – тихо, прошептал мне на ухо, Алборошвили Гиви. – До принятия военной присяги тебе можно следовать с призывниками куда угодно. В Батуми что-нибудь придумаем. Там тоже есть наши земляки.
После распределения призывников в доме культуры офицеров Ахалцихе, нас повели в гарнизонную баню. Так мы впервые за семь дней езды в поезде отмылись от дорожной грязи и от запахов алкогольных напитков.
После бани призывники стали выглядеть свежими и бодрыми. Можно было подумать, что мы семь дней переходили горы Кавказа, а затем пришли в гости к своему старому другу, который отмыл нас от дорожной грязи.
Теперь оставалось покормить нас от пуза, а затем уложить спать на мягкую кровать. Не служба в армии, а прямо как жизнь на курорте. Почти так и случилось.
Действительно после бани всех призывников отвели в армейскую столовую. Сразу примкнул к группе солдат, которые следовали на службу в Батуми у самого Чёрного моря. Алборошвили Гиви посадил меня за стол рядом с собой.
Офицеру нашего сопровождения Алборошвили Гиви сказал, что мы по гражданке жили в одном доме. Поэтому он берет меня под свой контроль, чтобы случайно в дороге не заблудился и по ошибке не примкнул к группе других призывников.
Так закрепился за группой призывников, которые ехали служить в Батуми у самого Чёрного моря. Мне оставалось лишь не засветиться вовремя переклички перед офицерами сопровождения.
Поэтому прямо с вокзала станции Ахалцихе забрался на вторую полку вагона, откуда не спускался до самого Батуми, куда мы должны были прибыть на станцию в следующее утром.
Если меня ещё не вернут. Придётся всю дорогу прятаться от зорких глаз офицеров, которые будут сопровождать нас до воинской части. Вполне возможно, что кто-то из этих офицеров будет моим командиром до конца моей службы в советской армии?
Лишь бы только меня не вернули обратно в Ахалцихе. Служба в холоде не для меня южного человека, который привык к теплу.
Часть-2. Азы службы в армии.
1. У самого Чёрного моря.
Едва наш поезд прибыл на станцию Кобулети, как все призывники уже были на ногах. Затаив дыхание, мы разглядывали удивительную растительность Черноморского побережья.
Не отрываясь от окон вагонов, вглядывались в бесконечную морскую гладь, которая словно ждала нашего прибытия и в полном штиле не шелохнулась ни одной волной.
Нам прямо сейчас хотелось выскочить из вагонов. Побежать купаться в Чёрное море. Ведь море у наших ног. На станции Батуми нас встречал армейский духовой оркестр.
Играли какой-то армейский строевой марш, с которым мы не были знакомы. Нам только предстояло сделать свой первый шаг к армейской службе.
Мы как стадо баранов высыпали на привокзальную площадь и с удивлением стали рассматривать деревья-цветы магнолии, которые бело-бледно-розовым соцветием огромных цветков свисали с больших деревьев и своим дурманящем ароматом кружили наши головы.
Мы были поражены той красотой и запахом цветов, которые всюду окружали нас. Было такое ощущение, что мы попали в сад Эдема, где всюду вокруг райское наслаждение. Осталось повстречать самого Бога.