Служители тайной веры
Шрифт:
— Что случилось, Василий Иваныч?
— Ничего, ничего, — туда смотри! — указал Медведев на запад и уселся на бревнах неподалеку от вышки.
Алеша проделал длинный путь... Из Медыни он поехал в Боровск, а оттуда, вдоль всей западной границы Московского княжества, до самой Моревы и тем же путем вернулся обратно. За рубежом вдоль этого пути лежали Вяземские, Вельские и Торопецкие волости. В Медыни Алеша провел несколько дней и кое-что узнал там. Хозяин постоялого двора, на котором останавливался Медведев, когда впервые ехал в эти края, клятвенно заверил Алешу, что Бартенев не проезжал через Медынь. Хозяин хорошо помнит тот день, когда увидел Медведева, потому что поспорил тогда со своим братом на целый рубль и проиграл. Он утверждал, что новичку, который спрашивал дорогу на Березки, ни за что не проехать через Татий лес невредимым. Но вскоре дошли слухи о Медведеве, который с Татьим лесом покончил, описание внешности сходилось, и хозяину пришлось выложить своему брату рубль. Так вот, он помнил, что Бартенев в тот день не останавливался на постоялом дворе. Но зато вскоре после отъезда из Медыни Медведева двое людей, странно одетых, живо интересовались, кем бы мог быть новый в этих местах путник, который держал путь в Березки. Решив совместно с обитателями постоялого двора, что это, должно быть, был какой-то гонец великого князя, скорее всего едущий к Картымазову, двое странных постояльцев немедленно уехали.
В Боровске Алеше ничего ни о ком не удалось узнать.
Тогда он поехал вдоль рубежа и вдруг в одном из селений выяснил, что там останавливались седой нищий с Ефимом и его семьей и что по их разговорам было ясно, что идут они в Новгород. В этой же деревне произошел странный случай, который чуть было не стоил Алеше жизни. Алеша решил заночевать в избе одного бедного старика. Но вечером он переменил свое решение, прикинув, что будет лучше добраться к утру в соседнюю деревню, быстро узнать, видели ли там нищего, и тут же отправиться дальше, сэкономив, таким образом, лишний день. Старик взялся его проводить, а на следующий день, уже в соседней деревне, они узнали, что ночью дом старика сгорел дотла, и если бы они там остались ночевать, то наверняка были бы уже мертвецами. Тогда Алеша вспомнил, что один мужик в той деревне, услышав расспросы о нищем, очень интересовался, где Алеша собирается ночевать... Конечно, это могло быть и случайным совпадением, но...
Больше Алеша нигде не нашел следов старика и Ефима, и никто в тех местах никогда не видел человека, похожего на Алексея Бартенева.
Почти две недели Алеша провел на рубеже с Вельскими волостями, подробно разузнавая о жизни князя Семена Вельского. Князь жил в Белой замкнуто, находился под тайным надзором людей своего брата Федора, никого не принимал и стал много пить... И все же в одной порубежной деревушке Алеше повезло. Он узнал, что недавно в этом месте пересек рубеж какой-то беглец на московскую сторону. Этот человек утверждал, что бежит от преследований князя Семена и направляется в Москву. Возможно, Алеша не придал бы этому известию особого значения, если бы ему не описали внешность перебежчика: нос у него был переломан, а шрам на щеке он скрывал под русой бородой...
С такими известиями приехал Алеша.
Медведев сосредоточенно размышлял, пытаясь сопоставить все эти события и найти между ними какую-то связь, но ничего не получилось.
Какой дорогой сумел проехать Бартенев так, что никто его не видел? Зачем Степан Ярый перебрался на московскую сторону? Действительно ли в Москву он направился или только хотел сбить со следа возможную погоню? Не поехал ли он в Новгород, чтобы встретиться там с нищим, который ему помог бежать?
Василий начал подробно припоминать встречу нищего с мужиком в кольчуге, и ему вдруг показалось, что все обрывки сведений вот-вот соединятся в одну цепочку. У него уже мелькнула какая-то яркая мысль, но он не успел ее осознать и сформулировать...
Василий сидел на бревнах под вышкой, размышляя о своих делах, как вдруг тревожный свистящий шепот Николы вывел его из задумчивости:
— Василь Иваныч! Василь Иваныч! — звал Никола.
Медведев поднял голову.
— Сдается мне, кто-то переплывает Уфу с земель Леваша... И, кажись, на голове одежду тащит...
Медведев вскочил на ноги.
— Один?
Никола долго всматривался вдаль, над подрезанными верхушками деревьев, и наконец сообщил:
— Один. Как раз сейчас на середке. Быстро плывет. Ударить тревогу?
— Пока нет, — секунду подумав, сказал Медведев. — Я сам выйду на берег. Если увидишь еще кого-нибудь или что-нибудь подозрительное, буди ребят!
Медведев быстро направился к берегу, прячась в тени деревьев, а Никола принялся осматривать окрестности, обмотав вокруг кисти руки шнурок, тянувшийся с вышки вниз.
Под вышкой стоял небольшой домик, в котором никто не жил. Здесь каждую ночь спали, не раздеваясь, пятеро вооруженных людей. Шнурок с вышки тянулся в их комнату через отверстие, пробуравленное в стене, и другой конец этого шнурка был привязан к руке того, кто в этот день был начальником охраны. Стоило Николе дернуть шнурок, и через минуту пятеро воинов, готовых к бою, были бы на ногах. Но Никола ничего подозрительного вокруг не видел, и Клим, который сегодня командовал охраной, спал спокойно.
Медведев вышел к берегу реки в том месте, где должен был выбраться на берег неизвестный ночной пловец.
Неужели наконец вести от князя Федора?
Осторожно раздвинув кусты, он увидел на поляне человека, который, стоя к нему спиной, быстро одевался. Что-то знакомое было в этой фигуре. Василий подкрался ближе.
— И не стыдно тебе, Вася, так долго меня не узнавать?! — негромко сказал незнакомец и повернулся.
Медведев выпрыгнул из кустов.
— Андрей!
— Здравствуй, дорогой друг! — прошептал Андрей, когда они крепко обнялись. — Не говори громко, пусть никто не знает, что я здесь...
— Что случилось? — отшатнулся Медведев. — Ты скрываешься? Тебя преследуют?
— Скорее наоборот... Я, видишь ли, был у Леваша по долгу службы, и мне не хотелось, чтобы он или кто-нибудь другой знал, что мы с тобой встречались... сегодня.
— В чем дело? — удивился Медведев. — Уж не опасаешься ли ты, что тебя обвинят в заговоре против короля и связях с Москвой через некоего дворянина Василия Медведева?!
Андрей как-то странно взглянул на друга и, помедлив, сказал со своей мягкой улыбкой:
— Нет, Вася. Просто я хотел бы поговорить с тобой наедине в каком-нибудь укромном месте, вроде уютных развалин твоего дома...
— И так, чтобы об этом никто не знал?
— Думаю, что еще не наступит утро, как ты признаешь, что это не пустой каприз...
— Прекрасно! Я с детства неравнодушен к тайнам и, раз уж дело принимает такой оборот, не хочу ударить лицом в грязь по части таинственности!