Служители темных сил
Шрифт:
— Но ведь, женившись, ты стал членом их семьи, не так ли? Разве твоей жене ничего не было известно о том, что случилось с Эльфийскими Камнями?
— Во всяком случае, мне она об этом ничего не говорила. К моменту нашей женитьбы Эльфийские Камни уже давно считались пропавшими. Не было никакой причины ни говорить о них, ни, тем более, искать их.
Сидер выпрямился во весь свой немаленький рост, словно для того, чтобы лучше осознать услышанное.
— А можно ли надеяться, что Камни найдутся теперь? Что тот, у кого они хранятся, пожелает предъявить их сейчас, когда нужда в их магии столь велика?
Опарион Амарантайн задержал взгляд на его лице, прежде чем отвернуться.
— Это не исключено. Все зависит от доброй воли того, кто взял их. — Внезапно он взмахнул рукой, прощаясь. — Тебе лучше отдохнуть. Впереди у тебя много работы. Удачи.
Серый Страж понял, что настаивать на продолжении разговора не стоит, как бы ему этого не хотелось. Пропажа Эльфийских Камней беспокоила его, хотя и не так сильно, как явное нежелание короля предпринимать какие-либо шаги по их розыску. Опарион Амарантайн словно бы знал, что искать их не имеет смысла, ему будто не было до них никакого дела. А от такой магии не отмахиваются, как от чего-то пустякового. Сидер пообещал себе, что непременно разберется в причинах столь странного поведения короля.
Но как-нибудь попозже, когда для этого будет время.
Положив на плечо свой черный посох, он отложил решение этого вопроса на будущее и вслед за королем вышел из комнаты.
Глава 20
Прошло уже три года с той поры, как старик с черным посохом впервые пришел к нему, став предвестником будущего и изменив всю его жизнь. Юноша превратился в мужчину, и, хотя ему еще не исполнилось двадцать, он был высокий и широкоплечий, сильный телом и духом. Он оставил семью и ферму и ушел вместе со стариком, чтобы научиться всему, чему тот станет учить его, чтобы овладеть магией черного посоха и освоить правила жизни в большом мире. Он оставил девушку, которую, как думал когда-то, не оставит никогда, но даже теперь воспоминания о ней свежи в его памяти, как кристально чистая роса в ясный солнечный день.
Он думал, что так будет всегда. И, к своему огорчению и сожалению, он со временем узнает, что не ошибся.
Иногда ему хотелось увидеть ее, пусть хотя бы на мгновение, — ему было интересно, какой она стала и как ей живется. Он не делал этого, разумеется. Всего один только раз он заговорил об этом со стариком, в минуту предательской слабости. Но тот не отказал и не разрешил; он просто попросил его подумать еще раз. Разум оказался сильнее, осознание последствий остудило его пыл. Что хорошего может принести эта встреча? Разве что в очередной раз он осознает, что потерял. И в конце концов он отказался от этой идеи.
Однако же он часто вспоминал их последнюю встречу и то, как они расстались.
— Мне бы хотелось, чтобы все было по-другому, — говорит он ей, но это всего лишь банальная и бессмысленная попытка продемонстрировать сожаление, которое захлестывает его с головой.
— Все могло быть по-другому, Сидер, — отзывается она. — Ты должен был только захотеть. Никто не имеет права на твою жизнь. Никто, кроме тебя самого. Это — твое решение, и никто не навязывал его тебе. Но раз ты принял его, выполняй взятые на себя обязательства без сожалений или извинений. Выполняй честно и неукоснительно.
— Я люблю тебя, — с трудом выговаривает он, и слова обдирают его глотку, словно песок.
Она печально улыбается, склоняется к нему и целует его. Она касается пальцами его щеки. Она ничего не говорит. Потом она поворачивается и уходит, не оглядываясь.
С тех пор он ее не видел. Иногда ему казалось, что он больше никогда ее не увидит.
Учеба дарует ему спасение; она позволяет убежать от терзающих его воспоминаний. Старик оказывается прекрасным наставником, он открывает ему, что может черный посох и чего не может. Скрытая в нем магия настолько сильна, что юноша часто задается вопросом, как может кто-нибудь, не говоря уже о нем самом, управлять ею. Но потом он узнает, что и она не всесильна. Кроме того, она непредсказуема. В этом он убеждается, используя метод проб и ошибок. Ошибки учат его лучше, он обнаруживает, что магия способна защитить его. Но тот, кто использует ее, платит немалую цену, которая выражается в истощении душевных и физических сил и самой жизни, что ускоряет старение. Это происходит постепенно и почти незаметно, но происходит. Необходимо иметь ясную голову, чтобы сделать выбор, потому что иногда последствия применения магии оказываются слишком тяжелыми, чтобы оправдать ее использование. Понимание того, почему так происходит, приходит к нему еще в начале обучения, когда наставник объясняет ему это в уже знакомой юноше манере.
— Предположим, тебя атакует какой-нибудь монстр, создание невероятной силы и гигантских размеров. Ты станешь использовать магию, чтобы защититься? — спрашивает его старик.
— Разумеется, — уверенно отвечает он.
— Ну а если на тебя, предположим, напали десять мужчин, вооруженных и готовых разорвать тебя на части? Станешь ли ты и тогда использовать магию для защиты?
Он снова кивает.
— Станешь ли ты в обоих случаях защищать себя ценой жизни того, кто напал на тебя? Или просто постараешься вывести его из строя?
— Смотря по обстоятельствам.
— По каким обстоятельствам?
— Например, насколько велика будет вероятность лишиться жизни. Или буду ли я уверен, что только убив того, кто напал на меня, сохраню себе жизнь.
— То есть цена применения магии в обоих случаях одинакова?
Он колеблется.
— Цена зависит от того, кто нападает?
— Думаю, да.
— И что же определяет целесообразность применения магии в каждом конкретном случае?
Он вновь колеблется.
Старик одобрительно кивает.
— Твои колебания вполне оправданны. Ответить на этот вопрос сложно. Сделать это можно, только применив магию, а это иногда имеет не очень хорошие последствия. И здесь важно понимать, в чем разница. Нанести увечья монстру, а потом и убить его — совсем не то же самое, что изувечить и убить Человека. Кроме того, разница зависит и от вида животного. И цена, а точнее, целесообразность применения определяется эмоциональным опустошением, которое оно влечет за собой. Всякий раз, применяя магию для того, чтобы нанести увечье или убить, ты лишаешься частицы самого себя. И то, каким образом ты связан с тем, кто нападает на тебя, определяет, какую именно часть себя ты теряешь. Вызвано ли нападение на тебя чем-то личным? Известно ли тебе хоть что-то об обстоятельствах, заставивших кого-либо напасть на тебя, предыстория происходящего? Это твоя первая встреча с нападающим? Нападение кратковременное и чистое или затянувшееся и грязное? Отреагировал ты на него недостаточно быстро или чересчур поспешно? Твои действия определялись необходимостью или страхом и сомнением? Все это имеет значение, молодой человек. Все эти факторы, вместе взятые, и определяют цену и целесообразность.
Он вроде и понимает, но не совсем. У него нет опыта в том, чему его обучают. Он никогда не использовал посох в бою; ему не разрешается испробовать его силу на живом существе. Он получает самые подробные объяснения, но знания не подтверждаются практикой. Он пытается предполагать и сопоставлять, но реальный опыт ничем заменить невозможно. Он изнемогает от ограничений, наложенных наставником. Он слушает и учится, но продолжает терзаться сомнениями относительно того, что будет, когда посох и его магия окажутся в его распоряжении.