Смех Циклопа
Шрифт:
– Пока что я иду классическим путем: патологоанатом, семья, подозреваемые. Потом я возьмусь за психологическую и научную стороны вопроса.
Исидор Каценберг кидает в бассейн селедки, его дельфины ловят угощение на лету.
– Вы заблуждаетесь, но… Памятуя былые наши приключения, я готов немного помочь в вашем классическом, как вы говорите, расследовании.
Так-то лучше! Спасибо, спасибо, спасибо!
Он бросает последнюю селедку и манит Лукрецию к своему письменному столу, к лэптопу.
– Что
– Это тот, кого предпоследний назвал «комиком под нулевым номером», Себастьян Долин. Он посоветовал мне побывать в Театре Дариуса.
– Его вы по крайней мере послушались?
– А как же! Я присутствовала на соревновании молодых учеников Школы смеха. Они состязались в импровизации.
– Ну и как вам?
Он наливает себе еще ароматного чая, не предлагая гостье.
– Выше всяких похвал! Перед их состязанием Дариуса воспевал Тадеуш, его брат.
– Что вы увидели? – нетерпеливо спрашивает научный журналист.
– Все, что я увидела, – место, где поощряют молодежное творчество. Я слышала слова признательности великому профессионалу, Дариусу. Его по-прежнему любят, им по-прежнему восхищаются, он продолжает вдохновлять новые таланты.
Осмелевшая Лукреция наливает себе чаю.
Исидор, поразмыслив, включает экран лэптопа.
– По-моему, надо продолжать копать в Театре Дариуса. Раз Себастьян Долин вас туда послал, значит, у него есть на то причины. Больше внимания к знакам.
– Он комик-неудачник, обозленный пьяница, завистник, мечтающий о мести. Он разговаривал со мной в полувменяемом состоянии.
– Тем более надо было прислушаться к его словам. Алкоголь снимает зажатость и выявляет истинные намерения. По-моему, он заслуживает доверия. Театр Дариуса, «выявляющий юные комические таланты», – первая кажущаяся мне многообещающей ниточка.
Лукреция Немрод недоуменно молчит.
– Вам кажется, что без помощи вы ничего не добьетесь, – продолжает Исидор. – Помогая, я на самом деле только мешаю вам нащупать ваш собственный стиль расследования.
На ее лице появляется упрямое выражение.
Мужчина в кимоно запускает программу просмотра изображений со спутника, укрупняет масштаб. На экране Театр Дариуса. Он переходит в режим 3D, включает StreetView и изучает здание во всех ракурсах. На экране фасад театра, потом соседние стены.
Внезапно он останавливает изображение и начинает масштабировать детали.
– Полюбуйтесь вот на это. Необычно!
Она приглядывается.
– Надпись «Выходной – понедельник». То же самое написано на их сайте.
– Что с того? В понедельник вечером все театры закрыты. Что в этом необычного?
Исидор Каценберг сохраняет некоторые снимки из интернета в памяти компьютера, пробует попеременно дневной и ночной режим.
– Посмотрите, когда сделан этот снимок.
– В понедельник, в 23.58.
– Театр закрыт, но во всех окнах горит свет. Вас это не настораживает?
– Бухгалтеры, наверное.
– Во всех окнах?
– Значит, в разгаре уборка. Уборщицы любят включать весь свет.
Он запускает программу за программой, переписывает фотографии, собирая их в папку «Расследование «Дариус»». Потом на экране возникает график с цифрами.
– Это потребление электричества в Театре Дариуса. В понедельник в полночь все горит. Все работает. Можно подумать, идет спектакль. Но официально все закрыто.
– Частные вечеринки? Может, зал сдают для мероприятий?
Исидора это не убеждает.
– Смотрите, я подключаюсь к городским камерам видеонаблюдения. Видите? Входная дверь заперта, но во двор заезжают машины.
– Какие у вас догадки, Исидор?
– В понедельник, день, который вы считаете выходным, там происходит что-то таинственное и любопытное. Съезжаются богатые люди – машины у них сплошь шикарные лимузины. Дорогая Лукреция, если хотите более конкретный совет, чем в прошлый раз, то он таков: отправляйтесь туда вечером в понедельник и разберитесь, что за неофициальные дела там творятся.
– Это весь ваш совет?
Он рывком встает.
– Не выводите меня из себя, Лукреция! Не я к вам пришел, а вы ко мне. Я пошел вам навстречу, ответил на ваш вопрос, но вы не способны его оценить. Сами не знаете, чего хотите! О чем-то просите, получаете, что просили, но, видите ли, недовольны!
Он прав: я не знаю, чего хочу. Вот пусть и поможет выяснить, чего мне недостает. Чувствую, он знает…
– Зря я вам уступил.
Он подходит к ней вплотную и говорит прямо в лицо:
– Вы избалованный капризный ребенок, вот и все. Убирайтесь!
Я свободная женщина.
– Я не ваш отец и не психоаналитик. Узнайте, что там делается в понедельник в полночь, больше ничего не стану вам подсказывать.
Напряженно глядя на него, она выпаливает:
– Почему вы мне так необходимы?
– Потому что вы лишены того, в чем заключается моя сила: женской интуиции.
Он уже выключил компьютер и повернулся к ней спиной.
– Ну и пожалуйста! – зло выкрикивает она. – У вас она есть, у меня нет. Так научите! Объясните, как обзавестись этой самой «женской интуицией», будь она неладна!
Он оборачивается.
– Очень просто. Подключитесь к своему «глубинному я», свободному от всех влияний и улавливающему все детали и знаки, незаметные для остальных. С его помощью я уловил непорядок. Отправляйтесь в Театр Дариуса в полночь понедельника. Это все.
Судя по громкому плеску, один из дельфинов занялся акробатикой.
Она набирает в легкие воздух и выдает тираду:
– Жаль, Исидор, я была о вас лучшего мнения. Вы только изображаете всезнайку, а на самом деле вы – засевший в башне из слоновой кости человек из прошлого, оторвавшийся от жизни, хоть и воображающий, что все постиг. Обещаю больше вас не беспокоить.