Сменить мечту. История попаданки наоборот
Шрифт:
— А мы, батоно Важа?! — сдавленно, чтоб не потревожить остальную публику воскликнул Димка, уже усвоил шельмец, как обращаться к старику, чтобы ему приятно было.
Важа поманил их за собой, с энтузиазмом жестикулируя.
— Вот махолет винтокрылый, — Фрол и не пытался скрывать, что относится к другу своего дяди с нежностью, и пояснил уже для нас, — я кумин не люблю и эстрагон, а Важа их в хмели-сунели добавляет, вот для меня он и кладет только перец и немного муската.
Зря он это сказал, мы с Иринкой тут же стянули с Фроловой тарелки по хинкалине для сравнения.
Вернулись возбужденные дети. Настя несла пластиковый контейнер с чем-то в красном соусе, а Веня тер припухшие глаза.
— Это он специй обнюхался, — Димка взял на себя роль спикера, — мам, теть Ир, у него, оказывается, та-акой тонкий нюх и вкус, что дедушка Важа сильно-сильно удивился. У Наськи тоже ничего, но не такой, а у меня совсем обычный.
— То-то я думаю, почему Венька никак не хочет вчерашнее есть, — Настя всем своим видом выражала растерянность, — а оно вона как, у него эти, как их, Дим?… Вкусовые рецепторы повышенные, во…
— Такой талант у вашего бичи! — Важа жестикулировал так, что на наш уединенный столик стали оглядываться, — пусть приходит, учить стану!
— Он же русский, батоно, — Фрол удивился не на шутку.
— Э-ээ, Серго, такой талант не может быть только русским или только грузинским! Если выучится, будет находка для любой кухни…
Вечер мы с Димой коротали уже почти привычно — одни. Грустно было обоим. Со мной все понятно — откат. Слишком много сил и нервов потрачено на сегодняшний суд. А уж сколько энергии сожрало “просто ожидание”! Бесследно такое напряжение пройти не могло. Сопротивляться этому минорному состоянию не получалось никак. Димка тоже грустил, я списывала такое его настроение на то, что поход в развлекательный центр себя не оправдал, а ведь сколько надежд на него возлагали ребята. Вообще-то, это была идея-мечта близнецов, они так давно мечтали попасть в это королевство счастливых детей. Мечтали, мечтали и упустили из виду, что выросли из этих забав.
Часть 46
Но все оказалось не совсем так. Мы сидели в Диминой комнате, обнявшись, единственное кресло было достаточно большим для нас двоих. Этот метод изобрелся сам собой, когда в комнату набивались все желающие, чтобы посмотреть сегодняшние снимки. Тесно, но нам нравился дополнительный тактильный контакт. Всего около двух месяцев прошло со времени нашего знакомства, а этот человечек уже стал самой важной постоянной величиной в моей жизни.
Димка напряженно о чем-то думал, я не мешала, просто прижималась щекой к его макушке и ждала. Захочет — поделится.
— Мама Эля, — вот ведь, мамой Элей я становилась тогда, когда мой ребенок был крепко во мне неуверен, — мама, — тут же поправился Димка, словно почуяв мою реакцию, — а кем я буду? Наська без компов жить не может, Венька захотел стать поваром. А какой у меня талант? — Димка попытался приподняться и посмотреть мне в лицо, но я не дала, обняв покрепче и начав чуть покачивать.
Ты мой хороший! Не по себе моему мальчику рядом с такими талантливыми друзьями. Мне вот тоже с детства было ясно, что я хочу быть магессой, другой путь был неприемлем. И куда это меня завело? Чуть всю жизнь на ненависть не растратила, спасибо светоносной Деве, вовремя остановила.
— Сын, а скажи мне, ты сейчас Шон или больше Дима. — Ребенок промолчал, лишь засопел погромче.
Какие мысли бродили в этой рыжей голове? Как я могла ему помочь, я не знала, зато могла сидеть с ним в кресле обнимая и согревая. Для меня этого никто никогда не делал. Даже бабушка.
— Я сейчас Шон, — шепот был тихим, но уверенным, — там я мечтал выучится читать и писать, думал, что это самое важное. А здесь я понял, как это мало.
Бедный мой, сколько же сомнений мучает тебя, мой мальчик, а я даже не подозревала, просто видела перед собой веселого и довольного ребенка.
— Ты не Шон, ты Дмитрий. Из Шона ты уже вырос. Подумай сам, сколько всего ты знаешь сейчас, и никогда не узнал бы Шон.
— Например, слово гальваника, — хихикнул ребенок, — или геометрия, или безналичный расчет. Да уйму всего!
— Вот тебе и ответ Димка. Понял? Перед Димой Соколовым-Варнаевым открыто столько путей! Надо только подождать, пока найдется самый важный. А друзьям своим не завидуй.
Макушка под моей щекой дернулась, я восприняла это как кивок.
— Знаешь, Дим, моя бабушка однажды сказала мне: если судьба дала тебе человека, то ты должна у него чему-нибудь научиться. Посмотри, как нам повезло. И Фрол, и Ирина, и Анна Петровна, и Наська твоя. А теперь вот Венька. Знаешь, я думаю, что уметь готовить должен каждый, жаль, что в прошлой жизни я этого не понимала. Учись у своих друзей. Они у тебя крутые.
— А чему они могут научиться у меня? — жалобно прошептал ребенок.
— Ну, не знаю, как они, а я все время учусь у тебя страсти к учебе. Если бы не ты, я еще долго не решилась заняться рунами всерьез. Но ты так в меня верил.
Главное было сказано и мы опять примолкли. Идиллию разорвал телефонный звонок. Номер был совершенно незнаком. В моей телефонной книжке, состоящей из неполного десятка номеров, такого не было.
— Госпожа Варнаева? — хорошо поставленный голос в трубке был смутно знаком, — Георгий Евстрацкий беспокоит.
В сердце шевельнулась острая льдинка.
– Я слушаю.
— Я хотел бы завтра с вами встретиться, — я шумно вздохнула, — Просто выпьем кофе в городе.
— Зачем бы мне это могло понадобиться, господин Евстрацкий?
— Не пугайтесь, я знаю что неприятен вам, но вы же хотите узнать, что происходило сегодня после суда?
— Честно сказать, я об этом даже не задумывалась. Пожалуй, мне не интересно. Будет что-то важное, мне сообщит Ирина.
— Госпожу Резаеву я тоже пригласил. У меня есть информация и для нее. Это важно. Раз вы сразу решиться не можете, давайте сделаем так. Завтра в девять часов утра я жду вас обеих в кафе напротив суда. Больше, чем на полчаса я вас не задержу. Решайтесь, перезванивать не надо. — И отключился не прощаясь, хам.