Смерть экзекутора
Шрифт:
Из-за стойки наблюдала и широко улыбалась дородная бабища.
– Кстати, - Лирой отошел и принёс керамическую мисочку, полную взбитых сливок.
– Вот, - поставил ее перед Стивом.
– Я сказал, что ты любишь желе со сливками, и Наташа для тебя сделала.
– Спасибо, - сказал Стив, постарался улыбнуться и кивнул. Вряд ли тетка слышала, но тоже кивнула и скрылась на кухне. Погладить её радостью или еще каким приятным чувством с помощью скана Стив не решился - ещё напугается. Однако настроение начало исправляться. Гнусный вкус пересоленных и жирных
Уходя, Стив заставил гвардейцев отвлечься, а сам прихватил одну бутылку с прозрачным алкоголем. Взял за горлышко, перехватил как нож 'лезвием к предплечью' и прикрыл перекинутым через руку халатом - попробуй объясни сопровождению, зачем ему спиртовой раствор нехорошего вкуса, когда на ажлисс алкоголь не действует.
Лирой ушел вперед - доплетать кукол, а Мэт повернул за Стивом к озеру.
– Останься, - остановил Стив гвардейца. Свидетели ему не нужны.
– Я недалеко. Хочу побыть один.
– Дай халат, - протянул руку Мэт.
– Отнесу во флаер.
– Нет, я, может, искупаюсь, - Стив, поджимая пальцы в так и норовящих слететь шлёпках, перелез в лодку. Спрятал добычу под лавку и растопырил весла.
– Потом, как потеплеет немного. Оттолкни лодку.
Отгрёб подальше и лёг на дно лодки. Вымотал из халата бутылку. Удача: горлышко закрывалось на обычную винтовую крышку, даже нож не понадобится, который, конечно же, остался во флаере. От первого глотка передернуло. Разбавленный спирт, действительно. Мерзость. Но ему надо с чего-то начать, чтобы расслабиться, пустить мысли на самотёк, снять собственные блоки. Прикрыл глаза и заставил тело подчиниться легкой интоксикации.
Озеро. Похожее, но там было другое. Тут вокруг горы, а там были сосны. Джи говорит, что ничего нельзя на самом деле заблокировать. Любой блок - это самообман. Можно стереть память, только уничтожив мозг, тогда тело умрет. Если же уничтожить кусочек, то мозаика, хоть и неполная но останется. Память это не упорядоченный шкаф с полочками, а сложнопереплетенная вязь, беспорядочно рассыпанная по всему мозгу и многократно дублированная. Вряд ли Джи стал калечить его мозг - можно было нечаянно повредить экзекуторские задатки.
Он пытался вспомнить, одновременно боясь и не желая. Периодически мучал себя ассоциативными играми, складывая так и эдак обломки детских воспоминаний. Отдергиваясь от выплывающих картин, стараясь наоборот не думать и забыть... Забыть навсегда.
Самая дрянь - в памяти было слишком много... Памяти. Где чужое и где свое? И без конца вылезала всякое лишнее: то Гайдера с ненавистным регентом Крисом, то маленькие арнята, которые сейчас уже имели своих детей. Бедный неприкаянный Ристел - у него даже детей не будет... Стив проглотил и отправил работать еще одну порцию яда.
И тут его кольнуло чье-то напряженное внимание. Какой-то абориген прицеливался ему в голову с другого берега. Выбирал: лоб или горло? Это было смешно.
– Хей!
– Стив встал в верткой лодчонке и закричал,
– Давай! А потом я тоже убью тебя!
Переступил, качнулся и удар в грудь выбросил его в холодную воду.
Елизавета! Его в детстве звали Елизавета!
Успел зацепится рукой за борт. Левое плечо разорвало, рука моталась на лоскутах плоти... Захихикал: отпустить лодку, пойти ко дну? Но именно сейчас стало интересно жить...
– Ты стрелка держишь?
Лирой, стоя на планере, завис прямо у лица. Выдернул из воды, занес во флаер, уложил на кресло. Жаль. Так было бы хорошо лежать на руках, положив голову на надёжное плечо, уткнувшись в теплую шею...
Лирой привязал бесчувственную руку плотно к телу в физиологичном положении - разорванную плоть к плоти, локоть согнут, кисть ладонью на живот. Кратер в груди затянулся свернувшейся кровью и пульсировал. Мелочь такая, даже в малую смерть уходить не обязательно, вот так бы уснуть...
– Слышишь? Мы примерно заметили, откуда стреляли, поймай его!
– Лирой накрыл рану своими руками, помогая затянуть дыру, и упорно толкался звуком и мыслью, показывая картинки другого берега.
Стив сразу поймал сигнал стрелявшего. Тот был далеко, но Стив его запомнил. Не хотелось вести стрелка, летая в черном концентрате боли. Но он его запомнил и, укачиваемый подаренной болью, летел за стрелком тонкой паутинкой контакта.
Кровь перестала течь, большие сосуды затянулись. Рана начала заживать, можно было усиливать еле видимое и редкое сердцебиение, но еще нельзя было активно шевелиться.
– Стив, где стрелок?
– Мэт коснулся здоровой руки, чтобы увидеть то, что видел Стив.
И они полетели за убегающим стрелком по тонкой нити контакта, которую держал Стив.
Сразу после коллапса было нежелательно двигаться - активно нарастающая новая ткань в заживляющих мембранах, образовавшихся из вытекшей крови и покрывающей рану, все еще тонка и слаба. Все могло снова лопнуть при движении. Он, лаская свою боль, дышал редко и мелко. Но ментально ему ничего не мешало. Боль, колючим клубком перекатывающаяся в теле, даже помогала чувствовать острее.
Стрелок уже удрал со своей огневой точки и удалялся на мотоцикле по склону горы. Флаер по широкой дуге приближался к берегу и Стив показал цель Мэту. Тень от флаера накрыла мотоциклиста. Стив овладел сознанием стрелка, заставил остановиться. Лирой посадил флаер ломая деревца перед неудавшимся убийцей. Стрелок стоял, упершись ногами и вцепившись в свой мотоцикл, казалось он выломает руль. Стив мстительно запустил ментальные щупальца и пробежался по телу стрелка, продолжая держать его неподвижным. Тот был как сжатая до предела пружина, еще немного, еще чуть-чуть и хрустнет спуск и пружина с острым воем распрямится, разбивая собой неподвижность окружившего мира. Стив просмотрел бушевавшую эмоциональную бурю в пойманном сознании. От него он возьмет немного крови, немного энергии. Восстановить свои силы из несостоявшегося убийцы показалось ему правильным. И плевать, что он в зоне восприятия обоих ажлисс, пускай посмотрят и получат немного радости - ему надо быстрее вылечится.