Смерть, идущая по следу… (интернет-версия)
Шрифт:
Далее следуют 8 видовых фотоснимков, не представляющие для нас особого интереса с точки зрения анализа коммуникативных взаимодействий внутри группы. Хотя они некоторым образом могут передать психологическое состояние самого фотографа.
Наконец, снимок № 18 — постановочная фотография Игоря Дятлова. Его бы можно было назвать фотопортретом, если бы не общая несуразность получившейся фотографии. Трудно отделать от ощущения, что Игорь не желал позировать, либо находился в дурном расположении духа. Его небрежная поза словно бы передаёт немой вопрос: «Ну, что ты ко мне пристал?»
Снимок № 19 — на нём мы опять видим Семёна Золотарёва. Снимок, опять-таки, сделан навскидку, Золотарёв не знает, что его фотографируют: лицо опущено, он явно находится в движении по лыжне и не думает позировать.
Снимок № 20 — Зина Колмогорова что-то записывает в дневник и на заднем плане опять мы видим Золотарёва. Этот кадр тоже не постановочный. И глядя на него, мы можем не сомневаться,
Снимок № 21 — очень удачный кадр, если можно так выразиться, «говорящий». Опять мы видим Золотарёва с опущенным вниз лицом и Слободина позади него с поднятой к небу головой. Контраст поразительный! Золотарёв совершенно явно уходит от попыток сфотографировать его — это, кстати, подтвердит рассмотрение и прочих плёнок. А потому открытость Рустема Слободина на его фоне выглядит такой явной и непосредственной. На заднем плане можно рассмотреть Колеватова. У Александра, на тех редких снимках, что запечатлели его в походе, очень узнаваемый стиль поведения — он смотрит в объектив, понимает, что его фотографируют, но остаётся статичен, равнодушен к происходящему. Ни улыбки, ни приветственного жеста рукой (вроде бы, логичного в такой ситуации) — никакого естественного проявления эмоций. Это, разумеется, неслучайно. Такое «замороженное» поведение перед фотообъективом вполне определённо свидетельствует о присущих этому человеку чертах личности: сдержанности, склонности к самоконтролю, скрытности, нелюбви и неспособности к экспромтам. Он склонен планировать свои действия и педантичен в реализации намеченного. С одной стороны, такой человек труден для расшифровки, но с другой — можно быть уверенным в том, что есть вещи, которые он точно не сделает, т. е. в каком-то смысле он предсказуем (иными словами, его «закрытость» довольно условна, опытный психолог может «просчитать» его реакции без особых затруднений). Сразу надо подчеркнуть, что согласно нашему анализу речь вовсе не идёт о том, будто Александр Колеватов был интравертом, тугодумом и занудой — вовсе нет! Он вполне мог обладать отличным чувством юмора и быть в компании «номером первым». Речь совсем о другом — юмор и занудство напрямую относятся к вербальной области человеческих коммуникаций, в то время, как наш анализ касается поведенческих схем, не связанных с речевым взаимодействием с окружающими. Надо ясно сознавать, что скрытность и нелюбовь к экспромтам вовсе не отменяют способности отлично шутить и понимать юмор.
Далее, фотоснимки №№ 22–25 изображают объекты природы и окружающей обстановки. Георгий умышленно не фотографировал людей.
Снимок № 26. Этот и последующие фотографии явно относятся к событиям 31 января — 1 февраля 1959 г., т. е. последнего дня жизни членов группы (усматривается чёткая корреляция с дневниковыми записями Игоря Дятлова). На 26-ом кадре запечталён Дятлов, видимо, во время восхождения на перевал, уже явно выше границы леса. Члены группы в наброшенных на головы и затянутых капюшонах штормовок — ветер в лицо.
Снимок № 27 — исключительно интересный кадр. Судя по всему, он сделан в момент, когда группа, уже фактически взойдя на перевал, была готова покинуть долину реки Ауспия и перевалить в долину реки Лозьва (и тем самым, уйти от горы Холат-Сяхыл уже 31 января 1959 г.). Если бы группа продолжила своё движение, то 1 февраля палатка не оказалась бы на склоне Холат-Сяхыл и вполне возможно, трагедии не произошло бы. Но события стали развиваться по другому сценарию. Из последней записи в дневнике Дятлова нам известно, что поднявшись выше границы леса, группа неожиданно возвратилась назад и разбила лагерь в долине Ауспии. Логического объяснения этому возвращению нет и быть не может, ведь на следующий день подъём пришлось повторять!
На фотографии, видимо, запечатлён момент принятия решения о дальнейшем движении группы — вперёд или назад. Весьма красноречиво распределение людей на снимке: лицом к Дятлову обращены Золотарёв, Колеватов и Кривонищенко (последний фотографирует). Остальные пятеро членов группы стоят обособленно и в разговоре с Дятловым участия не принимают, они даже не смотрят в его сторону. Они словно бы самоустранились от неприятного разговора, возможно потому, что сознавали свою неспособность повлиять на принятие решения. А то, что разговор был неприятен, можно заключить из поз его участников. Золотарёв частично развёрнут к Дятлову боком, его голова немного наклонена вперёд («голова быка»), а обе руки выдвинуты впереди живота (опытный рукопашник так обычно маскирует намерение нанести внезапный, без видимой подготовки удар). Золотарёв напряжён, его поза выражает скрытую угрозу, она идеальна для внезапной атаки. Расстояние между Дятловым и Золотарёвым примерно 1,5 м — это больше той дистанции, на которой ведётся комфортный, дружелюбный разговор (сравните с расстояниями между пятью другими участниками похода, стоящими отдельным кружком — они ведут вполне дружелюбную беседу, можно не сомневаться). Дятлов на этой фотографии выглядит растерянным — руки опущены вдоль туловища, голова держится прямо. Это поза застигнутого врасплох человека. Видимо он не готов был услышать то, говорит ему в момент фотосъёмки Золотарёв.
Фотография № 27 из фотоплёнки № 1. Тот самый принципиальный разговор между Дятловым и Золотарёвым… Обратите внимание на взаимное расположение участников — Дятлов в одиночестве, его как бы «окружают» Колеватов, Золотарёв и Кривонищенко. Изображение кликабельно, его можно рассмотреть в бОльшем разрешении.
Об этом разговоре нет упоминаний в дневнике Дятлова. С одной стороны это может означать, что такового разговора не было вообще, а с другой, что разговор всё же состоялся, но окончился он психологическим поражением Дятлова. Признать подобное, тем более в собственном дневнике, он никак не мог, поэтому записи на эту тему не оставил. Верно, скорее, второе предположение, иначе поведение группы (возвращение со склона обратно в лес в долине Ауспии) не имеет никакого логического объяснения. Между тем, некие аргументы заставили группу повернуть и на следующий день совершить очень небольшой переход. Это странное на первый взгляд поведение группы в последние сутки (и без того отстававшей от намеченного графика!) является сильным доводом в пользу того, что внутри группы существовал некий «тормоз», умышленно удерживавший её в этом районе, словно бы дожидаясь неких событий, запланированных на 1 февраля. И если таковым событием должна была стать встреча, предполагаемая в рамках версии «контролируемой поставки», то группе Игоря Дятлова нельзя было миновать район перевала раньше намеченного срока. Впрочем, в очерке этот тезис обоснован достаточно развёрнуто.
Снимок № 28 — на нём мы видим лагерь, разбитый группой Игоря Дятлова в лесу у истока Ауспии. Колеватов и Тибо на фоне палатки. Они смеются, что-то живо обсуждают. Снимок не постановочный, попавшие в кадр явно не знают, что их фотографируют. Снимок свидетельствует, что между Александром и Николаем были хорошие и вполне доброжелательные отношения. Снимок этот интересен ещё и тем, что из него можно составить впечатление о разнице погоды на перевале и внизу, в границах леса. Если наверху сильный ветер и позёмка, то внизу — тишина, деревья стоят все в снегу. Полнейший контраст! Это наблюдение с полным правом можно отнести и к событиям 1 февраля — группа уходила с продуваемого всеми ветрами склона в зону леса, чтобы найти там защиту от ветрового воздействия. Район кедра также был продуваем, потому что находился недалеко от границы леса и притом на возвышенном месте. Именно поэтому и появился настил в овраге: сооружённый ниже уровня земли, он создавал локальный «карман», участок ветровой тени. Для уменьшения потерь тепла это было куда важнее, чем костёр, и сооружение настила свидетельствует о том, что члены группы это прекрасно сознавали.
Снимки № 29–30 — два постановочных кадра, на которых Рустем Слободин позирует в прожжённом ватнике. Вполне возможно, что фотоснимки сделаны уже утром 1 февраля 1959 г. У Рустема отличное настроение, он бодр и, несомненно, чувствует себя прекрасно. Его поза выражает спокойствие, уверенность в своих силах, некоторую толику самоиронии. Отличные фотографии, одни из самых удачных на этой плёнке.
На последних фотоснимках под №№ 31–32 мы видим группу, поднимающуюся на склон Холат-Сяхыл. Снимки сделаны выше границы леса на совершенно голом склоне, метёт позёмка, сильный ветер, плохая освещённость. Тот факт, что палатка за спиной одного из туристов не сложена должным образом (а лежит широким рулоном), явственно указывает на то, что переход 1 февраля изначально планировался в безлесной зоне, если говорить совсем точно — выше границы леса.
Наконец, снимок № 33, изображающий тот самый «светящийся объект», вокруг которого ненормальные «дятлофаги» в меру тяжести персональных диагнозов понастроили массу всевозможных домыслов. Шаловливые ручонки одних «исследователей» игрались с «фотошопом» и находили в световом блике черты человеческого лица, фантазии других без всякого «фотошопа» позволяли рассмотреть на снимке те самые «светящиеся шары», которые ничего не доказывают и ничего не объясняют, но почему-то считаются виновниками гибели группы. Особо продвинутые «построители гипотез» даже придумали сценарий, объясняющий появление снимка, чьей-то враждебной попыткой заглянуть в палатку (Кривонищенко, дескать, схватил фотоаппарат и сфотографировал лицо «заглядывающего». На самом деле, Кривонищенко в подобной ситуации, скорее, схватился бы за свой финский нож, но эта мысль недоступна пониманию «опытных туристов с практикой зимних ночёвок»). Но — увы! — происхождение этого кадра настолько обыденно, настолько прозаично, что делается даже несколько неловко за болванов, не потрудившихся за многие годы своих нелепых «мозговых штурмов» просто-напросто проконсультироваться с фотографом из любой криминалистической лаборатории. Поскольку любой фотограф-криминалист объяснит происхождение данного фотоснимка без малейших затруднений.