Смерть или престол (Книга Дуба)
Шрифт:
— К несчастью для нашей страны, вы правы, милорд.
Иса не разрешила себе даже задуматься над альтернативой. Нет, другого наследника по прямой линии не существует.
Касаи вызвался сообщить Снолли ужасное известие, и остальные с радостью уступили ему это право. Только Барабанщик Духов мог сделать такое, не навлекши на себя гнева Снолли. И вот теперь он стоял перед верховным вождем в непривычной для себя позе — на коленях, низко склонив голову.
— Если у тебя есть для меня новость, Барабанщик
— Она более ужасна, чем вы могли бы подумать, предводитель, — ответил Касаи. — Оберн мертв.
Снолли не пошевелился в своем кресле, хотя наблюдательный зритель мог бы заметить, что его пальцы впились в подлокотники.
— Он умер хорошо?
— Очень хорошо, предводитель. На нас напали те ужасные птицы, которых мы видели, когда плыли вдоль берегов Трясины. Сразу три. Он отважно навлек на себя ярость одной из них и дал нам время, чтобы спастись.
— Понятно. Тогда он может быть оплакан по обычаям.
— Есть и другие известия.
— Еще одна смерть?
— Нет, предводитель. На пути обратно в крепость мы встретили несколько человек из королевства. Судя по их словам, это важные персоны. Они ждут за дверью. Я сказал им, что этим утром вы, скорее всего, будете оплакивать погибшего.
— Нет, для этого еще не время. Пригласи этих очень важных персон войти.
Но пока отряд из дюжины мужчин Рендела входил в зал, который Снолли отвел для ведения официальных дел Нового Водда, он провел по глазам дрожащей рукой. А потом встал, как положено, и протянул невооруженную руку дружбы тому, кто, несмотря на свою юность, казался главным в делегации. Молодой человек, весь в оборках, кружевах, духах и бархате, прикоснулся к руке Снолли одними только кончиками пальцев.
— Я принц Флориан Ренделский, — объявил юноша на торговом наречии, которое знали все. Говорил он медленно, подбирая слова, с сильным акцентом и очень жеманно. Было ясно, что этот язык ему непривычен. — И я обращаюсь…
— К Снолли, военачальнику и предводителю Нового Волда.
Флориан улыбнулся.
— Новый Волд, вот как? Мы давно знаем эти земли как владения Ясеня. Но это неважно…
Он повернулся и махнул рукой. Один из сопровождавших принца людей шагнул вперед.
— Я — граф Дакен, один из друзей принца Флориана. Принц не очень свободно говорит на торговом наречии, хотя понимает его достаточно хорошо. Поэтому о важных вопросах я буду говорить за него. Мы пришли с миром. Как вы видите, все мечи перевязаны лентами миролюбия.
— Я знал это еще до того, как вы вошли в эти двери. Никто из моих людей не позволил бы вам войти сюда без подобного знака ваших намерений. — Снолли позволил себе улыбнуться. — Им хочется меня защищать.
— О, я не сомневаюсь, что, несмотря на ваши годы, вы по-прежнему хороший воин, — проговорил Флориан с безразличием молодости.
Снолли нахмурился, не пытаясь скрыть своего недовольства.
— Вам следует знать, что вы прибыли в плохое время. Даже при самых лучших обстоятельствах — а сейчас не такой момент, — я не терплю жеманных придворных манер. Поэтому я вынужден просить вас прямо изложить ваше дело.
Похоже было, что Флориана его слова несколько ошарашили. Принц осмотрелся, явно досадуя на простоту обстановки и отсутствие хотя бы достаточно удобной мебели, но проглотил слова, которые просились на его язык.
Дакен ловко подхватил разговор.
— Тогда, прямо говоря, дело моего принца заключается в следующем. Он хочет заключить с вами договор. У нас есть общие враги, а пословица гласит, что враг моего врага может и не быть мне другом, но в опасные времена этого может оказаться достаточно.
Снолли поднял брови.
— Об этом стоит подумать, друг Флориан. Принц Флориан, — поправился он, заметив, как потемнело лицо принца. Юный королевич легко обижался. Это было полезно знать. — Пожалуйста, не обижайтесь на отца, который в эту минуту не много смущен. Мой сын недавно погиб.
— Мои соболезнования по случаю вашей большой потери, — сказал принц.
— Вам не понять, насколько она велика, если вы не имеете собственных сыновей.
— Насколько мне известно, у меня сыновей нет. Я еще не женат.
Принц даже захихикал своей шутке, и кое-кто из его свиты улыбнулся. Снолли постарался, чтобы выражение его лица не изменилось.
— Благодарю вас за понимание, — кивнул он. — Пожалуйста, знайте: договор между нами и королевством Рендел — это то, чего мы весьма желаем. Однако я прошу вас немного подождать. Мы не можем обсуждать условия договора, пока не кончится время траура в соответствии с обычаем. Положение моего сына было сродни вашему собственному положению — его тоже можно считать принцем. Поймите это.
Флориан все-таки понял, что ему нельзя оскорбляться на эти слова, — хотя Снолли видел, что юному принцу этого хотелось бы. И в самом деле, как его смеют сравнивать с какими-то дикарями… Дакен прикоснулся к локтю Флориана.
— Мы можем оставить этим добрым людям проект договора и встретиться с ними позже, когда их горе хотя бы чуть-чуть утихнет. К этому времени они успеют ознакомиться с его условиями — на которые, конечно же, согласятся, — а также приготовить для нас всех пир. Что скажете на это, ваше высочество?
— А, ладно, — ответил Флориан с досадой. — Но все равно… уж очень сюда долго добираться.
— Передайте свою бумагу Касаи — вот ему. Он один из моих доверенных советников. Баланд, должность которого соответствует вашему сенешалю, с радостью снабдит вас едой и питьем из наших запасов. Мы бежали из своих земель, почти ничего не захватив, и наши припасы в дороге сильно истощились. Как вы видите, у нас нет даже достаточного количества стульев, чтобы вы все могли устроиться с удобством, нет и стола, за которым можно было бы обсудить ваше безусловно интересное предложение. Однако то, чем мы сможем поделиться, мы с радостью вам предложим.