Смерть коллекционера
Шрифт:
Хис поднял брови:
– По-вашему, Коу сам переоделся и причесался после того, как ему проломили череп?
– Не исключено, – проговорил Вэнс.
– В таком случае, – вмешался Маркхэм, – почему Коу заодно и не переобулся?
– Потому что нечто ему помешало.
Пока продолжался спор, Доремус перевернул мертвое тело со спины на живот. Я внимательно следил за его действиями. Вдруг доктор резко наклонился вперед.
– Вот оно что! Теперь все ясно!
От этого восклицания мы буквально подпрыгнули.
– Бедняга был заколот!
Мы подошли к кровати и проследили за жестом патологоанатома.
Точнехонько
– Не все раны провоцируют наружное кровотечение, – принялся объяснять патологоанатом. – Особенно это относится к ранам колотым, нанесенным очень острыми тонкими предметами, притом быстро. Оружие проникает сквозь мягкую ткань во внутренний орган или органы. Снаружи крови минимум, а то и вовсе нет. Зато происходит внутреннее кровотечение… Края раны мигом склеиваются. Так было и в нашем случае. Вся кровь излилась вовнутрь. Очень просто… Вот задачка и решена.
Вэнс скептически улыбнулся:
– Решена, говорите? По-моему, мы пока имеем лишь точную причину смерти Арчера Коу. И это обстоятельство чрезвычайно усугубляет ситуацию. Случай с Коу представляется совершенно необъяснимым.
Маркхэм метнул на Вэнса мрачный взгляд.
– Я бы так не сказал. По крайней мере, один пункт прояснился. Мы знаем теперь, что помешало Арчеру Коу завершить переодевание.
– Кстати, о переодевании…
Вэнс раздавил окурок в пепельнице, взял халат Коу и принялся разглядывать его на свет. Ни единой прорехи в ткани не было. И снова повисло недоуменное молчание.
– Нет, Маркхэм, – заговорил Вэнс, пристраивая халат в изножье кровати, – Коу в момент рокового удара острым предметом был в другой одежде. Переодели его уже потом. Мертвого.
– Убийца мог сунуть руку с орудием преступления под халат, – заспорил Хис.
Вэнс только головой покачал:
– Вы забываете, сержант, что халат был застегнут на все пуговицы, а пояс – аккуратно завязан на бант. Впрочем, проверить версию не повредит.
Вэнс торопливо прошел к гардеробной, что примыкала к западной стене. Дверь была приоткрыта. Распахнув ее, Вэнс шагнул внутрь, а через несколько секунд появился с одежными плечиками, на которых висели сюртук и жилет из той же темно-серой материи, что и брюки, в которых был найден Коу. Вэнс скользнул пальцами по сюртуку и сразу обнаружил отверстие в районе правой лопатки и точно того же диаметра, что и рана в мертвом теле. Аналогичное отверстие было и в жилете.
Оба предмета одежды Вэнс поднес к свету и еще раз потрогал края отверстий.
– Дырки, – сказал он, – имеют жесткие края, будто на них высохла некая субстанция. Полагаю, экспертиза подтвердит, что это кровь. Нет никаких сомнений в том, что Коу в момент смерти был полностью одет и что его кровь испачкала края отверстий, когда убийца вытаскивал клинок или кинжал.
С этими словами Вэнс вернул вещи в гардеробную.
Через миг Маркхэм озвучил мысль, которая вертелась в голове у всех нас:
– Если так, значит, убийца снял с мертвого тела сюртук и жилет, повесил их в гардеробной
– Ну, почему именно убийца? – возразил Вэнс. – Есть причины полагать, что после смерти Коу в комнату к нему вошел еще один человек. Он-то и пустил Арчеру пулю в висок. Разве не мог этот человек переодеть Арчера Коу?
– Интересная теория. Только не соображу, какой от нее прок, – проворчал Маркхэм.
– Никакого, – жизнерадостно признал Вэнс. – Будь даже она верной. Чего мы, конечно, не знаем. Согласен, звучит дико. Я позволил себе это предположение лишь затем, чтобы вы уяснили: на данном этапе игры мы не вправе делать какие бы то ни было выводы. Чем сильнее напрашивается тот или иной вывод, тем большую осторожность следует проявлять. Ибо мы, дражайший Маркхэм, столкнулись с очень непростым случаем.
Доремус уже демонстрировал признаки скуки. Версии его не интересовали, коньком патологоанатома была медицина. Обнаружив смертельную рану в спине Коу, он почувствовал, что обязанности его выполнены, по крайней мере на текущий момент. Доремус широко зевнул, потянулся, взял шляпу, которую еще раньше бросил на кровать.
– Ну, я пошел, – сказал он и добавил, прищурившись на Хиса: – Полагаю, результаты вскрытия нужны вам как можно скорее.
– Еще бы! – Голова сержанта смутно угадывалась в облаке табачного дыма. – Когда мы их получим?
– Сегодня вечером. Наберитесь терпения, сержант. – Доремус прикрыл мертвое тело простыней. – Позаботьтесь, чтобы его как можно скорее забрали в морг.
Затем, торопливо пожав руки всем нам, патологоанатом направился к двери.
– Минутку, доктор! – окликнул его Маркхэм. – Это точно не самоубийство?
– Что? – Доремус резко развернулся. – Конечно, нет. Бедняга заколот сзади. Самому так не изловчиться. Он умер от внутреннего кровоизлияния, вызванного раной под лопатку. Мертв восемь, если не десять часов. Может, и дольше. Сломанное ребро и вмятина на левом виске – пустяки, вред от них минимальный. Пуля в правом виске вообще ничего не значит – мертвее от нее ваш Коу не стал… Самоубийство? Нет, ни в коем случае!
И махнув рукой, доктор Доремус вышел.
Маркхэм некоторое время беспомощно глядел в пол, затем обратился к Хису:
– Известите ребят, сержант. Вызовите специалистов по отпечаткам пальцев и фотографа. Ну и дельце нам попалось! Вас назначаю ответственным.
Маркхэм еще не закончил речь, когда Хис шагнул к телефону, помещавшемуся на прикроватном столике. После краткого изложения событий, предназначенного для передачи в разные департаменты, Хис распорядился насчет фургона, который должен был забрать тело Арчера Коу.
– Надеюсь, сэр, – чуть заискивающе сказал он Маркхэму, повесив трубку, – что вы это дело никому не переадресуете. Не нравятся мне обстоятельства смерти. Нынче ночью здесь могло что угодно случиться.
Никогда еще я не видел сержанта Хиса в такой растерянности. И не мне винить его, ведь с каждой новой стадией расследования убийство Арчера Коу представало все более запутанным и непостижимым.
– Не беспокойтесь, сержант, не переадресую, – заверил Маркхэм. – Я доведу это дело до конца, да поможет мне Бог. Должно быть какое-то совсем простое объяснение, и рано или поздно мы его обнаружим. Не падайте духом, – с отеческой заботой добавил он. – Расследование даже еще толком не начиналось.