Смерть на рыбалке
Шрифт:
– Я знаю, что вы человек надежный… – Волохов вопросительно посмотрел в глаза Бинскому, и дождавшись утвердительного кивка, продолжил. – Впрочем, в нашей команде ненадежных людей просто быть не может.
– Так точ…
– При этом… – прервал Волохов, – каждый наш боец в чем-то по-своему уникален и ценен для нашего общего дела. Один – суперкомпьютерщик, другой – автослесарь золотые руки, третий, к примеру, наш общий друг Артур – очень приличный хирург… Я слышал, что вы неплохой рыболов-спортсмен. Даже побеждали на соревнованиях?
– Да, по спиннингу.
– Значит, кое-кого из известных рыболовов в Москве должны знать?
– По фамилиям практически всех знаю…
– Прекрасно! – Волохов вынул из ящика стола листок и протянул Бинскому. – Вот этот списочек о чем-нибудь говорит?
Бинский пробежал глазами список и довольно улыбнулся:
– Лично знаю каждого, за исключением М. Конобеевой. Но она наверняка родственница Виктора Алексеевича Конобеева. Этот дедок в рыболовном мире всем известен. Ну а все эти Крутовы, Лещевские, Рыбкины, Шумовы считаются неплохими спиннингистами. В своем кругу, конечно…
– Что значит в своем кругу?
– Ну, если в двух словах, то у них своя кухня, у нас – своя.
– Так-так! – оживился Волохов. – Я совсем не в курсе. Давайте-ка, Владислав, обрисуйте мне, что это за кухни такие, только все с объективной точки зрения.
– С объективной… – Бинский ненадолго задумался. – Ну… В общем, есть такие люди, к примеру, Лещевский, Акимов, тот же Конобеев, которые не только занимаются рыболовным спортом, но еще и пишут по этой теме статьи в журналы и газеты… Лещевский – тот и вовсе программу на телевидении ведет, «Золотая рыбка» называется… Ну и в свое время они проникли в руководящие структуры рыболовных обществ и стали насаждать удобные им правила соревнований, которые в итоге были приняты на уровне спорткомитета. И теперь по этим правилам вынуждены соревноваться все без исключения.
– Почему вынуждены?
– Ну как же? Спортсмены ведь – народ амбициозный. Любой в душе хочет стать чемпионом мира. А чтобы попасть в сборную страны, надо, к примеру, хорошо выступить на чемпионате России, а чтобы тебя допустили на этот чемпионат, необходимо иметь соответствующий спортивный разряд. Этот разряд можно заработать на соревнованиях низшего уровня, которые обязательно должны проводиться по тем самым правилам…
– Понятно. А что это за правила такие нехорошие?
– Ну как же! Эти пиписочники…
– Пиписочники?
– Это мы так называем Акимова и его компанию за то, что они любят мелкую рыбешку ловить – пиписку. А по их правилам в зачет принимается любая рыба. Вот они мелочь и душат, будь то окунь или щука, или судак. Чем больше надушат, тем больше удовольствия получают. Вместо того чтобы нормальную трофейную рыбу ловить. Ведь поймать одну щуку весом эдак на пятерочку намного интересней, чем натаскать с полсотни стограммовых окунишек!
– Согласен. Только еще интересней – сома килограммов на шестьдесят.
– Такие на соревнованиях не ловятся.
– А щуки на пятерочку?
– Редко, – развел руками Бинский. – Поэтому пиписочники окуней и душат. Ну
– Другими словами, у вас больше всяких ограничений и запретов, чем у этих самых пиписочников…
– Где запреты – там порядок! – убежденно сказал Бинский.
– Тоже верно, – улыбнулся Волохов. – Соблюдение порядка – это и есть высшая справедливость! И как вы с существующей несправедливостью боретесь?
– Ну как боремся? Между нами постоянно типа холодной войны происходит. Но среди наших врагов очень авторитетные в рыболовном мире идеологи. Только Лещевский со своим помощничком Акимовым чего стоят!
– А скажите-ка, Владислав, если этих врагов-идеологов убрать, вам бы легче дышалось?
– Еще как! Не хочу хвастать, но я бы уже через год в сборную страны вошел!
– Вот и ладненько, – вновь улыбнулся Волохов. – А теперь перейдем к сути предстоящего дела.
– Шедевриально! Просто шедевриально! – полюбовавшись пойманным судаком, растопырившим колючий спинной плавник, Игорь Акимов аккуратно посадил рыбу на застежку кукана и опустил за корму лодки. Судак весил никак не меньше, чем обе щучки, которые уже гуляли на том же кукане. Соседний кукан, укрепленный на другом краю кормы, был увешан окунями.
– Если за эти две недели воду на метр не сбросят, призовые места нам обеспечены! – сказал он своему приятелю Марату Люденкову, лодка которого, как и лодка Игоря, стояла метрах в двадцати от берега.
– Да, неплохим местечко оказалось, – сказал Марат. Зря я в прошлый раз сюда не плавал.
– А я тебе предлагал, да ты чего-то не решился. – Игорь поправил на носу очки, забросил блесну под самый берег и начал неспешно крутить катушку. – По мне так это одно из самых лучших мест на Рузском водохранилище! Просто некоторым в ломак сюда от базы грести – полтора часа как-никак. А потом столько же обратно, если, конечно, встречный ветер не подует. Зато сколько раз я здесь ловил, ни разу без рыбы не оставался. Полтора десятка окуней ну по-любому на финиш привозил. А на соревнованиях это иногда дорогого стоит. Сам знаешь.
– Ага, – согласился Марат, – особенно когда за команду выступаешь!
– Вот именно! – Игорь вновь забросил блесну, теперь немного правее и ближе к своей лодке. – Я всегда удивляюсь, когда эти джиговики упираются рогом, ловя по несколько часов на одной точке и без рыбы остаются. И сами в полной заднице, и команду подводят.
Игорь поменял мощный спиннинг на тоненький, как тростинка, с маленькой серебристой блесенкой и, забросив под торчащую из воды коряжку, тут же сделал подсечку и вытащил бурно сопротивлявшегося окуня.