Смерть на высоких каблуках, или Элементарно, Васин! (сборник)
Шрифт:
Правда, секретарша призналась, что перед самым уходом выходила в дамскую комнату. Как она говорит, минуты на две, не более.
Далее события в изложении Дробышева развивались так. По внутренней связи он мгновенно связался с охраной, которая перекрыла выходы из здания. Таковых было два: центральный, где охранники дежурили постоянно, и запасной, закрытый и опечатанный. Но последний отпал сразу. Во-первых, печать была цела. Во-вторых, у похитителя просто-напросто было слишком мало времени, чтобы добраться до него. Но даже если предположить невероятное — преступник открыл
Проулок, куда вела дверь запасного выхода, окружен глухими стенами. С одного конца это тупик, а другой, делая крюк, выходил прямо к главной двери офисного центра. Охранник, дежуривший на входе, божился, что если бы из проулка появился человек, то он его бы увидел. Из окон тоже никто не выпрыгивал — это в данном здании невозможно по чисто техническим причинам.
В общем, Филимонов вынужден был согласиться, что вор действительно до сих пор находится внутри здания. Надо было вызывать подкрепление и начинать рутинную проверку сотрудников всех контор, которые располагались в офисном центре.
— Скажите, — обернулся Эдуард к притихшему Дробышеву, — документы, которые вы так бережно хранили в голубом конверте, у вас давно?
— С полгода примерно, — немного подумав, ответил Михаил.
— А секретарше своей вы полностью доверяете?
— Как вам сказать… Ирина работает у меня второй месяц. Прекрасный помощник, уравновешенна, нелюбопытна. Да и взял я ее не с улицы, у нее блестящие рекомендации. И потом — за это время у нее была масса возможностей изъять этот конверт без всякого шума. Да еще так, чтобы я не сразу его хватился.
— Да, действительно, — кивнул Филимонов. — Ну а кто еще знал о наличии этих документов в вашем сейфе?
— Только два человека. Но это абсолютно надежные люди. Кроме того, им нет никакой нужды красть их.
— А тот, кому эти документы могут навредить?
— Если бы это, не дай бог, случилось, то поверьте — пропал бы не только голубой конверт, но и я сам в придачу. Только последовательность была бы другая — сперва я, потом конверт.
Секретарь Ирина казалась ужасно расстроенной. Это была высокая, но совершенно невзрачная молодая женщина лет тридцати. У нее были прямые светлые волосы до плеч, но почему-то назвать ее блондинкой Филимонов бы не решился. В его понимании блондинки были более яркими и более привлекательными. А Ирина казалась какой-то тусклой. Широкие плечи и плоская грудь лишали ее женственности. Единственное, что в ней было примечательного, — строгая красивая одежда. Впрочем, здесь было принято хорошо одеваться.
«Зато наверняка отличная секретарша, — пришел к выводу Паровоз. — И сразу видно — она чувствует ответственность за то, что произошло в ее конторе».
В настоящий момент Ирина внимательно слушала, как оперативники допрашивают в ее комнате охранников здания. Филимонов расположился здесь же, наблюдая за происходящим и вмешиваясь в процесс в случае необходимости. Время от времени Паровоз
Пришел начальник смены охранников, которого Паровоз решил допросить сам.
— Может быть, вы заметили человека, который обращал на себя особое внимание? Суетился, слишком быстро вошел или слишком быстро вышел из здания? Или одет был странно?
— Странно — это как? — поинтересовался начальник смены, наряженный в традиционные черные доспехи и без малейших признаков интеллекта на круглой конопатой физиономии.
— Бейсболка слишком низко надвинута, воротник поднят, лицо шарфом замотано, черная повязка на глазу, что-то в этом духе…
Охранник задумался, но мыслительный процесс явно затянулся.
— Ну же! — поторопил его Филимонов.
— А ведь правда, — удивленно-радостно отозвался охранник. — Был странный один. Только как бы наоборот.
— Что — наоборот? — разозлился Эдуард. — Ты по-русски можешь сказать, кого видел?
— Я обратил внимание на одного, — уставившись в невидимую точку на стене, сообщил конопатый страж. — Но только я лично не видел, как он входил в здание, — к началу нашего дежурства он уже был в холле. Мы заступаем в двенадцать, так что вам надо спросить у тех, кто в утренней смене…
— Когда надо, спросим. Ты про себя расскажи, — подгонял Филимонов. — Меня интересует, что можешь вспомнить конкретно ты.
— Значит, было это часов около двух, а может, и позже. Точно не могу сказать — время так странно ощущается, когда ты на дежурстве: то летит — не остановишь, то прямо ползет.
— А в этот раз — летело или ползло? — вкрадчиво спросил Эдуард.
— Я еще не разобрал, смена, считай, только началась!
— Ну, так на кого ты обратил внимание?
— В холле я увидел молодого парня. Усы такие у него пижонские — ниточкой. На него и обратил.
— Из-за усов?
— Не, не из-за усов.
— Слушай, я так и буду клещами из тебя информацию тащить? Он что, себя странно вел? Озирался, с кем-то говорил?
— Нет, он ни с кем не говорил, не озирался. Он просто прохаживался по холлу туда-сюда. Довольно долго. Не знаю, куда он потом делся, я же не смотрел на него все время, не отрываясь. Так просто вспомнил, потому что странный он был.
— Да в чем же странность-то? — едва сдерживаясь, прошипел Филимонов.
У него возникло страшное желание взять этого громилу за воротник и хорошенько встряхнуть, чтобы слова из него выскакивали побыстрее.
Чтобы немного снять напряжение, Паровоз чуть потянулся и перевел взгляд на голубое небо за окном. Однако по дороге к небу его взгляд случайно скользнул по лицу секретарши. Филимонов поразился — секретарша Ирина, похоже, так же, как и он сам, с нетерпением ждала ответа охранника. Не отрывая от него глаз и, кажется, даже затаив дыхание.
Эдуард мгновенно вернулся с небес на землю.
— Он не вписывался в обстановку, — наконец-то сформулировал свои ощущения охранник. — Был одет, как будто он на курорте.