Смерть обреченных на жизнь
Шрифт:
– Позвольте представиться, ноллан Тутис. А вы, если я не ошибаюсь, а я никогда не ошибаюсь, Малкани сейма Куори Джельсамина Валенте Мальдини.
– Можно просто, Мина.
– Очень рад, очень рад, юная госпожа! Позвольте огласить вам причину моего визита – вам письмо.
Неизменная торжественность, с которой говорили все нолланы, всегда веселила Мину. Но сейчас, больше всего она была заинтересована в белом конверте, который протянул ей Тутис. Осторожно, словно боясь, что он исчезнет, Мина взяла в руки конверт, и расплылась в счастливой улыбке. Письмо было от Джинни. Словно забыв обо всех правилах приличия, Мина нетерпеливо вскрыла конверт и достала, исписанный знакомым до боли почерком, листок бумаги. С самого раннего детства Джинни была натурой крайне противоречивой, в ней уживались
“С Днем рождения, дорогая Мина! Пишу тебе из этого дурацкого склепа, под названием “Высшая гимназия сейма Фоли”, и надеюсь, что ты получишь мое письмо. Недавно мне сказочно повезло!!! На выступление хора к нам приехали в гости мальчики из мужского отделения нашей гимназии. Можешь представить, какой тут у нас был переполох! Но главное не это! Я познакомилась с одним горячим красавцем! Его зовут Чано! И хотя он Фоли, он прекрасен! Имя дорогого Чано, бабочками порхает у меня в груди! Он такой чудесный! Такой таинственный и загадочный! Я люблю в нем все, все, все! Мне кажется, что я тоже ему не безразлична. После визита к нам в гимназию, Чано прислал мне с нолланом его отца Тутисом прекрасную розу с маленькой припиской “самой очаровательной гимназистке”. Это первый ноллан, которого я встретила в нашем склепе. И пользуясь ситуацией, решила попробовать послать тебе письмо через него. Может, на этот раз ты мне ответишь! Тем более, что сейчас мне в этом вопросе помогает Чано! Мне кажется он особенный! Теперь я с нетерпением жду нашей следующей встречи! Мина, если бы ты знала, как мне тебя не хватает! Не хватает наших разговоров по ночам, не хватает наших песен, и венков, которые ты плела мне в нашем любимом поле. Мне стольким надо с тобой поделиться! Я пишу тебе каждую неделю, но никогда не получаю ответа. Боюсь, что это результат активной деятельности Малкани Фоли, руководительницы гимназии. Ее вмешательства в мою жизнь не знают конца! Если бы ты была здесь, то смогла бы оценить масштабы этой Персоны! Дорогая моя подружка, я так тебя люблю! И так без тебя скучаю! Еще раз с днем рождения! Надеюсь, ты счастлива! Извини за такое короткое письмо, но Тутису надо убегать. Хотя главное я тебе написала – я тебя люблю, и в моей жизни появился Чано!!!! Целую тебя тысячу раз, твоя Джинни.”
Мина понимающе улыбнулась, в этом была вся Джинни – передать в бесконечном потоке эмоций и сумбура крупицы информации. Как всегда Джельсамина терялась под искрящим напором своей подруги. Девушка вспомнила о том, как она должна вести себя в сложившейся ситуации.
– Господин Тутис, могу я просить вас об услуге? – это фраза была древним ритуалом, традицией. Так обращались ко всем нолланам, когда хотели передать через них письмо.
– Почту за честь, госпожа! – После ответа ноллана на лице Мины отразилось волнение, которое Тутис принял за радость по случаю возможности поддерживать связь с подругой.
– Я бы хотела просить вас быть нашим с Джинни постоянным почтальоном. Это возможно?
– С радостью, моя прекрасная госпожа. Приносить улыбки на столь прелестные личики, удовольствие для любого ноллана.
– Господин Тутис, но я должна вас предупредить, что наше сотрудничество должно оставаться втайне от моих надзирателей и воспитателей. Никто не должен знать о том, что я наладила переписку с Джинни.
– Юная леди, а почему, по-вашему, я пришел, когда в доме никого, кроме вас нет, и постучал в окно, а не в дверь?
– Господин Тутис, вы не изволите подождать, пока я напишу ответ моей подруге?
– Да, конечно, буду счастлив, – с этим словами Тутис сел на подоконник, привалившись на стену, и тут же уснул. Все нолланы обладали уникальной способностью засыпать в любом месте, в любое время. Мина бросилась дописывать письмо Джинни, которое начала писать еще вчера. Теперь, получив письмо от подруги, ей пришлось многое переписать. Это отняло немало времени.
– Господин Тутис, проснитесь! Вам пора уходить. – Тутис открыл глаза и сладко потянулся.
– Ну вот, снова в путь! – и хотя фраза была произнесена с тяжелым вздохом, в голосе слышалась неподдельная радость от скорой встречи с новыми приключениями. Мина открыла стоящую у нее на столе шкатулку и достала из нее золотую монету. Протянув монету ноллану, девушка сбивчиво произнесла:
– Господин Тутис, я хотела бы оплачивать доставку писем как от меня к Джинни, так и от Джинни ко мне. Я не думаю, что у нее достаточно средств для оплаты ваших услуг.
– Да, это, безусловно, так. Доставку ее письма к вам оплатил молодой господин Чано.
– Даже так! – усмехнулась Мина.
– Да. Но в любом случае, та сумма, которую вы мне предлагаете, даже за вас двоих, просто огромна. За эти деньги я должен буду работать на вас целый год!
– Вот и прекрасно! Я именного этого и хочу. – Ноллан отвесил Мине очередной поклон.
– Спасибо, премного благодарен. Рад был нашему знакомству! Но мне пора в путь.
– Я тоже очень рада! – Тутис забрал у Мины монетку и ее письмо, и довольно быстро покинул комнату через тоже окно, через которое пришел.
Джельсамина еще раз прочитала письмо подруги. С сожалением, девушка была вынуждена сжечь письмо в пламени свечи. Она не могла допустить, чтобы мадам Аннет узнала об их переписке. Устав от вереницы событий Мина наконец-то заснула. В эту ночь ей снились огромный серый кот с глазами цвета болотной зелени, и говорящий мотоцикл.
Корин Хулиан сидел в полумраке своего кабинета, курил трубку и размышлял о сегодняшнем вечере. Дочь Габриэллы была необыкновенно хороша! Ее свежесть, юность, хрупкость способны вызывать очень сильные эмоции. А когда он уловил от ее запястья запах духов Габи, то на мгновение потерял контроль. Джельсамина напоминала хрупкий цветок, который, когда держишь в руках, порой так хочется переломить и высосать из него всю жизненную энергию. Он вспоминал ее дрожащую от ужаса десять месяцев назад, когда на ее лице еще оставались следы детской припухлости, и в очередной раз содрогался, от того какой властью он обладал над этой девочкой. Погрузившись в ее память, он заставил ее почти полностью подчиниться ему. В любой момент он мог сделать с ней все, что угодно. Он мало с кем позволял себе подобное, но в тот день это было необходимо сделать. И он это сделал. И сделал это сегодня снова. Возможно, он ошибся сегодня, а возможно тогда.... Впрочем, дело сделано, осталось посмотреть, к чему это приведет.
Сегодня он увидел совсем другую Джельсамину. Она была такой же хрупкой и беззащитной, но перед Персоналием сегодня предстал не ребенок. Перед ними была молодая женщина, которая за очень короткий срок перешагнула ступень под названием девичество. Она была молода и наивна, но, заглянув ей в глаза, Корин Хулиан понял, что перед ним стоит человек с не детским взглядом на жизнь. Так часто бывает с теми, кто рано теряет близких людей и узнает истинный смысл слова “навсегда”. Еще большую зрелость он обнаружил в глазах Яго. Он был достойным сыном своего отца, но еще более достойным племянником своей тетки. Если Яго и унаследовал от кого способность плести интриги, так это от Габи. Густаво всегда был слишком прямолинеен. Яго представлял серьезную угрозу. Своим поведением он мог сорвать все планы, а этого Корин Фоли допустить не мог.
Утро встретило Мину пасмурным хмурым небом. Обнаружив, что так и проспала в платье, девушка бросилась переодеваться и умываться, пока мадам Аннет не застала ее в столь непотребном виде. Перед зеркалом, ее посетила мысль, что подразнить немного наставницу будет не плохим началом не только сегодняшнего дня, но и борьбы за независимость. У Джельсамины не было никаких сомнений, что эта задача ей по плечу. Ведь она была дочерью исконной Великой Малкани сейма Куори, и, получив достойное воспитание, с легкостью могла справиться с обнаглевшей прислугой. Бросив смятое платье на кровать, Мина завернулась в шелковый голубой халат и, усевшись перед зеркалом, быстро нанесла на лицо крем. Через несколько минут раздался стук в дверь, и на пороге появилась мадам Аннет, как всегда не дождавшаяся разрешения войти.