Смерть танцует танго
Шрифт:
Из-за вибрации фюзеляжа и сильного гула разговаривали почти жестами или же просто кричали друг другу в самое ухо. Судя по тому, как часто вертушка стала маневрировать в полете, Владимир понял, что их путешествие подходит к концу. Светящиеся стрелки на его «командирских» показывали час ночи. Подав бойцам, условный сигнал подвинуться ближе к нему, Владимир изложил план их действий.
– Всем быть предельно внимательными. Николай и Серега сразу после высадки полная маскировка и наблюдение за местностью. Леха, – Владимир посмотрел на снайпера, – осторожно с оптикой. Прицел расчехлять по крайней необходимости. Даже при свете луны твои стекляшки видны за километр.
Все зашевелились и, облокотившись, друг на друга закемарили. Откинувшись, на «бронник», Владимир закрыл глаза и стал вспоминать родной дом. За прошедший год он уезжал из него трижды. Последний раз Любаша привезла его из Дагестана, где Владимир после ранения провалялся в госпитале несколько месяцев. Приехав, домой и, не выдержав постоянных слез жены, написал рапорт об увольнении, но на следующий день забрал. Не смог бросить ребят. Погрузившись в сон, Владимир ничего в нем не увидел, словно бродил в потемках. Разбудил его слабый толчок в плечо. Открыв глаза, он увидел пригнувшегося над ним штурмана.
– Командир подлетаем. На все про все у вас ровно минута. Ни пуха, ни пера.
Владимир кивнул и стал будить своих. Свет сигнальной лампы никого врасплох не застал. Оперативно высадившись из «вертушки», группа залегла на промерзшем поле. Звёздное небо было единственным освещение в эту тёмную ночь. Зная, о том, что до рассвета осталось совсем немного времени, все дружно заработали лопатками. Невдалеке слабо мерцали огоньки. Поселок это или место дислокации войск решили выяснить утром, когда будет возможно, без освещения посмотреть карту. Но ждать для этого утра не пришлось. В противоположной стороне начался артобстрел. Снаряды ложились буквально недалеко от расположения их группы. «Без всякого сомнения, палят конкретно по боевикам. Но неужели они так рядом с нами» – подумал Владимир. Работу продолжали уже быстрее, всем хотелось как можно скорее закончить с укрытиями. Перед самым рассветом дело было сделано. Владимир собрал всех в свежевырытой и тесной землянке.
– Молодцы ребята, не подкачали. Тебя Егор дополнительно назначаю коком. Доставай тушенку и по сто грамм фронтовых. А пока вы перекусите мы с Николаем на вахту.
Глава 3
Фатиму в поселке уважают и чтят, кто за советом, а кто и за помощью приходит. Не поворачивается она спиной к бедам односельчан и в трудные моменты всегда протягивает руку помощи. Когда-то и у Фатимы было горе. Ранняя смерть мужа молнией ударила в самое сердце. Оставшись с двумя детьми на руках, без денег, в незнакомом поселке, куда привез ее до кончины муж, она не смогла в одиночку перебороть обрушившееся на нее несчастье и слегла от сердечного приступа. Но мир не без добрых людей. Соседки по очереди дежурили у постели, где лежала Фатима, отпаивали травами, кормили ее детишек, окружив их заботой и вниманием. Вырастив и воспитав двух сыновей, Фатима радовалась посланному ей свыше материнскому счастью. Шло время.
Старший сын Рустам, окончив Грозненский университет, перебрался в Турцию, женился и работает финансистом. Большой человек стал. В Стамбуле его очень ценят. Младший, Вахид, до войны жил с ней, а с приходом «федералов» поднялся в горы. Вернулся спустя несколько дней, ночью, тихо постучав в окошко. Пришел не один, а с такими же, как он молодыми юношами. Опоясанный пулеметной лентой с автоматом и обросший он припал к ее ногам и, обняв их, сказал: Прости меня мама. Не могу я отсиживаться дома и видеть, как топчут нашу землю, в которой похоронен мой отец. Осуждать поступок сына Фатима не могла, не принято женщине пусть даже и матери учить мужчину премудростям жизни. А совсем недавно пришел от него человек и передал, что отряд, в котором находится Вахид, окружен у села «Первомайское» федеральными войсками. Из радио Фатима мельком слышала об этом, но не знала что там ее мальчик. Незнакомец ушел, а она плача простояла у калитки до позднего вечера. Ранним утром по улице пронеслась колона танков, лязгая гусеницами и разбрызгивая скопившуюся в ухабах жидкую грязь. Весь дом дрожал, пока эти железные чудовища не скрылись за поворотом.
В последнее время редко кто выходит на улицу просто так. У всех кончались запасы дров, а пойти за ними в лес не решались. Чтобы боевики не спускались за продуктами в село, солдаты минировали поля и ставили растяжки. Одних только коров и коз погибло на таких ловушках десятки. Слава аллаху смерть обходит добрых людей.
С наступлением сумерек Фатима натаскала из колодца в дом воды и вышла со двора. Перейдя на другую улицу, она подошла к дому местного аксакала и несколько раз стукнула пальцем по стеклу веранды. Дверь открыла младшая дочь старейшины Бархат.
– Салам аллейкам Фатима апа.
– Аллейкам салам доченька. Мне бы с отцом твоим поговорить. Не спит он еще?
– Проходите апа в дом, я налью вам чаю. Отец сейчас вернется с конюшни, он кормит лошадей.
Фатима прошла в комнату и села на расстеленную вдоль стены кошму. Диктор радио передавал о последних новостях. Прислушавшись, она надеялась услышать что-то новое о событиях в Первомайском но в этот момент пришел аксакал.
– Салам аллейкам Зейнул-Оглы – поздоровалась Фатима, пытаясь при этом привстать.
– Сиди, не вставай – махнул рукой старейшина. – В наши годы нужно как можно больше лежать в горизонтальном положении – шутливо добавив, он стал усаживаться напротив гостьи.
– Бархат доченька принеси нам скорее чаю.
– Красавица у тебя дочь Зейнул-Оглы – вежливо приметила Фатима.
– Да, она у меня королева гор – гордо произнес Зейнул-Оглы.– Поверишь, хоть завтра бы замуж отдал. Но за кого? Настоящие джигиты ушли в горы. Война, будь она не ладна.
– Да да – согласно кивнула Фатима.
В комнату с подносом вошла Бархат, словно чувствовала, что речь шла о ней. Лицо прикрывала косыночка, и лишь взгляд черных глаз сопровождал каждое ее движение. Разлив по пиалам зеленый чай и разложив угощение, девушка вышла.
– Редко заходишь в гости Фатима – немного укоризненно сказал Зейнул-Оглы. Я было, уж подумал, не заболела ли. Переживаю. Все-таки соседи.
– Спасибо за заботу Зейнул-Оглы – поблагодарила Фатима. – Здоровье конечно не важное, но стараюсь держаться.
Ее губы задрожали, и она поспешно поставила пиалу на скатерть. Аксакал, заметив ее волнение, выдержал молчаливую паузу, и когда Фатима немного успокоилась, сказал.
– Я и мое семейство всегда рады видеть тебя ты же знаешь. Твоя радость это наша радость, твоя беда это наша беда. Расскажи мне, что произошло, не держи на сердце тяжелый камень.
Фатима перевела дух и вытерла кончиком платка с морщинистого лица слезы.
– Зейнул-Оглы мой сын Вахид также как и твой сын, Георгий, выбрал свой путь в жизни. На все воля аллаха. Пусть будет светлым их ум и ясным разум. Хороший человек сообщил мне, что Вахид сейчас с теми, кого окружили в селе Первомайском.