Смерть в Поместье Дьявола
Шрифт:
Страйд поморщился; он не привык к такой вульгарной откровенности.
— Да, сэр.
— Берти Эстли… — Балантайну стало нехорошо. Внезапно запах кеджери [14] , плывущий из утренней столовой, вызвал тошноту.
— Не желаете выпить бренди, сэр? — предложил Страйд.
— Да, пожалуй. — Благослови Боже этого человека. Балантайн раньше недооценивал его. — Да, с удовольствием. — И он направился к библиотеке.
14
Кеджери / kedgeree —
— Желаете, чтобы я сказал ее светлости, сэр?
Балантайн замер. Ему хотелось уберечь жену от такой неприятной новости. Это ужасно. Лучше бы ей вообще не знать.
— Скажи ей, что произошло еще одно убийство. — Она, конечно, все равно узнает. Такого не скроешь. Но будет лучше, если Страйд тактично сообщит ей об этом, чем она прочитает газетную статью со всеми леденящими кровь подробностями. Или кто-то, не подумав, сболтнет ей. — Пожалуй, скажи ей, что убили Бертрама Эстли, но не говори, где его нашли.
— Будет исполнено, сэр. К сожалению, о смерти сэра Бертрама очень скоро будут говорить на всех углах. — Страйд поклонился.
— Да, — Балантайн не знал, что еще сказать. — Да. Спасибо, Страйд. — Он прошел в библиотеку и увидел, что бренди уже ждет его на серебряном подносе рядом с газетой. Он налил себе маленький стаканчик и развернул газету.
Тело сэра Бертрама Эстли нашли у двери дома, пользовавшегося в Девилз-акр сомнительной репутацией. Какая-то идиотская получилась фраза. Причиной смерти стала глубокая колотая рана в спине, но еще его полоснули ножом по паху. Более интимные части тела не упоминались, но и без этого все было ясно и понятно. Очевидно, убийца намеревался кастрировать сэра Эстли, как и предыдущих жертв, но что-то или кто-то его спугнул, и вся безумная ненависть маньяка вылилась в один неистовый взмах ножа. Расследование этого убийства, как и двух других, возложили на инспектора Томаса Питта.
Балантайн опустил газету и выпил бренди одним обжигающим глотком.
Глава 5
В предрассветной темноте к Питту приехал сержант в двухколесном кэбе. Мужчина мял в руках шляпу онемевшими от холода пальцами, пытаясь объяснить причину ночного приезда, не делая упора на ужасных подробностях, увиденных собственными глазами.
Томас сразу все понял. Еще одно убийство. Только очень серьезная причина могла привести сержанта к его двери в такой час.
— На улице жуткий холод, сэр. — Сержант попытался хоть как-то помочь.
— Благодарю.
Питт надел пиджак, а потом просторное пальто, в котором при ветре напоминал надутый парус. Взял шарф из протянутой руки сержанта, обмотал им шею, нахлобучил шляпу на уши и открыл входную дверь. За порогом, как и предупреждал сержант, его встретил жуткий холод.
Двое полицейских сели в кеб, и тот повез их по неровной брусчатке в Девилз-акр.
— Так что? — спросил Питт.
Сержант покачал головой.
— Плохо дело. — Он печально вздохнул. — Сэр Бертрам Эстли. Порезан ножом… но… ну… не на куски, как вы могли бы сказать.
— Не так изуродован, как остальные?
— Да… выглядит все так, будто нашего маньяка спугнули. Помешали довести дело до конца… — Он вновь покачал головой. — Не знаю.
— Не дали довести дело до конца? — переспросил Питт.
— Да, сэр. Я не знаю, что придется говорить семье! Его нашли на пороге борделя… который только для мужчин…
— Боже!
Томас наконец-то понял, в чем дело, почему сержант с таким трудом находил слова. Действительно, как сказать Эстли, что глава их семьи убит и едва не кастрирован на пороге борделя для проституток-мальчиков? Теперь он понимал и печаль на лице сержанта, и не столь нужное предупреждение о холоде.
Но прежде всего следовало взглянуть на труп и место, где его нашли.
— Извините, сэр. — Сержант чуть глубже надвинул шляпу.
— Кто его нашел и когда? — спросил Питт.
— Констебль Дэбб, сэр. Я оставил его там, чтобы никто ничего не трогал. Смышленый парень. Увидел его… в смысле, сэра Бертрама… в четверть пятого или чуть позже. Тело лежало у порога. Он услышал Биг-Бен. Поэтому констебль Дэбб подходит и смотрит, что с ним такое. Видит, разумеется, что тот мертв. В Девилз-акр на мертвецов мы натыкаемся довольно часто, поэтому он не настолько тревожится, чтобы послать за мной, но потом полы пальто раскрываются, и бедняга Дэбб видит, что с ним сделали… или, точнее, не сделали. Тут он послал за нами… сразу же. И я поехал к вам.
— Как вы узнали, кто он? — Долго ли мертвец мог лежать в Девилз-акр до того, как у него обчистят карманы?
Сержант понял.
— Разумеется, никаких денег, но при нем остались визитные карточки, несколько писем и все такое. В любом случае пока не знаю, что скажет доктор, но много времени это не займет. Не больше часа. Иначе его завалят трупами. Разумеется, к рассвету их поток прекратится. При дневном свете убийцы себя так не ведут. Наверное, стыдятся, не хотят, чтобы их видели. Возвращаются домой, чтобы прочитать молитву за семейным столом. — Презрение в его голосе густотой соперничало с дегтем, но Питт не мог сказать, относится ли оно к Девилз-акр или к лицемерию убийц. Решил, что в следующий раз, возможно, задаст этот вопрос.
Кеб остановился, они вышли из него. Находились они у южной границы Акра, рядом с рекой, и ее влажное дыхание проносилось над коркой льда на мостовой. Дождь уже прекратился. В темноте над ними возвышались силуэты готических башен Вестминстерского дворца.
Молодой констебль с фонарем стоял над трупом, лежащим в дверной арке и укрытым до подбородка тяжелым пальто. Соблюдение приличий потребовало от констебля прикрыть также лицо покойного, и теперь он стоял рядом без плаща, дрожа всем телом. Странное почтение к мертвым, подумал Питт, заставляющее живых раздеваться и замерзать, согревая тех, кого уже коснулся могильный холод.