Смерть выбирает не худших

Рыбаченко Олег Павлович

Немцы уже были близко как, зазвучал горн, и несколько тысяч советских солдат, бросились навстречу немцам. Они мчались вперед, словно лавина, кричали и размахивали штыками. У некоторых в руках были даже лопаты и ломики, часть бойцов, это уже были достаточно возрастные мужчины, призванные из запаса буквально накануне войны. У многих у них не было даже винтовок, они мчались, рассчитывая на рукопашную. Несмотря на большое расстояние, Мирабела видела их перекошенные лица, слышала тяжелое дыхание, ощущая нечеловеческое напряжение. Гитлеровцы остановились, вскинули ружья и пистолет-пулеметы. Немецкий "Шмайстер" не так скорострелен как ППШ, но куда легче и проще в обслуживании. Винтовки знаменитые марки

Маузер были вскинуты и по фашистским рядам, пронесся дымок. Бегущие впереди советские солдаты падали, пули пробивали груди, вонзались в животы, перебивали конечности! Но русские воины продолжали бежать, истекая кровью, тем кто упал затаптывали, или пытались перепрыгнуть. Какое это чудовищное зрелище. Солдаты израненные стонут, корчатся, от пуль вздымается пыль. Столько смертей, и нет ни грамма сострадания. Среди атакующих есть и девушки, и совсем юные курсанты лет четырнадцати, мальчики предпочитали бежать босиком. Они даже обгоняли старших и вопили во всю глотку:

– Ура! За Родину! За Сталина!

Подбежав ближе мальчики, стали бросать гранаты, некоторые не долетали до противников, другие поражали куда точнее. Вот и гитлеровцы понесли первые потери. А что фашисты, явно не ожидали, что вместо легкой прогулки их ждет жестокая трепка. Когда в разные стороны разлетались немецкие трупы, душа у Мирабелы пела, девушка воскликнула:

– Вот так! Правильно крушите фашистов! Кто к нам с мечом придет, тот с кирпичом по башке и уйдет!

Николай пожал ей руку:

– Может, мы тоже как они пойдем в атаку, или лучше больше противников истребим из-за засады?

Мирабела кивнула:

– Лучше убить больше врагов, чем погибнуть самому! Вопрос не в том, чтобы умереть, а в том, чтобы победить!

Часть советских воинов домчалась до гитлеровцев, гранат, к сожалению, было слишком мало, так что солдаты просто дрались. Вот штыки вонзились фашистам в животы, повернулись. Из глотки пробитого немецкого офицера выплеснулась кровь. Вот мальчик повалил нациста, и как даст ему ломиком, по черепку. Даже удивительно, что столько силу четырнадцатилетнего, босоного подростка. Другому гитлеровцу всадили кувалдой по черепу, смяв вместе с каской.

Когорта фашистов стала прогибаться, немцы не столь хороши в рукопашной схватке как в стрельбе. Но вот проблема, к ним подбежали подкрепления со флангов. Советские воины топтали гитлеровские флаги, рвали свастику. Два мальчика, немецкий барабанщик и русский курсант, сцепились, коля друг друга ножами. Они буквально истекали ненавистью и кровью. Вот одни из бородачей сразил молотом сразу двоих фашистов. В него всадили очередь из "Шмайстера", но русский богатырь несмотря на раны, подлетел и так врезал наци по каске, что она лопнула, словно консервная банка. Мирабела шепнула:

– В кожу свиную вопьются,

Будет повержен враг в прах,

Воины-витязи бьются,

Крепок солдатский кулак!

Русские могли бы добить фашистов, но большая часть солдат полегла под безжалостным и густым огнем, автоматов и винтовок, а число уцелевших таяло на глазах. Но они дрались, как львы, как тигры за выход из огня, как самка волчица защищающая своих детенышей. Это была такая битва, что о ней будет вечно жива память.

Увы самоубийственная атака, источила сила, а немцев было много, они стянули к прорыву огромные силы, кроме того в бой вступили тяжелые пулеметы на гитлеровских танках. Они выкашивали тех, кто уцелел. Мирабела всплакнула: особенно ей было жалко мальчиков, что в столь юном возрасте вступили в комсомол, а сейчас полегли. Да и красивых, юных девушек, которых, конечно же, меньше жалко ничуть не меньше. Вот одна из них упала, и еще долго корчилась мучительно умирая. Вот пали последние ребята, одно из четырнадцатилетних мальчишек, просто оглушили, вероятно, оставив для мучительного допроса. Мирабела ругнулась:

– Вот видишь и наши парни с девчатами погибли. Что теперь остается нам?

Николай ответил:

– Только одно! Достойно умереть!

Девушка воскликнула:

– Да я умру! Но умру как воин! Займем место в засаде. Вот только какое место, самое оптимальное.

Николай предложил:

– Вот там за руинами казарм. Тогда у нас будет куда больше шансов уцелеть. Мы должны унести с собой в могилу как можно больше фашистов, чтобы эти ублюдки не палили наши города и села.

Мирабела воскликнула, стукнув по камням кулаком:

– Я обещаю забрать с собой дивизию, никак не меньше. Этого требуем мой долг.

Боевая пара стала в засаду, магазинов от патронов вполне хватало, оружие вполне эффективное. Юноша и девушка ждали фашистов, затаив дыхание. Мирабела подумала, что видимо так сидели в лесу витязи засадного полка, когда проходила битва на Куликовском поле. Они ждали, содрогаясь от гнева и нетерпения. И при этом...

Девушка с придыханием, и волнуясь, спросила Николая:

– Ты когда-нибудь убивал людей!

Юноша быстро ответил:

– Людей нет! А скотов сейчас буду мочить!
– И погладил девушки по пыльным, с засохшей кровью волосам.
– Да ты не бойся. Все бывает впервые, и убийство, и роды, и болезнь. Хотя последнего лучше конечно избежать. Думаю при коммунизме, а до него осталось лет двадцать никак не больше, никто не будет болеть и умирать. А если мы раскиснем, и позволим немцам взять над нами вверх, то будет скверно. Люди окажутся навечно в цепях капитала.

Мирабела ответила:

– Я буду! Буду убивать фашистов! Они не люди! Человек не может быть таким мерзким.

Вот и появились гитлеровцы. Они шагаю шеренгами, идут зловещие колонны. Немцам кажется, что войны уже выиграна, и то что было всего лишь агония русского медведя.

Солнце поднялось повыше, густо начищенные сапоги, сверкают. А лица, каждое из них кажется Мирабеле свиным рылом. Девушка шепчет: