Смертельная схватка
Шрифт:
— Ну конечно, ты должен обо всем мне рассказать. Мне просто не терпится услышать еще парочку кровавых историй.
— Тогда ты оказалась в нужном месте, — с усмешкой ответил Вирад. — Мы вошли сюда через ворота Кровавой башни, которая не зря носит такое название.
Алиса изо всех сил попыталась сосредоточиться на голосе и улыбке Малколма, но спиной все равно ощущала тяжелый взгляд Лео. О нежности не было и речи. Фамалия невольно обернулась как раз тогда, когда Дракас перевел взгляд на стоящую рядом с ним Иви. Лицана серьезно смотрела на Лео и о чем-то спрашивала его. Когда венец заговорил с ней, окружавшее его облако гнева и ненависти сразу же рассеялось. Алиса быстро отвернулась. Она была рада, что Малколм стал рассказывать о Тауэре, хотя вначале ей было непросто отогнать от себя ненавистный и любимый образ Лео и сосредоточиться на повествовании. Но затем история увлекла вампиршу и тоскливые думы ненадолго отступили. Взяв Малколма под руку, Алиса чуть теснее, чем обычно, прижалась к нему и немного утешилась этой близостью.
— Тауэр издавна был тюрьмой, где ждали казни осужденные представители высшего дворянства, которых после долгих — или недолгих — судебных разбирательств приговаривали к смерти. Но не все, кто провел здесь свои последние дни, были преступниками. Нет, зачастую они были виновны лишь в том, что преграждали кому-то дорогу к власти. К примеру, леди Джейн Грей Она вошла в историю как «королева на девять дней», после тот как стала жертвой властолюбия, исходившего от семьи ее супруга Гилфорда Дадли. С помощью путча Дадли возвели леди Джейн на трон, но католичка Мария Тюдор, дочь короля Генриха Восьмого, получившая прозвище Кровавая Мэри, оказалась сильнее. Джейн Грей и ее мужа арестовали. Гилфорду отрубили голову на Тауэрском холме, а его супруга была удостоена закрытой казни на территории Тауэра, перед часовней Святого Петра. Когда Джейн поднималась на эшафот, ей было всего шестнадцать лет!
Алиса окинула взглядом ухоженный газон Тауэра, по которому, выклевывая что-то между зелеными травинками, прыгали два больших ворона. Вампирша представила, как юная девушка, примерно ее возраста, с гордо поднятой головой идет по этой траве и кладет свою стройную шею на плаху, в то время как палач заносит топор для удара.
— Было еще две жертвы, чью смерть можно назвать лишь подлым убийством, — продолжил Малколм. — Почти четыреста лет тому назад умер король Эдуард Четвертый, оставив после себя двух сыновей — двенадцатилетнего Эдуарда и девятилетнего Ричарда. Старший из них был официально объявлен королем Англии Эдуардом Пятым. Дядя мальчиков велел — словно для защиты — перевезти их в Тауэр, где они вскоре бесследно исчезли, после чего вышеупомянутый дядя смог провозгласить себя королем Англии Ричардом Третьим. Говорят, детей повесили в башне, которая раньше именовалась Садовой, а трупы отвезли куда-то, где их никто не смог бы найти. С тех пор эта башня называется Кровавой.
— И по сегодняшний день никто не знает, что произошло на самом деле? Действительно ли дядя мальчиков приказал их убить? — спросила Алиса.
— Нет, это неизвестно, — покачал головой Малколм. — Однако через много лет под лестницей часовни Святого Иоанна в Белом Тауэре случайно нашли скелеты двух мальчиков, которые были замурованы в толстую стену. Правящий тогда король Карл Второй был уверен, что это скелеты принцев, и приказал устроить им торжественное погребение в Вестминстере.
Лорд Милтон подозвал наследников к себе и сказал, чтобы они следовали за ним.
Вампиры прошли мимо мощной внутренней крепости с четырьмя маленькими башенками по углам. Раньше ее стены были выкрашены в белый цвет, из-за чего крепость и получила название Белый Тауэр. Сегодня она служила лишь складом для оружия и обмундирования гвардейцев королевы Виктории.
Дойдя до угла Белого Тауэра, лорд Милтон повернул налево и подошел к часовне Святого Петра, которая примыкала к северной части внутренней крепостной стены. Чем ближе вампиры подходили к часовне, тем сильнее становился запах большого количества людей, которые всего несколько часов назад в поте лица трудились здесь, а также запах давно пролитой крови и древних останков, которые десятилетиями покоились где-то тут под землей.
Из тени, падавшей от приоткрытых дверей церкви, выступил мужчина и подошел к лорду Милтону. Мужчина поклонился вампиру, и они пожали друг другу руки.
— Милорд, я вас ждал. Как хорошо, что вы получили мою записку и смогли так быстро сюда добраться.
С этими словами мужчина немного озадаченно уставился на собравшихся за спиной лорда Милтона вампиров.
— Однако я не думал, что вы приведете с собой столько спутников. Надеюсь, у нас не возникнет никаких трудностей, — сказал он и немного нервно облизал губы. — Стражники Тауэра непреклонны, когда речь идет о его безопасности, а после церемонии ключей в стенах крепости не должно быть посторонних. Не забывайте, что вы находитесь в паре шагов от сокровищницы, в которой хранятся драгоценности ее величества.
— Не бойтесь, мы никого не побеспокоим. Полагаю, стражники даже не знают, что мы здесь.
Слова лорда Милтона не очень убедили мужчину, но что ему оставалось делать, когда вся эта толпа уже собралась во дворе Тауэра?
— Где она? — перешел к делу лорд Милтон. — Вы уверены, что речь идет о королеве?
Мужчина кивнул.
— Убедитесь сами, милорд.
Он отступил в сторону и жестом пригласил вампира войти в двери церкви. Вирад покачал головой.
— Нет, я не хочу заходить в часовню. Вынесите ее сюда, как и всех, кого мы осматривали раньше.
— Разве вы не хотите увидеть, где мы обнаружили ящик? Ядумал, в данном случае нам стоит пока оставить все на своих местах.
Лорд Милтон задумался, но уж точно не о том, стоит ли ему входить в церковь. Главе клана Вирад это явно не удалось бы, уверил Алису Малколм, когда она тихо спросила его об этом. Нет, кроме наследников Вирад, которые посещали академию в Риме, ни один из лондонских вампиров не мог переступить порог церкви. Видимо, лорду Милтону пришла на ум та же мысль.
— Зайдите с мистером Андерсоном в церковь, — приказал он наследникам. — Осмотритесь там и узнайте о работе, которую археологи проводят здесь уже более трех лет. А затем мистер Андерсон покажет вам то, из-за чего я привел вас сюда этой ночью.
Взволнованно перешептываясь, юные вампиры вслед за археологом вошли в слабо освещенную часовню Святого Петра и выстроились вокруг глубоких ям, вырытых в полу и обтянутых лентами.
— Добрый вечер, дамы и господа, — чинно поприветствовал наследников мистер Андерсон. — Вы, наверное, знаете, что эта крепость в течение многих веков служила тюрьмой для важных государственных преступников, а снаружи на Тауэрском холме проводилось множество казней. В отличие от обычных преступников, которых вешали в Тайберне, узники Тауэра умирали под лезвием топора. Их отрубленные головы выставлялись на Лондонском мосту, а тела хоронили здесь, под часовней Святого Петра. Среди погребенных было много лордов, графов и герцогов, а также известные леди и даже королевы. Некоторые из них были предками правящих ныне монархов. Поэтому три года назад ее величество королева Виктория приказала поднять каменные плиты часовни и вынуть из-под них останки этих несчастных, чтобы идентифицировать их и перезахоронить в подобающем месте. — Мистер Андерсон замолчал и откашлялся. — Конечно же, она не рассчитывала, что работы продлятся так долго. Никто и предположить не мог, как много трупов мы здесь обнаружим. — Археолог снова сделал паузу и продолжил тихим голосом, отчетливо выговаривая каждое слово: — На сегодняшний день мы извлекли останки тысячи пятисот человек.
— И сколько из них вы смогли идентифицировать? — с любопытством спросила Алиса.
Мистер Андерсон вздохнул. Видимо, это было для него болезненной темой.
— Около двадцати. К сожалению. Однако тех, кто интересовал нас больше всего, мы отыскали. К примеру, леди Джейн Грей и Томаса Мора.
Археолог был крайне удивлен, когда последнее имя не произвело на слушателей никакого впечатления и вызвало лишь пару вопросительных взглядов.
— Неужели вы никогда не слышали о Томасе Море? Он был рыцарем и лорд-канцлером короля Генриха Восьмого, а позже архиепископом Йорка и автором знаменитого произведения «Утопия». Он всецело придерживался католического учения и выступал против Мартина Лютера и его трудов. Однако Мор отказался поддержать своего короля, когда тот — после безуспешных попыток развестись с Екатериной Арагонской — разорвал связь с Папой Римским и основал собственную церковь. Мор до самой смерти не признавал англиканской церкви. Его позицию не смогло изменить даже заключение в Тауэре, где Мора, в отличие от других известных заключенных, не баловали ежедневными прогулками, хорошей едой и наличием слуги. Напротив, тюремщики делали все, чтобы заставить Мора пойти на уступки, но он остался при своем мнении. В конце концов Генрих Восьмой признал своего бывшего лорд-канцлера государственным преступником и приговорил его к привычной для того времени казни: повешению, потрошению и четвертованию! Но затем король смягчился и Томаса Мора без предварительных пыток обезглавили на Тауэрском холме.