Смертельно белые ночи
Шрифт:
– Ты – отвратительная убийца и похитительница. Ничего не понимаешь в удержании людей.
– Я и не планировала этому учиться. Я вообще ничего этого себе не желала!
Ада всплеснула руками, а потом рухнула на стул, и ее плечи нервно задрожали. Лицо спряталось в ладонях, пучок развалился, и черные волосы растеклись по плечам.
Замечательно, разрыдалась. Боря не понимал, как вести себя с девчонками, когда они плачут. Особенно когда плачут из-за него. Одни кричат: «Не трожь!» и дерутся острыми кулачками, другие требуют срочно их обнимать. Но Ада плакала вроде бы не из-за него, и странный внутренний порыв
Ада подняла на него удивленные заплаканные глаза, и Боря смутился. И правда, дурь какая-то. Успокаивать собственную убийцу, жалеть и испытывать какую-то странную нежность. Эта таинственная девица вызывала в нем необъяснимое чувство родства, будто они уже были знакомы. Когда-то. И даже больше, чем просто знакомы…
– Пойдем в комнату, попробую тебе рассказать честно. Только ты все равно не поверишь. – Ада шмыгнула носом.
– Наверное, я поверю уже во что угодно.
– Сомневаюсь.
Девушка заправляла кровать и наводила порядок, а Боря замер в углу с подушками в руках, выданными ему на хранение, и во все глаза следил за плавными движениями и хрупкими изгибами. Ада двигалась как балерина, как неземное создание, которое невозможно ненавидеть, убей она хоть всех людей на земле. И собственные перепады отношения к некромантке Бориса раздражали. Что же эта девица из себя представляет? И почему так странно на него влияет?
Наконец Ада забрала у Бори подушки, водрузила их на законное место в изголовье кровати и жестом предложила парню присесть. Борис не растерялся и забрался с ногами, тогда Ада хмыкнула, залезла рядом и приняла позу лотоса. Футболка соскользнула с одного плеча, а девица будто не заметила да так и осталась.
Боря мотнул головой, сбрасывая накатившее из неоткуда томление. Хоть одно радует – может, она и не совсем живой, но ничто человеческое ему не чуждо. Отогнав и эти мысли, парень с добродушной улыбкой обратился к своей убийце:
– Ну, что?
– Приготовься слушать.
– Нам не нужны какие-то книги по колдовству или еще что?
– Борь, ну ты взрослый мальчик. Какое колдовство.
– Еще скажи, что ты – не ведьма.
– Нет, Боря. Ведьм не бывает.
– А тогда кто ты?
– Слушай. Думаю, ты поймешь. Вряд ли поверишь, но поймешь точно. Ты вроде умный.
– Ну спасибо. – Боря усмехнулся.
Ада замерла, погрузившись в мысли, а потом неистово расхохоталась. Борис удивленно вытаращился, но не знал, что сказать. Странности во всей этой ситуации было столько, что любой вопрос казался неуместным. Ада отсмеялась и вытерла набежавшие слезы:
– Я представила, как сейчас начну: давным-давно в некотором царстве… И что самое смешное, так оно и было.
– На сказку это все пока смахивает не очень. Слишком уже чернушная.
– Вообще-то все сказки злые и жестокие, для детей их просто адаптируют. Ты не знал?
– Может, уже к делу?
– Да, конечно. Итак, почти двести лет назад на берегах Баренцева моря раскинулось крупнейшее на севере становище Териберка. В нем жило почти пять сотен человек. Местные ловили рыбу, собирали ягоды и принимали пароходы. Поселение росло и процветало, когда Мурманска еще не существовало. Сначала выстроили храм прямо на берегу. Потом туда перебрались врачи из Архангельска и отстроили метеостанцию, да так и остались. Эта метеостанция заодно была маяком. Корабли перестали разбиваться, а люди все чаще приплывали и оставались в Териберке навсегда.
Жили хорошо, промыслы развивались, а пароходы привозили то, чего не хватало местным. Построили школы, рыбную факторию. Люди богатели и обзаводились собственными шняками и парусниками. Были в Териберке даже своя пекарня, оленья ферма и консервный завод.
Становище населяли русские, пришедшие из других регионов, поморы и норвежцы. Кто-то привык к северным условиям, кто-то тяжело переносил долгую ночь и пронизывающие зимние ветра. Но жили в тех местах люди, созданные самой северной землей. Те, кто сотни лет кочевал по мерзлоте, жил в гармонии с миром и соседствовал с оленями. Это саамы.
– Замечательно, мы прослушали краткий пересказ истории. Я учился в школе. Дальше-то что?
– Саамы не сбежали из Териберки, когда становище стало развиваться. Они попыталась соседствовать с нами.
– С нами?
– Да, с нами. Слушай. Саамы поселились на окраине, чуть поодаль от причалов и домов, и приглядывали за людьми. Меняли оленьи шкуры и украшения на ткани, хлеб и товары из-за океана. А русские захаживали к саамским шаманам – нойдам, чтобы подлечиться или получить совет. Некоторые русские парни бывали в гостях к саамских девушек, но редко получали ободрение на союз. Оленеводы грозили им местью гейду – ведьм. На самом деле, конечно, никаких ведьм не существовало.
– Как и шаманов.
– А вот тут ты в корне не прав. Саамские шаманы сильны. Они могли договариваться с природой, успокаивать ветра, лечить людей и оленей. Их бессмертная душа не уходит в небытие перед возрождением, она переселяется в камень. Нойда рождаются редко, но когда умирают, остаются в этом мире. Они особенные, а их жизни куда ценнее наших.
Ада на мгновение замолчала, выдохнула и продолжила:
– Шаманы способны не только лечить, они умеют воскрешать из мертвых, вызывать души. Вот только… неспособны воскресить себя. Могут лишь передать свои знания кому-то, чтобы обычный человек помог вернуть их к жизни. Ритуал запускается в день летнего равноденствия и завершается через две недели.
– Та-а-ак. Кажется, я начинают понимать, к чему ты клонишь. – Боря пытался изобразить безразличие и скепсис, но руки потели, а в ушах звенело. – Кого ты собралась воскрешать?
– Я же говорила, что ты умный. Это предыстория, дальше самое важное. Двести лет назад мы с тобой жили в Териберке. Ты был сыном рыбака, а я приехала уже подростком вместе с семьей. Мой отец ходил в рейсы на пароходе и редко бывал дома. Меня не сразу приняли местные. Девчонки обходили стороной, парни заигрывали, но чурались. Однажды я так расстроилась, что не разбирая дороги, бежала прочь из становища. Стояла зима. Темно, морозно. По дороге я споткнулась и повредила ногу. Кое-как добралась до Саамской деревни. Меня не бросили на произвол судьбы. Отогрели, вылечили. А потом позволили немного побыть с саамами. Кормили, поили заговоренными настоями, кутали в оленью шкуру. Я сидела у костра и слушала легенды о том, как бог Солнца женился на Лунной деве. Как раньше саамы жили в вечной ночи, а на небе боролись силы света и тьмы, и их мечи высекали искры северного сияния.