Смертельное солнце

Уотт-Эванс Лоуренс

– Да, этот факт зарегистрирован в государственном архиве.

– Да, конечно, мне это известно. Ваша подпись стоит на документе или, по крайней мере, на комфаксе. Я надеюсь, что вы сообщите мне об оформлении сделки.

Я уже было собралась рассказать ей обо всем подробно, но вовремя остановила себя. Одно из моих правил заключается в том, чтобы не говорить больше, чем необходимо. А если я позволю себе говорить, то буду разглагольствовать целую вечность, и никто не сможет меня остановить.

Когда я открываю свой рот слишком

широко, то рано или поздно выдаю то, что другим не следует знать, либо начинаю так замысловато врать, что позлее меня всегда уличают во лжи. А лучший способ лгать – это просто не говорить правду до конца. Что я и делала сейчас: не собиралась объяснять Ченг, что пытаюсь избавить безработных от повышения платы за жилье.

Помедлив, она сказала:

– Послушайте, Хсинг, я работаю, и у меня нет времени на сплетни. Вы разговариваете со мной по служебному модему и должны говорить только о том, что касается непосредственно банка.

Я посмотрела ей в глаза и поняла, что она имеет в виду. Ченг не хотела общаться со мной через компьютер, пока я не докажу ей, что это абсолютно безопасно и что она не зря теряет время.

Значит, у нее было что сказать об “Уэстуолл Редивелопмент”, но не хотелось, чтобы это было записано в компьютерную память и стало доступным всем остальным в Городе. Я понятия не имею, о чем она могла мне сообщить. Может быть, ничего особенного или что-то, наоборот, значительное.

Возможно, эта сделка – мошенничество.

Ченг могла по разным мотивам не желать, чтобы этот разговор был подслушан или записан.

Диапазон причин огромен: от ревности любовника до преступления в высших кругах. Возможно, она ожидала продвижения по службе и не хотела афишировать, что общается с таким изгоем, как я.

Но я еще не имела полезной информации и поэтому решила, что надо с ней поговорить.

– Дело ваше, – сказала я, – я надеялась, что вы окажете мне услугу как человек человеку. Не думаю, что это может заинтересовать ваш банк. Может быть, мы еще как-нибудь увидимся с вами.

– Возможно, если вы окажетесь в Трэпе.

После этих слов она отключила связь, и дисплей на моем столе потух. Затем на нем появилась информация, с которой я работала раньше, переданная из выдвижного вспомогательного компьютера.

Я смотрела на экран, но не видела его. Если я окажусь в Трэпе? Это значит, что Ченг не собирается приезжать ко мне на окраину. Мне придется встретиться с ней у нее дома или в офисе, а они находились в разных местах. Банки в Эта Касс системе соблюдают старомодные традиции: им не нравится, чтобы их служащие работали дома.

Я скомандовала машине выдать всю возможную информацию об абоненте, которому звонила.

Просматривая данные, появляющиеся на экране, я нажала на кнопку паузы, увидев ее адрес и часы работы. Мне не пришлось красть информацию, потому что Ченг, по-видимому, не считала ее секретной и не поставила под охрану.

Ей оставалось

работать еще четыре часа. Офис Ченг находился в Центральном Управлении Банка на углу Третьей улицы и Кай. Если бы я “случайно” натолкнулась на нее там, мы могли бы зайти куда-нибудь посидеть и выпить.

Это в моих силах.

Значит, в моем распоряжении четыре часа – три, если сделать скидку на время поездки и всякие непредвиденные случайности. Если бы я выбрала правильную программу, может быть, смогла провернуть все дело, сидя за этим столом.

Я стала бить по кнопкам, как всегда проклиная того человека, который не запрограммировал машину на голос.

Глава 3

Компьютерная система безопасности бывает разной. Некоторые пользуются ею лишь в крайних случаях, так как давно известно – любой замок можно открыть, другие помещают свои чертовы списки покупок под шестнадцать слоев защиты, не забывая ввести антивирусную программу.

Люди, которые меня интересовали, видимо, относились ко второму типу.

Я работала со специальной отслеживающей программой – вирусом пирамидальной структуры, которая могла за час войти во все открытые системы города, но ничего, кроме тех данных, которые уже были у меня на руках, мне не удалось получить ни об одном из пятнадцати покупателей. Во всяком случае, ни разу программе не удалось выдать нужные мне сведения до того, как “сторож” блокировал подход к этой части информации.

Слабым местом вирусов является самозащита. Они созданы для того, чтобы внедряться в чужие системы нежданно-негаданно, должны быть быстрыми и проворными, но не сильными. Эта же пирамидальная программа была очень мощной, так что я не думаю, что много упустила.

Я не работала с сенсором, потому что не доверяю таким программам и никогда, по. возможности, не пользуюсь ими, так как все, способное мыслить, ненадежно. Даже если сенсоры не впадают в неожиданную депрессию, их легко обмануть, или они могут стать жертвой диверсии. Чаще я использовала программу не сетевой структуры, а иерархической. Моя пирамида далека от сознательного уровня, но быстрая, пронырливая и выполняла все, что я хотела.

И вот она пришла пустая. Но ведь это только открытые системы. А названия организаций, которые меня интересовали, были где-то дальше.

Безусловно, они находятся под защитой, я и не ожидала, что они доступны. Поэтому пока мой вирус самостоятельно пробегал автономно от моего компьютера по системам, имея лишь адрес пункта конечного назначения, я пыталась прорваться в базы данных нескольких казино.

Как мне кажется, я уже упоминала, что не люблю работать с программами, тем более подключаться к чужим программным обеспечениям: я ведь понимаю, черт возьми, что любая связь является двухсторонней. Мне не хотелось бы, чтобы у кого-то оказался в руках доступ к моим мыслям.