Смертельные друзья
Шрифт:
– А если я не возьму?
– Если не возьмешь, твоя жизнь существенно осложнится, особенно если будешь и впредь задавать дурацкие вопросы касательно Анны Грант. Позволь дать тебе бесплатный совет. Если не перестанешь задавать свои вопросы, случится что-то плохое.
Это была большая ошибка, процитировать слова из письма, адресованного Кэзи: «Если не перестанешь задавать свои вопросы, случится что-то плохое».
До этой минуты мне удавалось контролировать свою ярость. Но теперь я взорвался.
– Вы пытаетесь откупиться
– Жалко тебя огорчать, – веско сказал Барни, – но никуда ты не денешься. Если до тебя еще не дошло, объясняю: этот самолет принадлежит мне. И никто не покинет его без моего согласия.
Резким движением он обхватил рукой Сузи за шею, схватил с тарелки нож и приставил к ее горлу.
– Милая молодая леди, – сказал он, – такая привлекательная молодая леди – жаль будет, если она пострадает. – Он провел лезвием ножа по щеке Сузи – от мочки уха к губам и опять к горлу.
Барни нажал на кнопку вызова стюардессы над креслом, и немедленно появилась Карлин. Она, конечно же, видела нож в руке Барни, но сделала вид, что ее это никак не касается.
– Карлин, передай, пожалуйста, пилоту, что как только мы получим коридор, я хочу изменить место направления. Мы летим не в Чикаго, а в Бразилию.
– Слушаюсь, мистер Уайсс. Я передам капитану.
Барни широко улыбнулся мне, и на долю секунды нож оторвался от лица Сузи.
И Сузи воспользовалась моментом. Перехватив нож левой рукой, она изо всех сил ударила Барни локтем правой в мошонку.
Он сложился пополам, а она рывком высвободилась и выскочила в проход. Барни ухватил ее за бахрому ковбойской куртки.
– Назад, сука! – прошипел он, с силой потянув к себе.
Сузи не поддавалась. Стакан с «хайболлом» соскользнул на пол и разбился. Осколки разлетелись по кабине.
Сузи, вырвавшись из рук Барни, очутилась в объятьях Карлин.
– Держи ее, – приказал Барни. – Не выпускай эту суку!
Карлин прижала Сузи коленом к полу, заломив ей руки за спину. Они с Барни так увлеклись, что совсем забыли о тылах. Я вскочил. Барни преградил мне путь с разбитым стаканом в руке и потеснил в конец салона.
– Должен тебе сказать, – прохрипел он мне в лицо, – что если я иду на риск, он всегда оправдывается. Независимо от того, сколько придется заплатить.
– Даже если цена – человеческая жизнь? Двух жизней?
– Двух, трех, четырех. Ты хоть представляешь, сколько я вбухал в «Мушетт»? А сколько народу работает в компании по всему миру, чья жизнь – их и их семей – зависит от состояния дел в компании? Вряд ли. Так вот, иной раз приходится ради всего идти вперед и не оглядываться. Но тебе меня не понять, зря я мечу бисер перед свиньями.
– И что прикажешь делать? Лететь в джунгли и покорно подставить горло под
Никогда я не испытывал такого страха, как в тот момент. Барни продолжал наступать на меня, и я знал, что он шутить не будет. Теперь у него выбора не было.
В Бразилии «Гольфстрим» приземлится на каком-нибудь крошечном аэродроме, и Барни позаботится о том, чтобы ликвидировать все следы случившегося на борту. Наши тела сунут в мешки и сбросят с самолета вместе с мусором. Не сомневаюсь в навыках Барни по части мокрых дел. Если он сумел так убедительно обставить обстоятельства гибели Питера, что никто ничего не заподозрил, то уж наше исчезновение он обставит в лучшем виде.
Барни совсем обезумел. Он размахивал разбитым стаканом с устрашающими острыми краями, лицо его заливал пот. Я отступал, пока была возможность, но в конце концов он прижал меня к деревянной переборке.
Сузи из последних сил пыталась высвободиться, а у меня оставался, пожалуй, единственный шанс.
– Карлин! – крикнул я. – Ты понимаешь, во что ввязываешься? Этот человек – убийца. Бога ради, отпусти Сузи. Он уже убил двоих, он сам сейчас признался. Он сумашедший. Он пытался убить мою пятилетнюю дочь!
– Послушайте Кита, Карлин, – взмолилась Сузи. – Неужели вы не понимаете, если он убьет нас, вы будете следующей. Он не оставит в живых свидетеля.
Карлин с сомнением смотрела в спину Барни, но он будто забыл о ней. Он сосредоточился на мне и примеривался, как бы половчее ударить стаканом в лицо. В этот момент я мог бы перехватить его руку, но долго продержаться против Барни в этом закутке мне бы все равно не удалось.
– Я тебя предупреждал, – хрипел Барни. – Предупреждал, чтобы ты не лез в это дело. Эту Анну Грант и ее братца я предупреждать не стал – они встали на моем пути и ничего не хотели слушать.
Он притиснул меня к переборке. Острый край стакана почти касался моего горла. В любой момент он мог сделать легкое движение – и все. Я вытянулся на цыпочках, вжимаясь в стену. Барни занес руку, и я инстинктивно загородился локтем. Я почувствовал, как стекло вошло в тыльную часть моей левой ладони, и рукав обагрился кровью.
– Идиот долбаный, – орал Барни. – Такие кретины, как ты, всю жизнь портят!
– Пустите же меня! – кричала Сузи Карлин. – Он сейчас всех нас перережет!
Краем глаза я увидел, что Карлин ослабила хватку, Сузи вывернулась из ее цепких рук и бросилась по проходу к нам. В руках ее блестел тяжелый поднос, который она схватила со столика и подняла над головой.
Со всей силой она обрушила его на голову Барни.
Он пошатнулся, выронил стакан. Потом восстановил равновесие, схватился за меня и упал, увлекая за собой на пол. Осколки стекла, рассыпавшиеся по ковру, впились мне в шею и в голову. Барни занес надо мной кулак, целясь в лицо. Я сжался, готовясь к удару.