Смертельные игры
Шрифт:
— Хорошо. Где она жила?
— Где-то там.
Он махнул рукой куда-то в пространство, что могло означать любое место в Северном полушарии.
— Это довольно приблизительно, Оскар.
— Боже праведный, я ни разу не был у нее в гостях. Она приходила сюда.
— Может быть, у вас сохранились записи, какие-то данные.
Он замер и посмотрел на меня, и я увидел на его лице выражение, которое всегда появляется, когда у них перед глазами возникают яркие вспышки. Ему в Голову Пришла Гениальная Мысль.
— Может, мне следует напрямую связаться с Питером. Понимаете, тут, возможно, дело очень личное, и он захочет, чтобы это не вышло наружу, а осталось в семье.
Я показал на телефон:
— Ясное дело. Он сейчас в своем офисе в «Парамаунт». Позвони ему, приятель, и скажи, что, хотя он пытается разыскать свою бывшую жену и ребенка, ты просто копытом бьешь, чтобы его поиметь и заключить с ним сделку. Уверен, ему это страшно понравится.
— Эй, я ведь оказываю услугу. Разве нет? Я пытаюсь помочь. Так ведь?
— Оскар, брось мелочиться и расскажи мне все, что знаешь. Так дела не делаются.
— Я похож на человека, который что-то скрывает?! Я хочу помочь. Хочу сделать все, что в моих силах. Но послушай, приятель, Питеру Алану Нельсену достаточно тебе кивнуть — и этот город у твоих ног.
«Питер Алан Нельсен, плюющий разжеванным орешком „Эм-энд-Эм“ в Донни Брустера».
— Ясное дело, Оскар.
Он явно стал прикидывать в голове, что тут правда, а что нет и что он сможет получить, если сыграет на нужной стороне, и как дорого заплатит за ошибку.
— Послушайте, Элвис, если я вам помогу, вы расскажете об этом Питеру?
— Я ему расскажу.
— Обещаете?
Как будто мы первоклассники.
— Обещаю, Оскар.
— Эй, я хочу помочь. Я хочу сделать все, что в моих силах, для Питера Алана Нельсена.
«На свете нет ничего лучше искренности».
— Где жила Карен?
— Я думаю.
— Посмотри в своих бумагах.
— Боже, я что, должен вечно хранить данные о тех, с кем работаю?
— Возвращенные чеки. Налоги.
— Не-а.
— Корреспонденция. Может быть, у тебя осталось что-нибудь в старых блокнотах?
— Боже, если бы я все это хранил, то утонул бы в бумагах. Это было сто лет назад.
— Хорошо. Может, что-нибудь еще вспомнишь.
— Я думаю.
— Ты знаешь кого-нибудь из ее друзей?
— Нет.
— Как насчет родных?
— Хмм.
— А любовник?
Он покачал головой.
— Она не говорила о том, что собирается уехать или отправиться путешествовать?
Оскар Кертисс нахмурился, сморщился и пару раз треснул себя по голове ладонью. Боялся, что ничего не сможет вспомнить, и пытался отыскать в памяти хоть какую-нибудь зацепку.
— Да, ничего не скажешь. Близкие отношения! — сказал я.
— Эй, какие там близкие отношения! — замахал он руками. — Она просто перестала приходить, и я решил, что она от меня ушла. Ну понимаете, отправилась в другое агентство. О ней ничего не было слышно, и я попытался ей позвонить, но ее постоянно не оказывалось дома, и в конце концов я решил, что так оно и есть. Другое агентство.
Я встал и направился к двери.
— Ладно, Оскар. Ты все же попытался. В любом случае спасибо.
Он подскочил на месте, обежал свой стол и схватил меня за руку. Крепко. Словно решил, что, если он этого не сделает, из его жизни уйдет что-то очень большое и редкое. Словно это большое и редкое уже однажды к нему приходило, но тогда он упустил свой шанс — и вот ему представился другой.
— Эй, знаете что? У меня в кладовке лежат кой-какие старые бумаги. Может, мне удастся отрыть что-нибудь полезное.
Не думаю, что он имел в виду быть полезным мне.
— Конечно. Мой номер телефона на визитке.
— Вы скажете Питеру, что я пытаюсь помочь? Изо всех сил. Скажите, что мне очень нравилась Карен, а ребенок был потрясающий.
— Конечно.
Я открыл дверь, и мы вышли. Чернокожая женщина разговаривала по телефону. Те две девушки, что читали, продолжали читать, а Сидни — выдувать пузыри. Оскар продемонстрировал всем свои зубы и самолично проводил меня до двери.
— Послушайте, передайте Питеру, что я займусь поисками сегодня же вечером, — сказал он, а затем, напустив на себя важный вид, добавил: — Передайте ему, что я буду очень признателен, если он мне позвонит. Я хочу кое-что с ним обсудить.
Я пообещал.
Он снова показал нам зубы, оставил меня возле двери, а сам уселся на диван рядом с Сидни и положил руку ей на бедро. Две другие девушки не сводили с него глаз. Он сказал, что я работаю на Питера Алана Нельсена и что у них наклевывается сделка. И скоро тут все завертится. Говоря это, он слегка сжал бедро Сидни.
Она посмотрела на него своими большими бесцветными глазами, выдула пузырь и проткнула его языком. Она ни разу не моргнула и не отвела от него глаз.
Я вышел. «Прощай, Норма Джин!»
Глава 6
Солнце быстро клонилось к закату, как это всегда бывает осенью, из воздуха ушло дневное тепло. И когда я попал в Лорел-Каньон, стало совсем прохладно. Я подъехал к своему маленькому деревянному домику треугольной формы на Вудро Вильсон-драйв, над Голливудом.
Мой кот сидел возле своей миски на кухне. Он черный, поджарый, с рваными ушами, сломанными зубами и шрамами, полученными за полную приключений жизнь настоящего кота-самца. Иногда у него случаются припадки.