Смеющийся труп
Шрифт:
Эта тварь никогда больше никого не убьет. Если только я смогу ее остановить. Сегодня. Сейчас.
Я пересекла освещенный участок, и после него темнота меня ослепила. Я замерла, нетерпеливо ожидая, пока глаза привыкнут.
— Нас-стойчивая женщ-щина, — прошипел чей-то голос справа, и я вся покрылась гусиной кожей.
Я изо всех сил напрягала боковое зрение. Вон он — темная тень поднялась из кустов, обнимающих угол дома. Он встал, в полный рост, но не нападал. Стоит ему захотеть, и он убьет меня, прежде чем я успею повернуться и выстрелить. Я видела,
— Ты не такая, как вс-се. — Голос был свистящим: видимо, рот настолько прогнил, что каждое слово давалось этому зомби с трудом. Голос джентльмена, хорошо отдохнувшего в могиле.
Я медленно, очень медленно начала поворачиваться в его сторону.
— Положи меня.
Теперь я уже могла его рассмотреть. В темноте я довольно неплохо вижу. И мне помогали уличные фонари.
Кожа была бледной, изжелта-белой. Она облепляла кости черепа, словно полурастаявший воск. Но глаза — их не тронуло тление. Они горели таким огнем, что казались вообще нечеловеческими.
— Куда тебя положить? — спросила я.
— В мою могилу, — сказал он. Его губы двигались как-то неправильно: от них почти ничего не осталось.
В лицо мне ударил свет. Зомби завопил, закрывая лицо. Я не видела ни черта. Он промчался мимо меня. Я вслепую нажала курок. Мне показалось, что я услышала, как пуля ударила в стену. Я снова выстрелила, теперь уже через плечо, и бросилась на землю, чтобы защитить горло, если он прыгнет.
Когда зрение вернулось ко мне, я была одна. Целая и невредимая. Почему? Положи меня, сказал он. В мою могилу. Как он узнал, кто я такая? Люди редко способны это почувствовать. Только ведьмы и другие аниматоры. Другие аниматоры. Вот черт.
Внезапно рядом со мной оказался Дольф. Он рывком поставил меня на ноги.
— Господи, Блейк, ты ранена?
Я отрицательно покачала головой.
— Что это было, черт возьми?
— Галогенный прожектор.
— Проклятие, вы меня едва не ослепили!
— Мы не видели, куда стрелять, — пояснил Дольф.
Мимо пробежали копы. Раздался крик: «Вон он!» Мы с Дольфом и яркий, как лень, прожектор остались позади, а погоня весело понеслась куда-то в темноту.
— Он со мной говорил, Дольф, — сказала я.
— Что значит «говорил»?
— Он попросил, чтобы я положила его обратно в могилу. — Говоря это, я смотрела на Дольфа. Вероятно, сейчас я была похожа на Ки — такая же бледная кожа и черные вытаращенные глаза. Интересно, почему я не чувствую страха? — Он старый, ему, по меньшей мере, уже сто лет. При жизни он был как-то связан с вуду. Вот чего они не учли. Именно поэтому Питер Бурк не смог им управлять.
— Откуда ты все это знаешь? Он тебе сказал?
Я покачала головой.
— Его возраст я определила по тому, как он выглядит. И он узнал во мне человека, который может отправить его обратно. Только колдун или другой аниматор мог почувствовать, кто я такая. Я ставлю на аниматора.
— Это как-нибудь меняет наш план? — спросил Дольф.
Я снова уставилась на него.
— Сколько людей он убил? — Я не стала дожидаться ответа. — Мы его уничтожим. И точка.
— Ты рассуждаешь, как полицейский, Анита. — Величайший комплимент в устах Дольфа. И я именно так это восприняла.
Не имело значения, кем зомби был при жизни — пусть даже аниматором или вудуистом. Что с того? Сейчас это машина для убийства. Он меня не убил. Не ранил. Но я не могу позволить себе оказать ему такую же услугу.
Вдали послышались выстрелы, отдаваясь эхом от стен домов. Мы с Дольфом переглянулись.
Браунинг все еще был у меня в руке.
— Надо с этим кончать.
Он кивнул.
Мы побежали, но он тут же меня обогнал. Ноги его были длиннее моих. Я не могла за ним угнаться. Я могла бы опрокинуть его на землю, но обогнать — никогда.
Он заметил, что я отстала, и приостановился.
— Давай беги, — сказала я.
Дольф прибавил газу и исчез в темноте. Он даже не оглянулся. Если Дольфу сказать, что тебя не смущает остаться одной в темноте, когда где-то рядом прячется зомби-убийца, он поверит. По крайней мере, мне он поверил.
Это тоже был комплимент, но в результате я уже второй раз за ночь бегаю в темноте одна. Крики теперь доносились с двух противоположных сторон. Они его потеряли. Проклятие.
Я замедлила шаг. У меня не было никакого желания наткнуться на эту тварь. Она на меня не напала, но я всадила в нее, по крайней мере, одну пулю. Даже зомби не любит таких вещей.
Я стояла в прохладной тени дерева. Я находилась на окраине района, возле забора из колючей проволоки, который ограждал засаженное бобами поле. Зомби пришлось бы лежать плашмя, чтобы спрятаться на такой ровной местности. Я уловила отблески прожектора, свет которого обшаривал окрестности, но они были приблизительно в пятидесяти ярдах от меня.
Они искали на земле, потому что я им сказала, что зомби не любят лазить. Но это был необычный зомби. Над головой у меня зашуршали ветки. Волосы на макушке зашевелились. Я завертелась, подняв вверх пистолет и вглядываясь в листву.
Он зарычал и прыгнул.
Я успела выстрелить дважды, прежде чем он повалил меня и всем весом прижал к земле. Две пули попали ему в грудь, не причинив никакого вреда. Я выстрелила еще раз, но с тем же успехом я могла бы стрелять в стену.
Он зарычал у самого моего лица. На меня пахнуло открытой могилой. Я завизжала и снова потянула крючок. Пуля ударила его в горло. Он чуть замешкался и сделал глотательное движение. Глотает пулю?
Горящие глаза уставились мне в лицо. В этом взгляде теплился разум, в нем ощущалось что-то похожее на одушевленных зомби Доминги. Словно кто-то выглядывал оттуда. Мы застыли; это длилось мгновение, но казалось, что миновала вечность. Его руки легли на мое горло, но пальцы не сжались — пока. Ствол моего пистолета уперся ему в подбородок. Ни один из трех предыдущих выстрелов не причинил ему никакого вреда — и на этот тоже надежда слабая.
— Не хотел убивать, — тихо сказал зомби. — С-сначала не понимал. Не помнил, кем был.