Снежная королева
Шрифт:
— Хорошо, я отпущу ее, но сперва мы с ней немного побеседуем с глазу на глаз. И если после этого она по-прежнему будет выражать желание уйти, то обещаю тебе: я ее задерживать не стану. — Ариенрод протянула к ним руки ладонями вверх, как бы показывая, что никакого подвоха нет.
— Что бы она тебе ни сказала, не слушай ее, Мун. Обещай мне это! Обещай, что не поверишь ни одному ее слову! — Кольцо стражников сомкнулось вокруг Спаркса. Мун почувствовала, что руки ее сами тянутся к нему. Но Ариенрод стояла рядом. И смотрела на них — как смотрела, наверное, и тогда, сквозь зеркальные стены... Спаркс тоже протянул было руки к Мун, но, видимо, подумал о том
Мун осталась перед Снежной королевой одна. За спиной вздыхала пропасть. Ветер обнимал ее холодными руками, усиливая боль утраты, заставляя дрожать всем телом; она старалась скрыть дрожь, кутаясь в плащ.
— Мне нечего сказать тебе. — Слова падали как камни. Она повернулась к королеве спиной и сделала шаг к мосту. Не думай, не думай об этом. У тебя нет выбора.
— Мун... дитя мое, подожди! — Голос королевы впился в нее словно острый рыболовный крючок. — Да, я все видела, но тебе нечего стыдиться — это ведь все равно, что увидеть свое собственное отражение в зеркале.
Мун в гневе обернулась к ней.
— Я не твое отражение! Мы совершенно разные!
— Ты ошибаешься. К тому же женщинам не так уж часто представляется возможность увидеть себя со стороны, да еще во время любовных утех... — Ариенрод снова протянула к ней руки — этот жест был исполнен тоски. — Разве он не сказал тебе, Мун? Неужели не смог? — Мун непонимающе уставилась на нее, заметив на ее устах призрак улыбки. — Что ж, даже лучше, если я сама объясню тебе... Ты принадлежишь мне, Мун. Ты рождена от меня. Я знала о тебе со дня твоего зачатия, следила за тобой всю твою жизнь. Когда-то, несколько лет тому назад, я хотела, чтобы ты приехала в Карбункул, ко мне, и послала тебе письмо... от Спаркса… Но по дороге ты вдруг исчезла, и я подумала, что потеряла тебя навсегда. Но в конце концов ты все-таки ко мне вернулась!
Мун даже чуть отступила назад — так настойчиво звучал голос Ариенрод — и тут же почувствовала, что ветер предупреждает ее... О, Хозяйка, неужели она безумна?
— Откуда ты столько знаешь обо мне? Да и какое тебе, собственно, дело до меня? Я для тебя никто!
— Никто для меня — островитянка по имени Мун. — Ариенрод говорила вкрадчиво, спокойно. — А ты сама — почти хозяйка Тиамат. Ты знаешь, что такое клон?
Пытаясь вспомнить, Мун покачала головой.
— Это... это почти близнец?.. — Она чувствовала какое-то странное покалывание по всему телу. Но ведь тебе давно известно, что ты могла бы стать королевой!
— Это больше, чем близнец; ближе, чем близнец. Клон — это частица моей плоти, набор моих хромосом, моя яйцеклетка, стимулированная на воспроизведение точно такого же человека, как я...
— Частица твоей плоти?.. — прошептала Мун, касаясь своего тела, оглядывая себя, словно чужую. — Нет! — Она резко вскинула голову. — У меня есть родная мать... и моя бабушка сама видела, как я родилась на свет! Я — дочь Лета!
— Разумеется, — сказала Ариенрод. — Ты дочь Лета... согласно моему желанию ты выросла среди островитян. Ты была имплантирована в чрево твоей матери во время прошлого фестиваля; тогда же другим женщинам были имплантированы остальные мои клоны. Но ты единственная, кто остался в живых, потому что с рождения была практически безукоризненна... Отойди, пожалуйста, от края... — Ариенрод взяла Мун за руку и отвела подальше от края Колодца.
Мун попыталась вырваться, но не сумела: ведь ее тело принадлежало Снежной королеве... и подчинялось Снежной королеве, а не ей самой. Ее тело теперь
— Но зачем... зачем тебе понадобилось столько... собственных копий? И почему ты выбрала детей Лета, а не Зимы? — Мун не хотелось думать, что и сама она из их числа.
— Мне нужна была только одна. Когда-то я мечтала заменить себя тобой — во время Смены Времен Года. Заменить себя как бы самой собой, только выросшей среди островитян, отлично понимающей их души и умеющей манипулировать ими. Я бы непременно сумела все объяснить тебе... несколько лет назад, и у тебя хватило бы, времени приспособиться к новой роли и законному наследию. Но потом я сочла, что потеряла тебя навсегда... К тому же вместо тебя я обрела Спаркса... — Мун окаменела, но Ариенрод была слишком поглощена воспоминаниями и ничего не замечала. — И я решила, что мне вовсе не обязательно умирать, что я могу еще жить — сама! — предоставляя Зиме возможность править Тиамат. И у меня возник иной план; и ты больше не была нужна мне. Но повидать тебя все-таки хотелось — мне всегда хотелось, чтобы ты была рядом со мной, ведь ты мое единственное и прекрасное дитя! — Она приподняла лицо Мун за подбородок.
Мое единственное дитя... Мун чувствовала, что не может отвести глаз от Ариенрод, душа ее то взлетала ввысь, то падала в пропасть, и голос Снежной королевы, что говорила с ней, словно мать, ее юное лицо, ее глаза, манившие куда-то в прошлое... Кто я? Кто я такая?
— Я дочь Лета! А ты задумала уничтожить мой народ!
Ариенрод вздрогнула, время словно раскололось...
— Он рассказал тебе?.. Дурак! Он не способен понять даже, что ни он, ни ты не имеете к островитянам никакого отношения! Ты, как и я сама, душой принадлежишь Зиме! А Спаркс, мой Звездный Бык, — инопланетянин! — Она указала на небеса. — Ты побывала на иной планете, ты знаешь, как эксплуатирует нас Гегемония — ты видела собственными глазами, какие замечательные вещи они таят от нас. Разве ты не понимаешь этого? — Она требовала ответа.
Мун подняла голову.
— Да, я знаю. И это отвратительно. — И снова среди сияющих звезд ей предстала иная картина: множество мертвых меров, груды истерзанных тел... — Смена Времен Года должна происходить иначе!
— Значит, ты понимаешь, как абсурдны суеверия детей Лета, ненавидящих технику, заставляющих нас оставаться в оковах невежества и после ухода инопланетян! И мы никогда не освободимся от этих оков, пока не начнем создание собственной технологической и научной базы, пока не попытаемся сохранить и приумножить хотя бы ту малость, которую оставят нам инопланетяне после отлета с Тиамат. Вот потому изменить ритуал Смены Времен Года совершенно необходимо...
— Но не путем уничтожения своего народа! — Моего народа! Это мой народ! И лицо Ариенрод вдруг заслонило перед ее мысленным взором лица матери и бабушки, воспоминания о детстве, о родных островах...
— Но тогда — как? — В голосе Ариенрод отчетливо звучало нетерпение. — Как иначе? Неужели ты надеешься убедить их или обратить в свою веру? — Можно было подумать, что она действительно ждет от Мун гениального решения.
— Я сивилла. — Сердце Мун ушло в пятки: не шутка — признаться в этом королеве Зимы! Но она понимала, что Ариенрод уже, наверное, знает об этом. — И, когда я расскажу своему народу правду о предсказателях и о том, чем они владеют, меня станут слушать.