Снежные кружева
Шрифт:
В сон начинает клонить так сильно, что я решаю подумать обо всём чуть позже и иду в кровать. Петя спит с улыбкой на лице. Наверное, он видит хорошие сны. Надеюсь, что и я их увижу. Закрываю глаза и проваливаюсь в сон.
Часть 15. Евгений
Мой боец сделал это! Андрюха вытащил этот бой, хоть поначалу противник почему-то выбивался в лидеры и заставлял всех нас изрядно попотеть.
Я возвращаюсь домой около десяти минут пятого, потихонечку вхожу, чтобы не разбудить Петьку и Машу, почти на цепочках двигаюсь в комнату, желая бахнуться сразу на диван, ну не пойду же искать постельное бельё, но едва вхожу, застываю на месте и не могу рта раскрыть даже.
Она уже обо мне позаботилась.
Обо мне так если только мама пеклась, и то пока был мелким, а потом орала, что должен всё делать сам. Уже лет с семи я слышал от неё: «Ты мужик или кто?». И отчасти я благодарен за это, ведь если бы она в своё время дала слабину, то могла вырастить меня маменькиным сыночком, но она сделала из меня мужика.
Снимаю верхнюю одежду, гашу свет и ложусь в постель. Тело моментально расслабляется, а от мысли, что за стеной тихонько посапывает мой сын и чудесная женщина, становится тепло и уютно. Я вырубаюсь быстро.
Просыпаюсь по звонку будильника. Хочется кинуть телефон в стену, чтобы заткнулся, но я быстро вспоминаю причину своего раннего пробуждения — я обещал Пете новый грузовичок. А зачем тянуть и мучить его ожиданиями?
Выхожу на кухню и улыбаюсь Маше. Она сидит за столом со стаканом кофе в руках. Резко покраснев, она опускает взгляд, дрожащим голосом бросая в мой адрес:
— Доброе утро!
Причина её смущение в ту же секунду бьёт по вискам — я же в одних трусах. Вот же! Наверное, будет непросто привыкнуть к тому, что кроме меня здесь живёт ещё кто-то…
— Прости! Совсем спросонья одурел! Я сейчас!
Сваливаю в комнату и натягиваю джинсы, а следом рубаху.
Ну вот! Теперь можно и выходить. Причесываюсь и негромко хмыкаю под нос собственному провалу.
Вот как это, вообще, получилось?
Может, моё подсознание уже только и мечтало о том, чтобы соблазнить такую чудную женщину и влюбить в себя? Хотя… Влюбить можно поступками и романтикой… Или чем-то ещё? Ну уж точно не расхаживать перед ней голышом.
Возвращаюсь на кухню и присаживаюсь за стол.
— Извини! Я правда, не проснулся ещё. Не хотел шокировать тебя!
— Всё нормально, — улыбается Мария.
Сегодня она выглядит куда веселее чем вчера. Мне начинает казаться, будто бы я знаком с ней всю свою осознанную жизнь, и небольшие ямочки на её щеках принимаю за родные. Это кажется странным и неизведанным, может, отчасти даже диким для меня, мужика, который повидал немало женщин… Однако, я ощущаю связь не только с Петей: с Машей тоже. И меня это пугает. Такой взрослой дочери у меня точно быть не может. Или правдивы теории о том, что где-то на земле бродит наша родственная душа? Вторая половинка, как её ещё умудряются назвать. В любом случае я просто пожимаю плечами собственным мыслям.
Петя заходит на кухню сонный и смотрит на нас.
— Как спалось, малой? — спрашиваю я, а он застенчиво улыбается.
— Пилатская база лутсее убезысе!
— Ну и отлично! Тогда давай завтракать и поедем в магазин, потому что я знаю место, в котором продают лучшие игрушки…
***
Созвонившись со своим приятелем и договорившись сделать анализ ДНК «вне очереди» за хорошую плату, я сразу же сообщаю Маше, что до магазина придётся заехать в больницу. Она ничего не имеет против, но начинает грустить, едва мы входим в медицинский центр.
— Эй! Результаты не будут означать то, что я прогоню тебя! — шепчу ей на ухо и хочу добавить, что сам боюсь её желания уехать, которое может появиться, если затоскует по дому. Но не делаю этого.
Мы знакомы только двое суток!
Какие тут могут быть признания в симпатии?
Мы проходив в процедурную, и Петя снова задаёт волнующий его душу вопрос:
— А зачем тёте нужна моя слюна?
— Чтобы убедиться, что ты не зорген, конечно же! — тут же успокаиваю его я.
— А-а-а! — протягивает малой и спокойно выполняет все просьбы медсестры.
У меня самого берут кровь из вены. Сдача анализов происходит быстро. Приятель обещает, что к Новому году я уже буду знать ответ… И мне почему-то становится страшно в эту секунду, потому что в голове зарождается сомнение — а если я Пете всё же не отец?
***
Когда мы входим в детский магазин в торговом центре, пацан начинает носиться по нему и с восхищением тыкать пальцем то на одну игрушку, то на другую.
— Сколько всего, мам! Посмоли сколько!
Маша кивает и улыбается. Она, может, и видела такие магазины раньше, а вот сын — нет.
— Это ведь целая мастелская Деда Молоза, ну как ты лассказывала! Да? — спрашивает Петя, а у меня с губ срывается смешок.
Он так забавно не проговаривает звучание буквы «р». Нужно будет поучиться порычать с ним. Беру это на заметку и предлагаю Пете выбрать всё, что его душе будет угодно.
— Ты его так разбалуешь… — хмурится Маша.
— Я не знал своего ребёнка почти пять лет! Могу ведь побаловать его немного? — спрашиваю у неё, заставляя покачать головой мне в ответ.
Петя всё-таки скромно выбирает только то, что ему действительно понравилось и не просит многого. Он взял несколько машинок и новый грузовик, похожий на ту поломанную ерунду, которая осталась в деревне.
Оплатив заказ, мы выходим из отдела, и я останавливаюсь.
— Слушайте! Скоро же Новый год, а у меня нет даже ёлки, молчу уже об игрушках… А давайте пойдём в магазин и выберем всё самое яркое и красочное, чтобы немного раскрасить унылость моего убежища?
— Ула! Ула! Ула! — начинает прыгать Петя, а Маша снова покачивает головой.
— Вот ты серьёзно разбалуешь его… — она замолкает на несколько секунд, а потом добавляет: — А если вдруг результат придёт отрицательный.
— Не придёт! — резко отвечаю я, не желая продолжать спор, но потом всё же извиняюсь. — Прости, но я и без того взвинченный из-за этого теста, поэтому давай просто насладимся тем временем, которое у нас есть?