Снежный ангел
Шрифт:
Теперь они стали мягкими и уступчивыми. Она послушно раскрыла их, поддаваясь его настойчивости, и он начал исследовать влажную теплую плоть. Ее маленький язычок задрожал, встретившись с его языком. Джастин почувствовал возбуждение. Она оказалась именно такой, как он предполагал, и даже еще более соблазнительной. И в то же время эта женщина была на удивление неопытной. Не было никаких сомнений, что никто не обучал ее тонкостям любви.
Он спустил сорочку с ее плеча и стал покрывать поцелуями шею, плечи и груди. От нее слабо пахло духами, аромат которых дразнил его еще утром. Он поднял голову, чтобы посмотреть
– Может быть, мы продолжим беседу в постели?
– Хорошо. – Розамунда поправила сорочку.
Как только она встала, сердце ее снова забилось тяжелыми, болезненными толчками. Ну вот, сейчас это произойдет. Теперь уже поздно отступать. Да она и не хотела. Розамунда еще не насладилась его поцелуями и объятиями.
Он остановил ее возле кровати и повернул к себе, положив руки на плечи. Потом наклонился и поцеловал.
– Хочешь, я задую свечи? – спросил он.
Она подумала, что горящие угли в камине все равно будут освещать комнату. Но недостаточно. Она уже сделала свой выбор и готова всю оставшуюся жизнь страдать от чувства вины и стыда. Но сейчас, когда решение принято окончательно, она хочет испить этот сладкий яд до дна.
– Нет, – отказалась Розамунда.
Он улыбнулся, снял с нее бесформенное фланелевое одеяние и бросил к ногам. Потом притянул к себе, чтобы погасить вспыхнувшее в глазах смущение.
– Такое происходит с тобой впервые?
– Нет.
– Это будет чудесно, обещаю тебе. Ты прекрасна. Тебе нечего стыдиться.
Розамунда легла на кровать, Джастин снял халат и отбросил его в сторону. Ей стало немного страшно при виде великолепного мужского тела. Она прикусила нижнюю губу.
Опустившись рядом с ней на кровать, он с удивлением отметил про себя, что близость с неискушенной женщиной возбуждает его гораздо больше, чем ласки опытной куртизанки. А Розамунда Хантер, совершенно очевидно, была неискушенной, несмотря на восемь лет замужества. Конечно, муж выполнял свои супружеские обязанности, раз она не девственница, и тем не менее она ничего не знает.
Повинуясь древнему инстинкту, эта женщина с готовностью откликалась на прикосновения его рук и губ. И Джастин не торопился. Он уже был полностью готов, но откладывал кульминацию, чтобы продлить и усилить удовольствие. Ему нравилось дотрагиваться до нее, чувствовать ее горячий отклик и дрожащие руки у себя на спине, слушать ее невольные всхлипы.
Он положил ее руки к себе на грудь, и они замерли там, не решаясь потрогать жесткие волоски. Розамунда ощущала прикосновение его обнаженных бедер к своим ногам, чувствовала, как сильные мужские руки безошибочно отыскивают у нее самые отзывчивые на ласку места и стонала от желания и удовольствия. Настойчивый рот покрывал поцелуями ее шею и груди, впивался в соски и распухшие губы. Иногда она поднимала ресницы и тогда видела над собой светлые спутанные волосы и затуманенные страстью голубые глаза.
Неожиданно для себя она исподволь начала с любопытством изучать его тело – крепкая плоть, мощные бицепсы, узкие бедра, небольшие твердые ягодицы. Робость удерживала ее от того, чтобы просунуть руки вниз. Но она хотела его, да, хотела.
– Люби меня.
Он улыбнулся, приподнявшись на локтях.
– Я это и делаю.
– Мне этого мало.
– Ты хочешь меня здесь? – спросил он, быстро
– Да, – задохнувшись, ответила она.
– Сию минуту. – Он опять улыбнулся. – Так приятно?
– Да, – сказала она, выгибаясь ему навстречу и закусив нижнюю губу. – Слишком хорошо. Джастин!
– М-м-м, – пробормотал он. – Ты хочешь?
– Да.
Розамунда закрыла глаза, когда он приподнялся, мягко раздвинул ногами ее колени и вошел в нее.
У Джастина перехватило дыхание. Внутри она была жаркой, влажной и тесной. Ему придется сдерживать себя, чтобы растянуть удовольствие. Он хотел находиться в ней как можно дольше. Глаза Розамунды стали огромными от удивления.
– Я только дам тебе то, чего ты хотела, – сказал он, медленно погружаясь в нее. Нежный, влажный жар.
– Боже, ты прекрасна, – сказал он, потрясенный собственной реакцией на ее тело. Он медленно вышел из нее И снова резко и глубоко проник в тесную глубину. Ощущение, которое она испытала при этом, потрясло ее. Нет, она не ожидала такого. Не ожидала, что почувствует такую разницу. О, если бы она только знала, как это будет, то убежала бы от него прямо по снегу невзирая на холод и ветер! Это не было похоже на мимолетное приключение.
Она не догадывалась о возможности такого полного узнавания друг друга. Она знала теперь каждый дюйм его тела, как и он ее. Их тесно сплетенные обнаженные тела, его крепкие ягодицы меж ее бедер, его мужская плоть, познающая глубины ее тела в сильном и четком ритме…
Нет, то, как он открывал все тайны ее души и тела, совсем не походило на легкий флирт. Он извлек на свет ее чувственность, как драгоценность из шкатулки, упрятанной в несколько слоев оберточной бумаги и обвязанной множеством лент. Он вот-вот достигнет самой сути ее существа, принадлежащей ей и только ей одной. Розамунда не представляла, что мужчина может слиться с женщиной так полно.
– Джастин!
– Ш-ш… – Он закрыл ей рот поцелуем. – Не сопротивляйся. Я дождусь тебя, даже если мне придется ждать всю ночь.
– Джастин!
Он почувствовал, как напряглись ее мышцы, и понял, что желание ее нарастает. В глазах Розамунды застыли страх перед новыми ощущениями и нежелание покориться их власти. Он замедлил и углубил движения.
– Давай попробуем вместе, – прошептал он, заглядывая ей в глаза. – Мы будем держать друг друга в объятиях и почувствуем это одновременно. Хорошо?
Джастин был испуган нахлынувшими на него ощущениями еще больше, чем Розамунда. Господи, во что он ввязался? Это оказалось не просто удовольствием. Он осознал вдруг, что отдает ей самого себя. Глупая, неуместная мысль в такую минуту.
– Хорошо, – тихо прошелестел ответ.
Она не отрываясь смотрела ему в глаза, когда он резким толчком вошел в нее и продолжал пронзать влажную упругую плоть до тех пор, пока ее тело не ответило едва уловимой сладкой дрожью. Тогда он рывком вошел в нее на всю глубину, изливая все напряжение и желание, накопившиеся в нем за последние дни, и тело молодой женщины начали сотрясать волны захлестнувшего ее наслаждения. Розамунда прижалась лбом к его шее и обхватила руками и ногами, чувствуя, что растворяется в нем совершенно.