Снежный шар
Шрифт:
Возможно, оттого, что кровь хлынула в голову, я чувствую, как земля уходит из-под ног.
– Здравствуйте! – От волнения мой голос сорвался на крик.
Но госпожа Ча Соль отвечает мягкой улыбкой:
– Я рада с тобой познакомиться, Чобам.
При звуках ее низкого, мягкого голоса, произносящего мое имя, сердце чуть не выпрыгивает из груди. Купер Рафалли мог бы подмигнуть мне еще хоть тысячу раз, это не вызвало бы такого восторга.
– Ты, наверное, расстроилась из-за того, что и в этом году не удалось поступить в киношколу? – Голос Ча Соль снова мягко ласкает мне ухо.
Не может быть! Женщина, которой я так восхищаюсь, знает обо всем, что меня тревожит! Мне
– А-а-а… ну да… это… ну, просто… Ничего страшного! Я все равно в следующем году буду поступать! А потом еще через год…
Ай! Я вовсе не собиралась нести эту чушь и выглядеть так глупо! Могла бы сказать, что каждую ночь работаю над сценарием сериала, который обязательно завоюет любовь зрителей, или что для меня большое счастье встретиться с госпожой Ча.
Но, наверное, потому, что искренние чувства понятны и без слов, госпожа Ча, к моему облегчению, глядит на меня с одобрением.
– Скажи, могу я попросить тебя о личном одолжении?
– А?
– На самом деле просьба не совсем личная. Если ты согласишься, это принесет пользу не только мне, но и Сноуболу, не говоря уже о наших зрителях.
Сама госпожа Ча Соль хочет попросить меня о помощи! Я разве что мечтать могла о том, что когда-нибудь поступлю в киношколу и мне посчастливится попасть на ее мастер-классы. Но что однажды вот так запросто о чем-то меня попросит прославленный режиссер, не могла себе представить даже во сне. Изо всех сил стараясь больше не выставлять себя дурочкой, я заверила ее, что сделаю все возможное, чтобы исполнить ее просьбу.
Похоже, она осталась довольна моим ответом. Тем не менее следующий вопрос меня удивил:
– Как думаешь, насколько вы с Хэри похожи?
– Что?
– Я гарантирую, стоит тебя немного принарядить, и кто угодно поверит, что ты и есть Ко Хэри.
Я по-прежнему в полном недоумении.
– Так вот. – Госпожа Ча наконец подошла к сути своей просьбы. – Я хотела бы, чтобы ты заменила Ко Хэри.
– Чего?!
Понимая, что совершенно озадачила меня, госпожа Ча Соль пристально смотрит мне в глаза, и вдруг улыбка сползает с ее губ.
– Прошлой ночью Хэри покончила с собой.
– Но… как?!
Я в смятении и жду, что она еще раз повторит то, что сказала. Я хочу, чтобы это оказалось неправдой. Но госпожа Ча Соль молча ждет, когда я смогу осознать и переварить услышанное.
В девятом классе, во время зимних каникул, я не отрываясь посмотрела все семьдесят семь эпизодов сериала, на протяжении которых Чо Мирю убила девять невинных человек. Теперь Хэри отняла всего одну жизнь – свою собственную. И эта смерть шокировала меня куда сильней, чем смерть тех девятерых несчастных.
Хэри, никогда не знавшая забот, выросшая в теплом и уютном Сноуболе, вдруг кончает жизнь самоубийством? Как это возможно? Ведь в новом году она должна была стать ведущей прогноза погоды! А всего через несколько дней наступит Рождество – самый главный для всех нас праздник.
– Само собой, сегодня тоже показывали записи рекламы с Хэри…
Я не могла поверить, что моей ровесницы, актрисы, которая жила и росла вместе со мной по другую сторону экрана, больше нет на свете.
Мое сердце сжимается от боли, в носу щиплет, и я сама не замечаю, как из глаз катятся крупные слезы.
Дело, которое по силам только мне
Кажется, это случилось в пятом классе. Во время школьного обеда Юджин спросила у меня, не замечала ли я своего сходства с Ко Хэри. Она сказала, у нас даже голоса одинаковые. Я ей не поверила и хмуро возразила, что она ошибается. Мне мой голос совершенно не казался похожим на голос этой актрисы.
Той ночью я пробралась в гостиную, пока все спали, включила шестидесятый канал и кнопкой на пульте быстро убрала звук. Я стояла, стуча зубами, посреди холодной гостиной и вглядывалась в лицо Хэри. Я отметила, что глаза, нос и губы у нас действительно очень похожи. Ее улыбка и зубы тоже выглядели точь-в-точь как у меня. Так, может, на самом деле Хэри – моя сестра-близнец? Не знаю, как такое могло произойти, но что, если их с Онги подменили? О, звучит правдоподобно!
Я не находила себе места: как проверить эту догадку? Мне до смерти хотелось подойти к маме и спросить: «Мама, скажи, правда Онги нам не родной?» Целый год я подавляла в себе это желание, но в конце концов все всплыло на поверхность. Как-то раз, когда бабушка и Онги спали, я лежала между ними и тихонько плакала. Перепугавшись, мама бросилась ко мне. Я же, громко разрыдавшись, призналась, что мне жалко Хэри, и спросила, почему ее у нас забрали.
Эта история превратилась в анекдот и стала чем-то вроде семейной легенды, которую у нас дома нет-нет да и вспомнят. В тот день, когда нам пришло время появиться на свет, бабушка помогала доктору в родильном отделении и первой взяла Онги на руки. Она служила живым опровержением моей глупой теории. К тому же по мере того, как брат подрастал, он все больше становился похожим на маму. Однако он не унаследовал ее добрый характер и вечно достает меня дурацкими заявлениями вроде «Как тебе только в голову могло прийти, что вы с Ко Хэри – близняшки? Как не стыдно!», «Это из-за твоих глупых фантазий бабуля решила, что Хэри – ее внучка!», «Чон Чобам, это твое наказание за то, что тогда назвала меня подкидышем!».
Так себе вышла история, но именно с тех пор Ко Хэри стала моей любимой актрисой. Когда я видела ее по телевизору в красивом летнем платье, мне делалось легче на душе. «Должно быть, вот так я буду выглядеть, если отращу волосы и надену такое платье», – думала я тогда. И мне как будто становились доступны все те удовольствия, которыми могла насладиться Хэри. Само собой, я ей часто завидовала. Но все-таки никогда не хотела стать актрисой, как она.
Я хочу быть режиссером.
Все школьники, живущие за пределами купола, каждый год обязаны участвовать в кастинге, который проходит в первую неделю сентября. Я терпеть не могла эти кастинги. Мало веселого стоять в школьном спортзале, по полчаса отвечая на личные вопросы и пытаясь продемонстрировать выдающиеся таланты, пока тебя снимают три камеры. И с седьмого класса я вела себя иначе: с каменным лицом обстоятельно рассказывала на камеру, какой сериал сниму, когда вырасту и стану режиссером, тем самым постоянно вызывая насмешки учителей.
Окончив школу, я и вовсе перестала ходить на эти кастинги. В Сноуболе есть такой закон: кто учился на режиссера, не может потом стать актером, а актер, в свою очередь, никогда не будет снимать телепрограммы. Все потому, что в год, когда открылась киношкола, один человек умудрился одновременно получать льготы, положенные и актерам, и режиссерам. Это посчитали нечестным и приняли соответствующий закон.
– Госпожа Ча, вы ведь знаете, что я мечтаю стать режиссером…
Избегая смотреть ей в глаза, я легонько покусываю нижнюю губу. Ча Соль не понимает, к чему я клоню, и ее бровь слегка поднимается. Я начинаю ощущать себя ничтожеством, ведь я собираюсь отказать в просьбе человеку, которого уважаю больше, чем кого-либо на этом свете. Мой голос звучит все тише.