Снежный ворон
Шрифт:
Офицеры нового поколения - как он любил называть тех, кто прилетел вместе с очередной группой вернорожденных, интересовались результатами боя, чтобы в дальнейшем усовершенствовать механизм отбора генов у отличившихся бойцов.
Мысли прервали стук в дверь.
Доктор встрепенулся от неожиданности, но быстро успокоился, увидев на мониторе, выводившем изображение прямо к его двери, знакомое лицо.
Кураев вошел к нему спешно, закрыв дверь и сразу усевшись на свободное кресло перед ним. Потом разложил документы и пододвинул один из них врачу, внимательно следившим за
– Что это?
– спросил док, мельком глянув на бумаги.
– Результат осмотра. Я получил их только час назад, хотя просил, чтобы меня информировали о самочувствии капитана не реже одного раза в полчаса.
– Я не могу разорваться, товарищ майор, у меня несколько десятков трупов, которые нужно опознать, заняться вскрытием и подготовить документы для командования. У меня нет свободных помощников - все заняты и работают не покладая рук. Я думаю, мне простят эту заминку?
Кураев посмотрел на хладнокровное лицо доктора, понимая, что не добьется от него ничего, но продолжил говорить.
– Как он?
– Вы же читали отчет.
– Я хочу услышать это от вас.
Доктор потянулся на кресле, после чего приподнялся, тянувшись за пепельницей.
– Вы не возражаете?
Кураев махнул рукой.
Доктор закурил, наполнив кабинет синеватым дымом, после чего, когда ему стало легче, заговорил.
– Жить будет, я бы даже сказал, что продолжит служить, если, конечно, сам этого захочет. Он был в не самом хорошем состоянии, когда его ко мне принесли, но мы смогли вернуть его к жизни. Это было похоже на отогрев не самого свежего полуфабриката, если вы понимаете о чем я.
Кураев не оценил шутку, хмуро поглядев на доктора.
– Простите, - доктор тут же извинился, - профессиональный черный юмор.
– Продолжайте.
– Переохлаждение. Средняя степень. Температура тела была тридцать один градус по Цельсию. Весь синий. Сердцебиение едва дотягивало до пятидесяти ударов в минуту.
– Это было опасно?
– Более чем. Снижение кровообращения провоцирует недостаток необходимого кислорода внутри организма. Появляется сонливость, человек засыпает, что в свою очередь снижает количество вырабатываемой энергии, следом идет еще более резкое снижение температуры тела вплоть до летального исхода. Надо сказать спасибо тем, кто его нашел. Еще полчаса и все, он бы не выкарабкался.
– Виктор крепкий, он все выдержит.
Доктор сделал последнюю затяжку. После чего воткнул гвоздем остатки сигареты в пепельницу.
– Что-нибудь еще?
– Когда я смогу с ним поговорить?
– Сложно сказать. Думаю, дня через два-три он будет в состоянии отвечать на вопросы, потому что не только вы хотите с ним повидаться.
Кураев вопросительно развел руками.
– То есть?
– У меня совсем недавно были офицеры из состава вернорожденных. Как вы понимаете, политика Клана кардинально изменилась и привилегированными теперь считаются именно они. Так вот, ваш капитан сражался бок о бок с одной из первых групп вернорожденных, в чью задачу входило отрезать значительную часть сил противника на одном из направлений. Операция провалилась - группу уничтожили. В живых остался только ваш друг, и теперь очень многие хотят выяснить, что же на самом деле там произошло.
– Это так важно?
– Учитывая какие надежды возлагались на эту операцию и какие потери понес Клан в результате ее провала - думаю да. А вам то, что от него?
Кураев поднялся с кресла.
– Мы знакомы с капитаном. Это сугубо личное и мне бы не хотелось об этом распространяться.
– Понимаю.
Доктор вернулся к изучению документов.
– Как только его состояние улучшится, сразу свяжитесь со мной.
– Обязательно.
Кураев вышел из кабинета и больше не появлялся.
Восстановление проходило затруднительно и было больше похоже на подъем из глубокой ямы, куда старый капитан упал и почти разбился. Тело оживало, но очень медленно. Отсутствие пальцев Виктор заметил только на третьи сутки, когда разум вернулся к нему окончательно. Посмотрел на два обрубка, затем на уцелевшую кисть, потом опять на лишенную мизинца и безымянного пальцев руку и тут же опустил на кровать, спрятав под одеялом.
Вопреки всему он выжил, хотя был уверен, что на этом его жизнь закончится окончательно. Видел как суетятся над ним несколько летающих роботов, похожих на сплюснутую тарелку, следившие за его самочувствием круглые сутки. Уколы, перевязки, анализ крови и многое другое. За все время к нему не зашел ни один человек, и только звук дребезжащего винта, поддерживающего двух роботов в воздухе, не давал ему сойти с ума окончательно.
Потом появились первые посетители.
Кураев вошел в компании нескольких солдат, стоявших у входа в качестве охраны, но вскоре покинувших палату по требованию майора. Вначале Виктор не узнал его, старость не пощадила старого друга, скомкав кожу на лице до неузнаваемости. Глаза потускнели - в них больше не горел огонь, руки стали дряблыми и дрожали. Капитан быстро понял, что время хорошенько прошлось по каждому из них, оставив следы прошедших лет в виде глубоких морщин и сморщенной кожи.
– Я долго считал, что тебя уже нет в живых. Когда же навел справки, то узнал о твоей командировки на Цирцею.
– Как ты добрался сюда?
– прохрипел Виктор, все еще чувствуя слабость в конечностях.
– Мне сказали, что я последний. Что больше нет никого из вольняг.
– Так сегодня везде говорят. В пилоты больше не набирают таких как мы, все изменилось. Теперь только пул, только идеальные солдаты.
– А мы? Мы то, что?
Кураев пожал плечами, подходя ближе к больничной койке.
– Мы - прошлое. Когда идешь в будущее, нельзя оглядываться.
– Наверное, ты прав.
Старый друг присел на край кровати и внимательно посмотрел на висевших в воздухе медицинских роботов.
– Они наблюдают за нами?
– Вряд ли, это роботы-медики.
– Значит нам есть о чем поговорить, пока не придут другие.
– Другие?
– Виктор постарался приподняться, - кто такие «другие»?
– Офицеры-вернорожденные. Новая армейская элита. Они хотят знать почему было провалено сражение. Как такое могло случится.