Сновидец. Трилогия
Шрифт:
– Продай! Продай мне ее! Верни мне себя, пожалуйста! Пожалуйста! – хрипел человек.
– Я не могу! Она… она нужна мне!
– Продай! – взревел покупатель.
– Нет! – писатель выдернул тетрадь из цепких рук.
Сплюнув, незнакомец поднялся. Теперь это был тот же лощеный богатей, коим был до превращения. Дубовые листья снова становились деньгами. Мужчина небрежно закидывал их на заднее сиденье дорогого авто.
Открыв водительскую дверь, покупатель обернулся.
– Не продашь? – еще раз спросил он.
Писатель отрицательно покачал
– Кто это был? – спросил он у Черта.
– Один из местных обитателей. Ничего особенного. Таких здесь много. Разница в том, что он попал сюда не так давно. Никак не смирится со своим новым положением. Хотя, по правде говоря, никто не смирился.
– По правде? Что есть правда в устах Черта?
– А у Вас есть выбор?
Писатель огляделся в поисках чего-нибудь тяжелого, но как нарочно не увидел ничего подходящего.
– Субботники вы тут проводите что ли?
– О! Есть такие, кому и уборка кажется адом! – черт ехидно засмеялся.
Писатель еще раз осмотрел пустынную улицу. Было жарко. Идти совсем не хотелось, но и стоять на месте тоже. Вдохнув горячий воздух, он побрел дальше. В городе царила поистине мертвая тишина.
– Где все? Что за ад без грешников?
– Твой ад – твои условия!
Писатель остановился.
– Хорошо! Тогда я тебя задушу! – он протянул руки к Черту, и самодовольная ухмылка мгновенно исчезла. Как-никак в кармане покоился сломанный рог.
– Ладно, ладно! Чего ты хочешь?
– Что здесь происходит?
Черт насупился и щелкнул пальцами. Мгновение, и улица заполнилась людьми. Это напоминало фильм ужасов. По улице бродили мужчины и женщины. Богатые и бедные. Некоторые напоминали живых мертвецов. Их тела разлагались под палящим солнцем, источая тошнотворный запах. Они говорили, пели и стонали. Кричали и плакали. Кто-то шел с бесчувственным выражением лица, натыкаясь друг на друга. Тысячи ног поднимали пепел и пыль, отчего становилось тяжело дышать. Чья-то липкая рука схватила Писателя за плечо. Обернувшись, он увидел дряхлого старика. Одежда его была изорвана. Седые волосы скрывали лицо.
– Пить! Я хочу пить! – прошептал незнакомец пересохшими губами.
Писатель оттолкнул его, и толпа унесла старика, подобно горному потоку. Черт снова щелкнул пальцами, и люди замерли. Они больше походили на восковые фигуры, чем на живых людей.
– Ну, как?
– Жутко…
– А мне нравиться! Так на чем мы остановились?
– Что здесь происходит? – задумчиво напомнил Писатель, разглядывая застывшие тела.
Черт устало выдохнул, бросив скучный взгляд на одно из тел.
– Тот тип на дорогом авто очень богат. У него есть все. Деньги, машины, яхты, женщины. Но пару дней назад в сауне, будучи изрядно пьяным, в разговоре со своим другом он случайно обмолвился одной фразой: – «Все вокруг жалуются, что у них нет денег. Они вопят, что это ад. Но они не знают. Не знают! Настоящий ад – это иметь деньги. Я не боюсь их потерять. Даже если у меня отберут все, или деньги потеряют свою цену, я всегда смогу заработать еще. Я боюсь, что однажды мои деньги перестанут брать. Не спрашивай, почему. Это просто мой страх. Мой маленький, персональный ад!»
Стоит ли говорить, что в сауне, помимо бизнесменов, бандитов и проституток, был кое-кто еще? Мы всегда рядом! Мы везде! Наши сборщики информации контролируют все человеческие страхи. Ты испугался – мы записали. Подумал о плохом – мы это воплотили. Кто-то из вас сказал, что плохое быстрее сбывается! Гениальная мысль, а главное, верная. А знаете, почему? Вы боитесь думать о хорошем! Вы, люди, трусливые, неуверенные в себе, жалкие существа. Можно обмануть один раз, а потом замаливать свой грех до конца дней, но вы врете изо дня в день, по поводу и без него. Вы совершаете убийство без оружия. Ваши слова еще хуже. И это здорово! Нам остается самая малость – направить вас на нужный путь. Дальше все решится само собой.
– Почему ты не продал ему свою тетрадь?
– Она мне нужна.
– Зачем? Ты висишь на волоске от смерти и продолжаешь цепляться за вещи, которые здесь тебе совершенно не нужны.
Писатель задумался над словами Черта, сжимая в руках потрепанную тетрадь. Он медленно пролистал страницы. Исписанные листы были запачканы грязью и сажей, пылью и кровью. Чистые тоже не отличались белизной, но выглядели лучше. Они были готовы принять на себя любой текст. Любое слово. Будь то правда или вымысел, жизнь или смерть. Они готовы, ведь бумага стерпит все. А пока есть чистые страницы – есть шанс на счастливый конец.
– Это и есть тот самый волосок! Продав тетрадь, я продам жизнь!
– Глупец! А если ты ошибаешься? Если эта тетрадь ни на что не влияет? Ты мог заработать деньги!
– Или дубовые листья… И зачем мне деньги в аду? Вы все равно сделаете все возможное, чтобы я не мог ими воспользоваться.
– Сделаем! Обязательно сделаем! Вместо денег дубовые листья видят только те, кому он их предлагает, сам же он видит деньги.
– А на самом деле?
– А на самом деле ничего этого нет вообще! Это всего лишь скопление снов. Людям часто снится ад.
– Так, значит, тот бедолага жив?
– Жив! Пока еще.
– А почему листья дубовые?
– Любит он попариться дубовым веником! Это ирония, понимаешь? Времени мало, я должен тебе еще многое показать. Пошли.
Тела снова пришли в движение. Писатель стоял посередине улицы, зажмурив глаза. Ему хотелось проснуться. Но кошмар не заканчивался. Он слышал крики и стоны. Слышал шаги идущих трупов. Они тянули к нему руки. Он знал, что где-то под землей находится настоящий ад. С котлами и грешниками. Жар пламени проходил сквозь тонкую подошву старых кед. А потом земля ушла из-под ног. Он летел вниз, навстречу огню. Ему было больно и страшно. Изо всех сил сжимая тетрадь, он старался не открыть глаза. Боль была нестерпимой, когда Писатель лишился сознания…