Сны
Шрифт:
Стиснула зубы, пытаясь выровнять сбившееся дыхание. Почему-то пришло в голову, что, если бы Эрик дожил до десяти лет, он мог быть похож на этого славного паренька.
Невольно для самой себя я посмотрела на посланника смерти. Тот глядел на меня внимательным выжидающим взглядом, будто хотел сказать: «Ты знаешь, что нужно делать».
Глубоко вздохнула, сосредоточилась. Потом зажмурилась и перешла на другое, особенное зрение. Во всполохах разноцветного пламени, которым в тот же миг засияло тело Алекса Вокка,
Я осторожно поднесла ее к погасшей свече мальчика и окунула черный фитиль в желтоватый теплый огонь. В груди больно кольнуло, зато приборы тут же радостно запищали – уровень кислорода в крови Алекса стал расти. Я рвано выдохнула, обернулась и встретилась с круглыми, как монеты, глазами Лестера.
– Ты – ведьма, – с искренним восторгом в голосе выдохнул он.
Я криво улыбнулась, понимая, что очередная передача огня не пройдет для меня даром. Завтра мне будет плохо. Очень плохо.
Ну и ладно. Ребенок будет жить, а значит, оно того стоило. Как и всегда.
Будучи человеком, постоянно имеющим дело со смертью, я, конечно же, пыталась узнать о ней как можно больше. Я прочла кучу философских и эзотерических трудов, посвященных этой теме, неоднократно беседовала со священнослужителями и шарлатанами, именующими себя экстрасенсами. Все они – и люди, и книги – говорили о том, что смерть – это другая форма жизни. Что бояться ее глупо, так как она неизбежна, а встречать ее надо с радостью, ведь избавившись от бренного тела, человек избавляется от боли и обретает смысл всего мироустройства.
Не знаю, как другим, а лично мне эти доводы казались неубедительными. Высшее благо – это жизнь, и ее нужно сохранить любой ценой.
***
Мое следующее утро началось отвратительно. Едва я открыла глаза, как выяснилось, что горло охвачено огнем, нос заложен, голова едва не раскалывается от боли, а кости ломит, как после дня, проведенного за полевыми работами.
Усилием воли я заставила себя встать с постели и доползти до кухни, чтобы проглотить таблетку обезболивающего и капсулу какого-то противовирусного препарата. После этого вернулась в спальню, рухнула на скомканное одеяло и провалилась в глубокий болезненный сон.
В следующий раз я очнулась через несколько часов – от ощущения, что кто-то протирает мягкой влажной тканью мой пылающий лоб.
Открыла глаза и охнула – на краешке кровати сидел мой темноволосый знакомый.
– Что, уже пора? – прохрипела я, отмечая, что за годы нашего «знакомства» так близко вижу его впервые.
– Еще нет, – усмехнулся мужчина – тоже впервые в моей жизни. – Сегодня я просто пришел тебя навестить. Выпей-ка
Он поднес к моим губам стакан, и я послушно сделала из него несколько глотков. В самом деле – почему бы и нет? Вряд ли этот человек желает меня отравить. Если б он хотел моей смерти, наверняка действовал иначе.
Я протерла глаза и внимательно посмотрела на своего гостя.
Он выглядел таким… обычным. Вместо синей рубашки и черных брюк на нем был надет коричневый свитер и темно-серые джинсы.
Хм. Неужели у меня начались галлюцинации?
– Как ты себя чувствуешь? – спросил мужчина.
– Лучше, – призналась я, с удивлением отмечая, что это действительно так.
– Тогда вставай и иди в кухню. Я сварил для тебя куриный бульон.
– Почему бульон?
– Потому что сейчас это единственное, что ты можешь проглотить.
Я встала и, чуть пошатываясь, побрела к обеденному столу. Там меня действительно ждала чашка с теплой ароматной жижей. Пока я ее пила, посланник смерти с невозмутимым видом заварил себе чаю и устроился напротив меня.
– Зачем ты пришел? – спросила я у него.
Он пожал плечами.
– Принес тебе лекарства.
– Почему?
– Потому что кроме меня это сделать некому.
Странное заявление. Но резонное. Ни родственников, ни близких друзей у меня нет.
– Как ты попал в мою квартиру?
– Элементарно, – он сделал глоток чая. – У тебя очень простой и хлипкий замок.
Понятно.
– Могу я узнать твое имя?
– У меня нет имени.
– Совсем?
– Совсем. Оно мне не нужно.
– Как же тогда к тебе обращаться?
Мужчина пожал плечами.
– Как хочешь. Если тебе непременно нужно меня называть, можешь придумать имя сама.
Я улыбнулась и покачала головой.
Забавно. Конкретно сейчас этот мужчина не вызывал ни капли неприязни.
– Я не знала, что ангелы смерти могут принимать человеческий облик.
– Ты всегда видела меня в человеческом облике.
– Почему я вообще тебя вижу?
– Откуда мне знать? Я и сам этому удивляюсь.
Несколько минут мы молчали. Он пил чай, я с интересом рассматривала его лицо.
– Ты нарочно вчера мешкал, да? – спросила у него, наконец. – Ты ведь мог забрать мальчика до того, как я пришла в реанимацию.
– Не мог, – покачал головой мужчина. – Он еще был жив.
– Признайся, ты не хотел, чтобы он умирал. Ты хотел, чтобы я заново зажгла его свечу.
– Ошибаешься. Я просто знал – все будет именно так. Ты очень расточительна, Вита. Отдаешь свой огонь налево-направо.
– Я отдаю его тем, кто в этом нуждается, – оскорбилась в ответ. – Благодаря моему огню многие люди получили шанс прожить долгую хорошую жизнь.