…Со многими неизвестными
Шрифт:
Сергей вдруг подумал об Урманском. Бедный парень. Как он вчера волновался, когда передавал свой разговор с ней. Как он сбивался, как он кашлял каждую минуту. Сергей еще ни разу не видел его таким растерянным. Да, он так волновался, что…
В этот момент зазвонил телефон. Сергей досадливо поморщился. Какая-то мысль сейчас вертелась у него в голове, какая-то интересная мысль… За что-то он чуть-чуть не ухватился…
Звонил дежурный по управлению.
– Товарищ подполковник, вас по спецсвязи вызывает Баку Товарищ
Сергей торопливо вышел из кабинета заперев за собой дверь
Ну вот. Сейчас он услышит еще об одном растерявшемся, выбитом из нормальной колеи человеке. Алек. И Нина. Молодые, совсем молодые ребята, как легко их сбить с пути, испугать, соблазнить, запутать… Потому что в характере у них нет твердого стержня, нет прочного нравственного фундамента, каких-то неколебимых убеждений. И потому нет сопротивляемости плохому, нет готовности к борьбе с ним. Не встретится им это плохое или опасное, они будут хорошие, как были, а встретится – нет сил, нет умения побороть, устоять. Это дефект воспитания, глубинная причина жизненных катастроф. Сколько Сергей думал об этом… Да, совсем молодые, совсем внутренне не защищенные ребята..
В комнате дежурного Сергей поспешно взял трубку телефона.
– Сережа? – услышал он веселый, чуть гортанный голос Ибрагимова. – Здравствуй, дорогой! Сколько лет я тебя не обнимал, а? Такое вино держу для встречи! Ну, а теперь слушай про этого непутевого парня. Мои ребята тут поработали… Слушай, дорогой. Значит так…
Семья у Алека оказалась действительно хорошей. Отец старый нефтяник-бурильщик, сейчас на пенсии. Старший брат – тоже нефтяник, инженер, у него семья, живет отдельно. Сестра – врач, только что закончила институт. Алек – самый младший из детей. Уехал сдавать экзамены в университет, остался там, учится и работает. Часто пишет. В одном из последних писем сообщил свой адрес.
– Стой, стой! Я сейчас запишу! – закричал Сергей, жестом прося у дежурного листок бумаги, и вдруг изумленно произнес: – А-а… это мы знаем… Интересно…
Ибрагимов четко продиктовал ему адрес дома на Орловской улице.
– Понимаешь, дорогой. Я сам это письмо читал. Все точно, – продолжал Ибрагимов. – Он даже комнату свою описал, даже вид из окна…
– Это письмо еще у тебя?
– А как же!
– Нупрачти мне его, если не трудно.
– Пожалуйста, дорогой. Сейчас принесу.
Через минуту Ибрагимов уже читал ему письмо Алека. Одно место в нем он по просьбе Сергея перечитал дважды…
– …Красиво написал, правда? – заключил Ибрагимов. – Теперь так. Установили мы все его связи в Баку…
Нет, никаких подозрительных знакомств у Алека не было. Все хорошие, прямо отличные ребята. И он вел себя хорошо. Ну, горячий, конечно, парень, самолюбивый… Да, да, так себе Сергей вес и представлял, именно так. Пока кругом хорошие люди, и он хороший а встретил плохого и…
– Сережа! –
И Сергей, улыбаясь, поклялся, что непременно приедет. До чего же славный этот парень, Ибрагимов, до чего же хорошие там у него ребята, в Баку. И дело знают. Да, дело они знают…
Сергей повесил трубку, поблагодарил дежурного и направился к себе.
А все-таки какая же это мысль мелькнула у него перед тем, как позвонил Ибрагимов? Какая-то интересная мысль… И это письмо Алека… Да, надо обязательно…
Но тут Сергей увидел торопливо идущего к нему навстречу по коридору Жаткина. Подбежав к Сергею, тот возбужденно сказал:
– А я вас ищу. Идемте скорее в НТО. Александр Матвеевич велел срочно вас найти.
– Что там?
– Сейчас узнаете, – Володя лукаво рассмеялся. – Говорить пока не велено.
– А я уже кое-что по вашему лицу узнал, – в тон ему ответил Сергей.
Они прошли в другой конец коридора, где находились комнаты научно-технического отдела. Володя толкнул одну из дверей.
– Вот сюда. К Викентию Ивановичу.
Это оказалась дактилоскопическая лаборатория. На длинном столе были укреплены три микроскопа, на полках под стеклом стояли еще какие-то приборы, на стенах висели таблицы.
Около стола разговаривали Лобанов и Викентий Иванович. Еще один эксперт в белом халате склонился над микроскопом.
Увидев Сергея, Лобанов оживился и поманил его к себе.
Тут только Сергей увидел на столе возле Лобанова уже знакомый ему пистолет, стакан и пожелтевшую, видимо, старую, дактокарту с четкими отпечатками чьих-то пальцев.
– Ну-ка, Викентий Иванович, повторите все сначала, Сергей Павлович пришел, – попросил Саша и, обращаясь к Сергею, добавил: – Ну, открытия, я тебе доложу.
На пистолете оказались отпечатки пальцев трех человек, как и предполагал старый эксперт. Одни из них принадлежали… Тамаре Банкиной.
– …Сравнили с отпечатками на стакане, который вы прислали, – пояснил Викентий Иванович.
Сергей невольно улыбнулся.
– Вторые отпечатки совпали с этими, – Викентий Иванович кивнул лысой головой на лежавшую возле микроскопа старую дактокарту.
– Прохоров, – многозначительно вставил Лобанов, – Из дела взяли. Так что Федоров твой отпадает.
– Ну, а третьи… – продолжал эксперт.
– Семенова, – быстро закончил за него Сергей.
– Ошибаетесь!
– Не может быть!
– Представьте, может. Семенов к пистолету не прикасался.
Это было так неожиданно, что Сергей невольно посмотрел на Лобанова, словно ища его поддержки.
– Подложили, – деловито произнес тот.
– А кто?
– Банкина, – как что-то давно решенное, сказал Лобанов. – Больше некому.