Собачья площадка
Шрифт:
Двери открыл секретарь адвоката, и ничто при виде незнакомца не насторожило его. В глубине комнаты маячил стажер. Сам Соломон оказался на кухне. Его страстью было готовить всяческие вкусные штучки. Специализация — салаты.
— Вам назначено? — спросил секретарь.
— Мы говорили с хозяином, — не утруждая секретаря деталями, раз тот не узнал Евсея, отделался посетитель.
Его усадили в кресло, и секретарь вышел. Стажер осторожно разглядывал гостя поверх энциклопедии стрелкового оружия. Ничего особенного. Одет опрятно, выбрит. Правда, ботинки… Но это личное дело
Лет шестьдесят. Может быть, моряк. Лицо обветрено, но хорошо выбрито. Пахнет хорошим парфюмом, ногти подстрижены и чисты, но на руках ссадины. Возможно, трудится на садовом участке или строит собственную дачку. Холост — одна стрелка не совсем правильно заглажена, но женщина безусловно есть — на пиджаке в районе лацкана небольшая аккуратная штопка.
До Холмса стажеру было далеко.
В дверях появился адвокат. Он вопросительно уставился на посетителя. Руки адвоката по инерции комкали кокетливый передник с оборками.
— Чем могу служить? Вы по рекомендации? — опросил он.
— Собственно, вы сами разрешили мне прийти Три дня назад.
— Не припоминаю, простите…
— И даже дали мне сто рублей.
Адвокат задумался. Потом лицо его озарилось догадкой и недоумением одновременно.
— Это что, маскарад был?
— Вовсе нет. Одежду я одолжил на время.
— Так-с… — Адвокат потер руки. Ситуация откровенно забавляла. Теперь отлично вспомнил дурно пахнущего бомжа, который перехватил его почти на лестничной площадке, когда провожал секретаря на прогулку с таксой.
— Я искренне рад за вас, но не ожидал такой метаморфозы. Оказывается, сто рублей все ещё деньги. Нет, каков? Каков? Вы просто молодец. Люблю иметь дело с молодцами. Что бы об этом сказали великие? — обратился адвокат к стажеру.
— «Не следует страшиться ни бедности, ни болезней, ни вообще того, что бывает не от порочности и не зависит от самого человека». Аристотель.
Соломон Погер остался доволен. Из молодого человека выйдет толк.
Адвокат обращался к своим подопечным в искреннем восхищении.
— Ну-с, молодой человек, составили психологический портрет? — спросил он стажера, и тот спрятал глаза. — Понимаю, понимаю. Теперь очень трудно определить, кто есть кто. Будьте добры, сделайте нам кофейку…
Секретарь пошел на кухню.
— Что ж, рассказывайте.
Соломон кивнул стажеру на диктофон. Тот включил.
— Звать меня Владимир Евсеевич Тимохин, но это я узнал всего несколько лет назад…
И Евсей рассказал им все. О том, как у него двенадцать лет назад обнаружили рак, о том, что за год до этого ушел от прежней жены и взял моложе, о мытарствах по клиникам, о том, как не пустили домой ни к новой, ни к старой жене, как потерял память. Рассказал и даже объяснил принцип своего нового «грохота», которым так восторгались американцы. Рассказ длился полтора часа, и никто ни разу
За время рассказа Соломон несколько раз вставал и подходил к полкам с книгами, снимал то одну, то другую и делал закладки цветными бумажными полосками.
Наконец Евсей закончил. Его слегка подташнивало от выпитого кофе и духоты, но бомж стеснялся попросить открыть окно или хотя бы форточку.
— Так-с… Кодекс законов о браке, семье и опеке. Официальный текст на первое июля 1950 года. Первый брак заключен до этого срока? Так, действовал вплоть до… Когда оформлен второй брак?
Евсей напряг память и вспомнил.
— Очень хорошо. Значит, текст остался почти без изменений. Раздел первый. Общие положения, глава третья, пункт четырнадцать гласит: «Нуждающийся, нетрудоспособный супруг имеет право на получение содержания от другого супруга, если последний, по признанию суда, в состоянии оказывать ему поддержку». Пункт пятнадцать гласит: «Право нуждающегося нетрудоспособного супруга на получение содержания от другого супруга сохраняется и по прекращению брака, ДО ИЗМЕНЕНИЯ УСЛОВИЙ… Но не более одного года с момента прекращения брака». Когда вас, любезный, не пустили на порог второй жены, она ещё состояла с вами в браке?
Евсей кивнул.
— Далее… Для возбуждения судебного производства о расторжении брака необходимо заявление от одной из сторон с указанием мотива развода. Вы его знаете?
Евсей кивнул:
— Я не выполнял супружеские обязанности больше года…
— По причине болезни… Амнезия. Вы не знали, кто вы есть. Вы помните фамилию того аспиранта?
— Малинин. Всю жизнь буду помнить.
— Прекрасно. Это не тот ли Малинин, что лечил Сару Леонидовну? — обратился адвокат к секретарю. Секретарь взялся за телефон.
— Я знаю одного онколога Малинина. Большая величина. Светило.
Секретарь вполголоса переговорил с Сарой Леонидовной и повесил трубку.
— Вам большой привет от Сары Леонидовны. Малинина зовут Игорь Александрович.
— Точно, — подскочил в кресле Евсей, — Игорь Александрович.
— Вот видите, даже если не сохранились письменные свидетельства вашего пребывания в клинике, у нас всегда найдется авторитетный свидетель. Давайте ещё раз уточним города, даты, номера больниц, загсов. Говорите, что через три года пытались восстановить паспорт, приходили на предприятие и вас не узнали? Имя, фамилия директора? В какое отделение милиции или суд обращались опротестовать завещание?
— Да куда я только не обращался…
— И примерно в том же виде, как заявились ко мне? Понятно. Это называется — люди без денег ищут справедливости у людей без совести и чести. Мы займемся вашим делом. Разошлем запросы. Но сами понимаете, какая обстановка в стране, вернее, в ближнем зарубежье. На словах мы все братья. Помните, как у Киплинга — мы с тобой одной крови. Ты и я. Он такой же, как мы, только без хвоста.
И как в насмешку, в комнату проникла такса. Она сразу же стала центром внимания. Бросилась к клиенту, обнюхала его ботинки и отскочила в сторону. Видимо, бомжовый дух накрепко въелся в свиную кожу.