Собака Баскервилей. Этюд в багровых тонах (сборник)
Шрифт:
Мне мало что остается добавить, да и устал я сильно. Я еще день-два поработал, собираясь скопить деньжат, чтобы вернуться в Америку. Я стоял без дела во дворе, где наши ребята отдыхают и чистят кебы, когда туда прибежал оборванный мальчишка и спросил, есть ли здесь извозчик по имени Джефферсон Хоуп, его кеб, мол, заказан по адресу Бейкер-стрит 221-Б. Я ничего такого не заподозрил и поехал по указанному адресу, зашел в дом, и в ту же секунду вот этот молодой человек защелкнул у меня на руках стальные браслеты и меня упаковали, как теленка. Вот и вся история, джентльмены. Вы можете называть меня убийцей, но я считаю себя таким же вершителем правосудия, как и вы.
Рассказ Хоупа был таким захватывающим, и говорил он так увлеченно,
– У меня остался лишь один вопрос, – наконец заговорил Шерлок Холмс. – Кто ваш помощник, который приходил за кольцом по моему объявлению?
Наш пленник лукаво подмигнул моему другу и сказал:
– Я могу раскрыть все свои секреты, но не стану подставлять других. Увидев в газете ваше объявление, я подумал, что это может быть ловушка, а может быть, и правда кто-то нашел мое колечко. Один мой товарищ вызвался сходить и выяснить это. Думаю, вы не станете спорить, что он провел вас довольно ловко.
– Несомненно, – искренне согласился Холмс.
– Ну что ж, джентльмены, – серьезно сказал инспектор. – Мы обязаны действовать в рамках закона. В четверг задержанный предстанет перед судом, ваше присутствие также обязательно. Ну а пока он посидит у меня.
Инспектор позвонил в колокольчик, и двое полицейских вывели Джефферсона Хоупа из кабинета. Мы же с Шерлоком Холмсом вышли из участка, взяли кеб и поехали обратно на Бейкер-стрит.
Глава VII. Заключение
Всех, кто принимал участие в этом деле, предупредили, что слушание состоится в четверг, но, когда четверг наступил, нам так и не пришлось давать показания. Судия более высокой категории взял дело в свои руки, и Джефферсон Хоуп предстал перед судилищем более строгим и справедливым, чем любой людской суд. Вечером того же дня, когда Хоуп был схвачен, его аневризма лопнула, и наутро его нашли на полу камеры мертвым. На лице его застыла счастливая улыбка, как будто, умирая, он думал о том, что прожил жизнь не зря и полностью исполнил свое предназначение.
– Его смерть станет ударом для Грегсона с Лестрейдом, – заметил Холмс, когда мы вечером следующего дня обсуждали это дело. – Теперь им не удастся выставить себя героями.
– Не понимаю, какое они вообще имеют отношение к его задержанию, – пожал плечами я.
– К сожалению, совершенно не важно, что ты сделал в этом мире, – горько вздохнул мой товарищ. – Важно то, что о тебе думают люди. Но ничего, – помолчав, уже более веселым тоном добавил он. – Я рад, что столкнулся с этим делом. Это лучшее из дел, которые мне приходилось распутывать. Хоть оно и было чрезвычайно простым, я вынес для себя несколько бесценных уроков.
– Простым! – поразился я.
– Да, вряд ли его можно определить как сложное. – Мое удивление, похоже, позабавило Шерлока Холмса. – И доказательством его простоты служит то, что я без посторонней помощи, применив лишь самые обычные методы дедукции, сумел задержать преступника в течение трех дней.
– Да, действительно, – не мог не согласиться я.
– Я вам уже объяснял, что чем необычнее кажется дело, тем проще его раскрыть. Распутывая подобные дела, главное – суметь представить себе причинно-следственные связи в обратном порядке. Это весьма действенный метод, и весьма несложный, но им мало кто пользуется. В повседневной жизни полезнее продумывать события наперед, поэтому метод обратного продумывания забывается. На каждого человека, способного мыслить аналитически, приходится пятьдесят таких, кто мыслит синтетически.
– Признаюсь, я не совсем вас понимаю, – сказал я.
– Я на это и не рассчитывал. Попробую объяснить. Большинство людей, если описать цепочку событий, в состоянии определить, что будет в конце. То есть они могут сопоставить причины событий и вывести из них следствие. Но есть и другие люди. Если описать им следствие, они могут в голове вывести последовательность событий, которые и привели к такому результату. Именно такую способность я подразумеваю, говоря об обратном продумывании, или аналитическом мышлении.
– Ясно, – сказал я.
– Наше дело как раз и было из разряда таких, в которых налицо результат, а все остальное нужно домыслить самому. Теперь, если позволите, я опишу вам ход моих рассуждений. Начнем с самого начала. К дому я, как вы знаете, подошел пешком и не зная о предстоящем деле ровным счетом ничего. Естественно, я начал с того, что осмотрел мостовую у дома. На ней, как я уже объяснял, я обнаружил отчетливые следы кеба, которые могли появиться там только ночью, это подтвердили свидетели. То, что это был именно кеб, а не частный экипаж, я определил по расстоянию между колесами. Обычные лондонские кебы намного 'yже господских карет.
Это было первое звено цепи. Потом я медленно направился по дорожке, ведущей через сад к дому, которая, к счастью, оказалась немощеной, что значительно упростило задачу. На глинистой земле прекрасно отпечатываются все следы. Вам, несомненно, эта тропа показалась не более чем длинной истоптанной полосой грязи, но для моего тренированного глаза каждый отпечаток на ней имел значение. Не существует в сыщицком деле искусства более важного и более забытого, чем умение читать следы. Хорошо, что я всегда очень серьезно относился к этому и благодаря большой практике умение распознавать следы стало моей второй натурой. Вся тропинка была истоптана полицейскими, но виднелись и отпечатки ног двух мужчин, которые первыми прошли через сад. То, что они прошли по дороге первыми, определить было несложно, потому что в некоторых местах их следы были полностью затоптаны другими. Таким образом я получил второе звено, рассказавшее мне о том, что ночных посетителей было двое, один очень высокий (об этом я заключил по длине его шага), второй – элегантно одетый, если судить по небольшим изящным отпечаткам его ботинок.
Последнее заключение подтвердилось, когда мы вошли в дом. Мужчина в элегантных ботинках лежал там на полу, то есть убийство совершил высокий, если, конечно, убийство имело место. На теле трупа не было ран, но его испуганное лицо говорило о том, что он знал, что умрет. У тех, кто умирает от болезней сердца или по каким-либо другим естественным причинам, никогда не бывает на лице испуганного выражения. Обнюхав губы трупа, я уловил легкий кисловатый запах и заключил, что его силой заставили принять яд. Опять же, выражение ненависти и страха на лице несчастного подсказало мне, что его именно заставили. Я пришел к такому выводу методом исключения, потому что никакая иная версия не объясняла факты. Насильственное введение яда в организм в криминалистике дело не новое. Любой токсиколог {113} знаком с делами Дольского в Одессе и Летурье в Монтпилиере {114} .
113
…токсиколог… – Токсикология (гр. toxikon – яд и logos – слово, понятие, учение) – раздел медицины, изучающий свойства и действия ядов на организм и изыскивающий средства лечения, а также предотвращения отравлений.
114
…в Монтпилиере… – Монтпилиер – столица американского штата Вермонт.