Собрание сочинений, том 18
Шрифт:
Уничтожение феодализма, выраженное в положительной форме, означает установление буржуазного строя. По мере того как отпадают привилегии дворянства, законодательство обуржуазивается. И здесь мы подходим к основному моменту в отношении немецкой буржуазии к правительству. Мы видели, что правительство вынуждено вводить эти медлительные и мелочные реформы. Но перед буржуазией каждую из этих маленьких уступок оно изображает как принесенную ей жертву, как вырванную у короны с большим трудом поблажку, за которую они, буржуа, должны, со своей стороны, также кое в чем уступить правительству. И буржуа, хотя суть дела для них довольно ясна, идут на этот обман. Отсюда и вытекает то молчаливое соглашение, которое в Берлине негласно лежит в основе всех дебатов в рейхстаге и в прусской палате: с одной стороны, правительство черепашьим шагом реформирует законы в интересах буржуазии, устраняет феодальные и созданные раздробленностью на мелкие государства препятствия развитию промышленности, устанавливает единство монеты, мер и весов, вводит свободу промыслов и т. д., устанавливает свободу передвижения, предоставляя этим в неограниченное распоряжение капитала рабочую силу Германии, покровительствует торговле и спекуляции; с другой стороны, буржуазия предоставляет правительству всю действительную политическую власть, вотирует налоги, займы и солдатские наборы и помогает формулировать все новые законы о реформах так,
Как ни жалки выступления нашей буржуазии в области политики, нельзя, однако, отрицать, что в отношении промышленности и торговли она, наконец, стала выполнять свои обязанности. Подъем промышленности и торговли, отмеченный мной в предисловии ко второму изданию [422] , продолжался с тех пор с еще большей энергией. То, что происходило в этом отношении в Рейнско-Вестфальском промышленном районе с 1869 г., прямо-таки неслыханно для Германии и напоминает расцвет английских фабричных округов в начале этого столетия. То же самое произойдет в Саксонии и Верхней Силезии, в Берлине, Ганновере и приморских городах. Мы обрели, наконец, мировую торговлю, настоящую крупную промышленность, настоящую современную буржуазию; но зато у нас имел место и настоящий кризис, а также сложился настоящий, мощный пролетариат.
422
См. настоящее издание, том 16, стр. 415—416.
Для будущего историка грохот пушек в боях под Шпихерном, Марс-ла-Туром и Седаном [423] и все с этим связанное будет иметь в истории Германии 1869—1874 гг. гораздо меньше значения, чем непритязательное, спокойное, но непрерывно прогрессирующее развитие немецкого пролетариата. Уже в 1870 г. немецким рабочим пришлось выдержать серьезную проверку: бонапартистскую провокацию войны и ее естественный результат — всеобщий национальный энтузиазм в Германии. Немецкие социалистические рабочие ни на минуту не дали ввести себя в заблуждение. Они не были захвачены волной шовинистического национализма. Среди самого неистового опьянения победой они сохраняли хладнокровие и требовали: «справедливого мира с Французской республикой и никаких аннексий», и даже осадное положение не могло заставить их замолчать. У них не нашли отклика ни увлечение военной славой, ни болтовня о «величии Германской империи»; единственной их целью осталось освобождение всего европейского пролетариата. С полным правом можно сказать: до сих пор еще ни в одной стране рабочие не выдержали с таким блеском столь трудного экзамена.
423
В сражении при Шпихерне (Лотарингия) — одном из первых крупных сражений франко-прусской войны 1870—1871 гг., 6 августа 1870 г. прусскими войсками было нанесено поражение французским частям. В исторической литературе сражение при Шпихерне называется также сражением при Форбахе.
Сражение при Марс-ла-Туре (называемое также сражением при Вьонвиле) произошло 16 августа 1870 года. В результате этого сражения немецким войскам удалось остановить начавшийся отход французской Рейнской армии от Меца и затем отрезать ей пути отступления.
О Седане см. примечание 404.
За осадным положением военного времени последовали процессы о государственной измене, об оскорблении величества и должностных лиц, все возраставшие полицейские придирки мирного времени. Как правило, не менее трех-четырех членов редакции «Volksstaat» находилось одновременно в тюрьме; в таком же положении были и другие газеты. Всякий сколько-нибудь известный партийный оратор должен был хоть раз в год предстать перед судом, где ему почти всегда выносили обвинительный приговор. Градом сыпались высылки, конфискации, роспуски собраний. Но все — напрасно. Каждого арестованного или высланного тотчас заменял другой; вместо каждого распущенного собрания созывались два новых; выдержкой и точным соблюдением законов то в одном, то в другом месте изматывали силы полицейского лроизвола. Все преследования приводили к противоположным результатам: они не только не могли сломить или хотя бы согнуть рабочую партию, но лишь привлекали к ней новых приверженцев и укрепляли ее организацию. В своей борьбе как с властями, так и с отдельными буржуа рабочие везде проявляли свое умственное и моральное превосходство, доказав, особенно в своих столкновениях с так называемыми «работодателями», что теперь они, рабочие, являются просвещенными людьми, а капиталисты — неучами. При этом борьбу они большей частью ведут с юмором, который является лучшим доказательством их веры в свое дело и сознания собственного превосходства. Борьба, которую ведут таким образом на подготовленной историей почве, должна дать большие результаты. Успех январских выборов представляет собой исключительное явление в истории современного рабочего движения [424] , и вполне понятно было то изумление, которое было ими вызвано во всей Европе.
424
На выборах в рейхстаг 10 января 1874 г. немецкие социал-демократы добились избрания 9 депутатов, за которых было подано более 350000 или 6% всех голосов; в числе избранных были Бебель и Либкнехт, отбывавшие в это время тюремное заключение.
Немецкие рабочие имеют два существенных преимущества перед рабочими остальной Европы. Первое — то, что они принадлежат к наиболее теоретическому народу Европы и что они сохранили в себе тот теоретический смысл, который почти совершенно утрачен так называемыми «образованными» классами в Германии. Без предшествующей ему немецкой философии, в особенности философии Гегеля, никогда не создался бы немецкий научный социализм, — единственный научный социализм, который когда-либо существовал. Без теоретического смысла у рабочих этот научный социализм никогда не вошел бы до такой степени в их плоть и кровь, как это мы видим теперь. А как необъятно велико это преимущество, это показывает, с одной стороны, то равнодушие ко всякой теории, которое является одной из главных причин того, почему английское рабочее движение так медленно двигается вперед, несмотря на великолепную организацию отдельных ремесел, — а с другой стороны, это показывают та смута и те шатания, которые посеял прудонизм, в его первоначальной форме у французов и бельгийцев, в его карикатурной, Бакуниным приданной, форме — у испанцев и итальянцев.
Второе преимущество состоит в том, что немцы приняли участие в рабочем
Надо отдать справедливость немецким рабочим, что они с редким умением воспользовались выгодами своего положения. Впервые с тех пор, как существует рабочее движение, борьба ведется планомерно во всех трех ее направлениях, согласованных и связанных между собой: в теоретическом, политическом и практически-экономическом (сопротивление капиталистам). В этом, так сказать, концентрическом нападении и заключается сила и непобедимость немецкого движения.
С одной стороны, вследствие этого выгодного их положения, с другой стороны, вследствие островных особенностей английского движения и насильственного подавления французского, немецкие рабочие поставлены в данный момент во главе пролетарской борьбы. Как долго события позволят им занимать этот почетный пост, этого нельзя предсказать. Но, покуда они будут занимать его, они исполнят, надо надеяться, как подобает, возлагаемые им на них обязанности. Для этого требуется удвоенное напряжение сил во всех областях борьбы и агитации. В особенности обязанность вождей будет состоять в том, чтобы все более и более просвещать себя по всем теоретическим вопросам, все более и более освобождаться от влияния традиционных, принадлежащих старому миросозерцанию, фраз и всегда иметь в виду, что социализм, с тех пор как он стал наукой, требует, чтобы с ним и обращались как с наукой, то есть чтобы его изучали. Приобретенное таким образом, все более проясняющееся сознание необходимо распространять среди рабочих масс с все большим усердием и все крепче сплачивать организацию партии и организацию профессиональных союзов. Хотя голоса, собранные социалистами в январе, и представляют собой уже довольно значительную армию, но они все же далеко еще не составляют большинства немецкого рабочего класса; и, как ни много бодрости придают успехи пропаганды среди сельского населения, все же именно здесь остается еще сделать бесконечно много. Поэтому нельзя уставать в борьбе, а необходимо отвоевывать у врага город за городом, один избирательный округ за другим. Но прежде всего необходимо сохранять истинно интернациональный дух, исключающий возникновение какого бы то ни было патриотического шовинизма и радостно приветствующий всякий новый шаг в пролетарском движении, от какой бы нации он ни исходил. Если немецкие рабочие будут так же идти вперед, то они будут — не то что маршировать во главе движения — это вовсе не в интересах движения, чтобы рабочие одной какой-либо нации маршировали во главе его, — но будут занимать почетное место в линии борцов; и они будут стоять во всеоружии, если неожиданно тяжелые испытания или великие события потребуют от них более высокого мужества, более высокой решимости и энергии.
Фридрих Энгельс
Лондон, 1 июля 1874 г.
Напечатано в книге: Friedrich Engels. «Der Deutsche Bauernkrieg». Leipzig, 1875
Печатается по тексту книги
Перевод с немецкого
Ф. ЭНГЕЛЬС
ЭМИГРАНТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА [425]
Написано Ф. Энгельсом в мае 1874 — апреле 1875 г.
425
Над серией статей «Эмигрантская литература», посвященной анализу новых тенденций в европейском рабочем и демократическом движении, Энгельс работал с перерывами в течение 1874—1875 годов. Статьи печатались по мере написания в газете немецких социал-демократов «Volksstaat», для которой и были специально предназначены.
В 1894 г. первая, вторая и пятая статьи из серии «Эмигрантская литература» были включены Энгельсом в сборник его работ «Internationales aus dem «Volksstaat» (1871—75)» («Статьи на международные темы из газеты «Volksstaat» (1871—75)»).
Полностью на русском языке серия статей «Эмигрантская литература» была опубликована в первом издании Сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса, т. XV, 1933 г.
Напечатано в газете «Der Volksstaat» №№ 69, 73, 117 и 118; 17 и 26 июня, 6 и 8 октября 1874 года; №№ 36, 37, 43, 44 и 46; 28 марта, 2, 16, 18 и 21 апреля 1875 года. Часть V вышла в виде отдельной брошюры: F. Engels. «Soziales aus Rusland». Leipzig, 1875. I, II и V части напечатаны в книге: F. Engels. «Internationales aus dem «Volksstaat» (1871—1875)». Berlin, 1894
Печатается по тексту газеты, сверенному (для I, II и V части) с текстом издания 1894 г.
Перевод с немецкого
Подпись: Ф. Энгельс
Когда русский император прибыл в Лондон, там уже была поставлена на ноги вся полиция. Говорили, что поляки хотят его застрелить, что уже нашелся новый Березовский, вооруженный на этот раз лучше, чем тогда в Париже. Дома известных поляков были оцеплены переодетыми в штатское полицейскими, и был даже вызван из Парижа полицейский комиссар, который во времена империи специально следил там за поляками. Полицейские меры предосторожности на пути следования царя от его квартиры до Сити были разработаны по всем правилам стратегии, — и все эти труды пропали даром! Никакого Березовского не обнаружили, никакого пистолетного выстрела не раздалось, и царь, дрожавший не меньше своей дочери, отделался испугом. Впрочем, совсем даром труды эти все же не пропали, потому что император велел дать на чай каждому из потрудившихся для него полицейских надзирателей по пяти фунтов стерлингов и каждому инспектору — по два (по 100 и 40 марок).
426
Первая статья из серии «Эмигрантская литература» была написана Энгельсом в мае — начале июня 1874 г. и напечатана в газете «Volksstaat» № 69, 17 июня 1874 года. Подзаголовок дан Энгельсом при переиздании этой статьи в 1894 г. в сборнике: F. Engels. «Internationales aus dem «Volksstaat» (1871—75)». На русском языке статья опубликована впервые в издании «Знание»: Ф. Энгельс. «Статьи 1871—75 гг.». Спб., 1906, стр. 34—41.