Собрание сочинений [Том 2]

Кастанеда Карлос

– Что ты имеешь в виду, говоря о единственной двери, дон Хуан?

– Я имею в виду, что, стоит точке сборки преодолеть некий критический порог, и результат оказывается одним и тем же для любого человека. Приемы, ее сдвигающие могут быть бесконечно разнообразными. Но результат всегда один и тот же: точка сборки собирает другие миры с помощью толчка земли.

– А толчок земли одинаков для всех?

– Совершенно верно. Проблема обычного человека - внутренний диалог. Толчок земли может быть использован только по достижении состояния абсолютного внутреннего безмолвия.

Это - бесспорная истина, и ты в ней удостоверишься непременно, когда однажды самостоятельно попытаешься воспользоваться толчком земли.

– Но я бы не советовал тебе пытаться, - искренне сказал Хенаро.
– На то, чтобы стать безупречным воином, уходят годы. Сейчас ты не готов к тому, чтобы выдержать толчок земли. Тебе необходимо сильно измениться к лучшему.

– Скорость этого толчка растворит в тебе все, чем ты являешься, - сказал дон Хуан.
– Под ее воздействием мы превращаемся в ничто. Скорость и личностное самоосознание не могут сосуществовать. Вчера на вершине мы с Хенаро поддерживали тебя. Мы служили как бы якорями. Иначе ты бы не вернулся. Ты уподобился бы тем людям, которые намеренно ушли в неизвестное, воспользовавшись толчком земли. Они и по сей день рыщут где-то там, в этой непостижимой бесконечности.

Я хотел, чтобы дон Хуан подробнее остановился на этом, но он отказался, резко сменив тему.

– Есть одно, чего ты пока что не понял относительно земли как живого существа, - сказал он.
– И Хенаро, этот ужасный Хенаро намерен подгонять тебя до тех пор, пока ты не поймешь.

Оба они рассмеялись. Хенаро игриво толкнул меня, подмигнул и произнес:

– Я воистину ужасен.

– Хенаро - надсмотрщик, - продолжал дон Хуан, - ужасный, злобный и безжалостный. Ему наплевать на твои страхи, и погоняет он тебя безо всякой пощады. Если бы не я…

И он с идеальной точностью изобразил доброго, заботливого старого джентльмена. Он даже вздохнул, потупив взгляд. А затем они оба разразились громоподобным хохотом.

Когда они утихомирились, дон Хуан сказал, что Хенаро хотел бы показать мне то, чего я еще не понял: именно высшее осознание земли позволяет нам переходить в параллельные большие полосы эманаций.

– Мы - живые существа, - объяснил он, - и мы воспринимаем. А воспринимаем мы потому, что некоторые эманации внутри наших человеческих коконов настраиваются на соответствующие им внешние эманации. Таким образом, настройка - потайной ход, а толчок земли - ключ от его двери. Хенаро хочет показать тебе момент настройки. Смотри на него! Хенаро встал и поклонился, как фокусник в цирке.

Потом он показал, что ни в рукавах, ни в штанинах ничего не прячет. Он даже снял туфли и потряс их, показывая, что в них тоже нет ничего.

Дон Хуан самозабвенно хохотал. Хенаро поднял и опустил руки. Это движение мгновенно остановило меня. Я ощутил, что мы все втроем вдруг встали и пошли с площади, причем они шли по обе стороны от меня.

Продолжая идти, я обнаружил, что утратил периферийное зрение. Я не различал ни домов, ни улиц. Я не видел также ни гор, ни растительности. В какой-то момент я осознал, что потерял из виду дона Хуана и Хенаро. Вместо них рядом со мной покачивались

два светящихся пучка чего-то.

Меня мгновенно охватила паника, с которой я тут же справился. Появилось хорошо знакомое, но в то же время весьма необычное ощущение, что я есть я, и в то же время, я не есть я. Я осознавал окружающее с помощью какой-то незнакомой и одновременно хорошо известной мне способности. Я воспринимал сразу весь мир. Я видел всем своим существом: все то, что в нормальном состоянии осознания я назвал бы своим телом, было способно воспринимать. Оно словно превратилось в один гигантский глаз, который видел все. Первое, что я обнаружил сразу же после того, как увидел два сгустка света, был острый фиолетово-пурпурный мир, составленный чем-то похожим на цветные панели и навесы. Плоские, экраноподобные панели неправильных концентрических окружностей заполняли все вокруг.

Я ощутил огромное давление, сжимавшее меня со всех сторон, а затем услышал голос. Я видел. Голос объяснил, что давление обусловлено тем, что я двигаюсь. Я двигался вместе с доном Хуаном и Хенаро. Я ощутил слабый толчок, словно прорвался бумажный барьер. Я оказался в светящемся мире. Свет исходил отовсюду, но не слепил. Это было похоже на то, как светит солнце, готовое вот-вот пробиться сквозь толщу полупрозрачных облаков. Я смотрел вниз на источник света. Было очень красиво. Земли не было - только белые пушистые облака и свет. И мы шли по этим облакам.

Затем я снова оказался у чего-то в плену. Я двигался с той же скоростью, что и сгустки света по обе стороны от меня. Постепенно они утратили светимость, потом помутнели и, наконец, превратились в дона Хуана и Хенаро. Мы шли по пустынной боковой улочке прочь от главной площади. Потом мы вернулись на площадь.

– Только что Хенаро помог тебе настроить твои эманации на соответствие большим эманациям, принадлежащим другой полосе, - объяснил мне дон Хуан.
– Настройка должна быть действием очень мягким и незаметным. Никаких полетов, никакого шума и суеты.

Он сказал, что уравновешенность, необходимая для того, чтобы точка сборки смогла собрать другие миры, не может быть достигнута экспромтом. Прежде, чем воину удастся безнаказанно сломать барьер восприятия, его уравновешенность должна созреть и сделаться самостоятельной силой.

Мы подходили к площади. Хенаро по-прежнему молчал. Он словно погрузился в размышление. Перед тем, как мы вышли на центральную площадь, дон Хуан сказал, что Хенаро хотел показать мне еще одну вещь: точка сборки - это все, и мир, который она собирает, настолько реален, что не оставляет места ни для чего кроме реальности.

– Хенаро заставит свою точку сборки собрать иной мир исключительно ради тебя, - продолжал дон Хуан.
– И ты поймешь, что, как только он начнет воспринимать другой мир, сила его восприятия не оставит места ни для чего другого.

Хенаро пошел впереди нас. Дон Хуан велел мне, следя за Хенаро, вращать глазами в направлении против часовой стрелки, чтобы не быть не втянуться вслед за ним. Я подчинился. Хенаро шел футах в пяти-шести перед нами. Вдруг его форма начала растворяться, и в считанные мгновения он исчез.