Собрание сочинений в 12 т. Т. 10
Шрифт:
Офицер уже готовится поднять флаг Стандарт-Айленда, полотнище с золотым солнцем, которое широко разовьется по ветру. Ждут только, чтобы флагман отряда первым произвел салют.
Проходит минут десять.
– Если это англичане, - замечает Фрасколен, - то они не спешат отдать дань вежливости.
– Чего ты хочешь?
– отвечает Пэншина.
– У Джона Буля шляпа сидит на голове очень плотно, снять ее - ему не так-то легко.
Офицер пожимает плечами.
– Да, это англичане, - говорит он.
– Я знаю их, они не станут салютовать.
Действительно, на мачте головного
Отряд удалился, как дурно воспитанный джентельмен, который на тротуарах Риджент-стрит или Стрэнда не желает никого узнавать, и флаг Стандарт-Айленда так и не был поднят.
Легко представить себе, как честят в городе и в портах высокомерную Англию, этот коварный Альбион, этот Карфаген нового времени. Принято решение больше не отвечать на салюты британских судов, если таковые последуют, что, однако, мало вероятно.
– Какая разница по сравнению с нашей эскадрой, когда она пришла на Таити!
– вскричал Ивернес.
– Ну, - ответил Фрасколен, - французская учтивость…
– Sostenuto con espressione [51], -добавил «Его высочество», изящным жестом отбивая такт.
Утром 29 ноября наблюдатели отметили вдали первые высоты острова Кука, расположенные на 20° южной широты и 160° западной долготы. Этот архипелаг, сперва названный Мангаиа, затем именем Херви, получил затем имя Кука, который высадился там в 1770 году. Он состоит из островов Мангаиа, Раротонга, Атиу, Митиеро, Херви, Палмерстон, Хэджмейстер и т. д. Его население, по происхождению маорийское, уменьшилось с двадцати до двенадцати тысяч человек, уже обращенных миссионерами в христианство. Эти островитяне, очень дорожащие своей независимостью, всегда сопротивлялись чужеземным захватчикам. Они все еще считают себя хозяевами на своей земле, хотя понемногу поддаются влиянию, которое оказывает на них «покровительство» (всем отлично известно, что это такое) властей английской Австралии.
Первый остров архипелага, который встречается на пути, это Мангаиа - самый значительный и населенный, собственно говоря, - столица архипелага. По маршруту здесь предполагается двухнедельная стоянка.
Может быть, на этом архипелаге Пэншина познакомится с настоящими дикарями - дикарями в стиле Робинзона Крузо, которых он тщетно искал на Маркизских островах, на островах Общества, на Нукухиве? Удовлетворит ли, наконец, парижанин свое любопытство? Увидит ли он подлинных, способных доказать свою природу людоедов?
– Старина Цорн, - говорит он в тот день своему товарищу, - если и здесь нет людоедов, так их нет нигде!
– Я мог бы тебе ответить: а мне какое дело?
– говорит этот еж, снова щетинясь.
– Но я спрашиваю тебя: а почему… тут должны быть людоеды?
– Да ведь остров называется «Мангаиа». Самое людоедское название [52].
И
Впрочем, есть ли на Мангаиа людоеды, или нет, - «Его высочеству» не удается с ними познакомиться.
Действительно, едва Стандарт-Айленд подошел на расстояние мили к Мангаиа, как от острова к молу Штирборт-Харбора направилась пирога. В ней был английский резидент - простой протестантский пастор, который установил на архипелаге гораздо более жестокую тиранию, чем прежние туземные монархи. Достопочтенное духовное лицо владеет лучшими землями на этом острове, имеющем тридцать миль в окружности и населенном четырьмя тысячами жителей; поля здесь хорошо обработаны, имеются богатейшие плантации таро, аррорута и ямса. В столице острова Оухоре, у подножья холма, поросшего кокосовыми пальмами, хлебными, манговыми и перечными деревьями, стоит комфортабельный дом пастора. Кругом дома в цветущем саду распускаются колеа, гардении и пионы. Пастор поддерживает свое могущество с помощью мутои - полиции, перед взводом которой склоняются их туземные величества и которая запрещает жителям лазить на деревья, охотиться и ловить рыбу по воскресеньям и другим праздничным дням, гулять после девяти часов вечера и покупать продукты по ценам, отклоняющимся от произвольно установленной таксы. За все эти «нарушения» взимаются штрафы, причем львиная доля пиастров застревает в карманах не слишком щепетильного пастора.
Из лодки вылез толстый человек. К нему подошел портовый офицер, и они обменялись приветствиями.
– От имени их величеств короля и королевы острова Мангаиа, - говорит англичанин, - я приветствую его превосходительство губернатора Стандарт-Айленда.
– Я уполномочен выслушать и поблагодарить вас, господин резидент, - отвечает офицер, - а наш губернатор лично явится засвидетельствовать свое уважение…
– Его превосходительство может рассчитывать на хороший прием, - говорит резидент с выражением лукавства и алчности на своей хитрой физиономии.
Затем он добавляет сладким голоском:
– Я полагаю, санитарное состояние Стандарт-Айленда не оставляет желать лучшего?…
– Оно, как всегда, превосходно.
– Может быть, однако, есть случаи заразных заболеваний - инфлюэнцы, тифа, ветряной оспы?…
– Даже насморка ни у кого нет, господин резидент. Соблаговолите распорядиться, чтобы нам предоставили свободный доступ на берег, и как только мы закрепимся на своей стоянке, можно будет установить регулярное сообщение с островом Мангаиа.
– Дело в том… - говорит пастор не без некоторого колебания, - если болезни…
– Повторяю вам, о болезнях и помину нет.
– Значит, обитатели Стандарт-Айленда намереваются сойти на берег?…
– Да… так же, как совсем недавно они сходили на восточных островах.
– Отлично, отлично… - повторяет низенький толстяк.
– Будьте уверены, прием их ожидает наилучший, раз нет эпидемий…
– Уверяю вас, никаких.
– Что ж, пусть высаживаются… в любом количестве… Жители острова примут их наилучшим образом, ведь они очень гостеприимны… Только…