Собрание сочинений в 12 т. Т. 6
Шрифт:
А молодая индуска все еще не приходила в себя. Завернутая в дорожное одеяло, она покоилась в одной из корзин.
Слон, направляемый уверенной рукой парса, быстро бежал по еще темному лесу. Спустя час они были уже на широкой равнине. В семь часов сделали привал. Молодая женщина все еще пребывала в полном беспамятстве. Проводник влил ей в рот несколько глотков разбавленного брэнди, но действие одурманивающих паров еще продолжалось.
Сэр Фрэнсис Кромарти, знавший, как долго длится состояние сна от действия паров конопли, нисколько не беспокоился.
Но если выздоровление молодой женщины и не вызывало у генерала сомнений, то ее будущее представлялось ему
Филеас Фогг ответил, что он отдает себе в этом отчет и примет нужное решение.
Около десяти часов утра проводник сообщил о прибытии на станцию Аллахабад. Отсюда вновь начиналась прерванная железнодорожная линия. Расстояние между Аллахабадом и Калькуттой поезда проходили менее чем за сутки.
Следовательно, Филеас Фогг прибудет во-время, и ему удастся попасть на пароход, отходящий в Гонконг на следующий день, 25 октября, в полдень.
Молодую женщину поместили в одну из комнат на вокзале. Паспарту было поручено приобрести для нее различные предметы туалета: платье, шаль, меха и прочее - все, что удастся найти. Филеас Фогг открыл для этой цели неограниченный кредит.
Паспарту сейчас же направился в город и быстро обежал его улицы. Название Аллахабад означает «град божий», это один из наиболее почитаемых городов Индии, куда стекаются паломники со всего полуострова, ибо расположен он у слияния двух священных рек - Ганга и Джамны. Согласно сказаниям «Рамаяны», Ганг берет свое начало на небе, откуда по милости Брамы спускается на землю.
Делая всевозможные покупки, Паспарту быстро осмотрел Аллахабад с его великолепной крепостью, ставшей ныне государственной тюрьмой. Раньше это был большой город с сильно развитой торговлей и промышленностью. Теперь там нет ни того, ни другого. Паспарту безрезультатно разыскивал магазин с модными товарами, словно он был на Риджент-стрит, и в конце концов оказался в лавке старого несговорчивого еврея-перекупщика, где нашел нужные ему вещи: платье из шотландской материи, широкое манто и великолепную шубу из меха выдры, за которую, не задумываясь, заплатил семьдесят пять фунтов стерлингов. Затем, торжествуя, он вернулся на вокзал.
Ауда понемногу приходила в себя. Действие дурмана, которому подвергли ее священнослужители из пагоды Пилладжи, мало-помалу ослабевало, и ее прекрасные глаза приобретали вновь свою индийскую мягкость.
Некогда король-поэт Усаф Уддауль прославил прелести королевы Аменагара; он говорил:
«Ее сверкающие волосы, разделенные ровным пробором, обрамляли нежные и тонкие щеки, блиставшие свежестью и белизной. Черные брови были подобны луку бога любви Кама, а под длинными шелковыми ресницами в черных зрачках ее громадных прозрачных глаз, словно в священных озерах Гималаев, отражался чистейший небесный свет. Точеные, ровные белые зубы сверкали меж смеющихся губ, как капли росы в чашечке полураскрывшегося цветка граната. Ее маленькие уши были изящно закруглены, ее розовые руки и крохотные ножки, подобные бутону лотоса, ослепляли, словно драгоценные жемчужины Цейлона или прекраснейшие бриллианты Голконды. Ее тонкая и гибкая талия, которую легко можно было обхватить одной рукой, подчеркивала изящную округлость
Не прибегая к такого рода поэтическим преувеличениям, можно сказать, что миссис Ауда - вдова раджи Бундельханда - была очаровательной женщиной в европейском понимании этого слова. Она говорила на совершенно чистом английском языке, и проводник не преувеличивал, утверждая, что молодая парсианка благодаря воспитанию превратилась в англичанку.
Время отхода поезда приближалось. Проводник ждал. Мистер Фогг рассчитался с ним, не заплатив сверх обусловленной цены ни одного фартинга. Это несколько удивило Паспарту, который знал, сколь многим его господин обязан проводнику. В самом деле, ведь парс добровольно рисковал жизнью, принимая участие в похищении Ауды из пагоды Пилладжи, и, если индусы когда-нибудь узнают об этом, ему трудно будет избежать их мести.
Оставался еще Киуни. Что сделают со слоном, купленным за такую дорогую цену?
Но, оказывается, мистер Фогг уже принял на этот счет решение.
– Парс, - сказал он проводнику, - ты хорошо и самоотверженно служил нам. Я заплатил тебе за службу, но не за самоотверженность. Хочешь взять слона? Он твой.
Глаза проводника сверкнули.
– Ваша милость, вы дарите мне целое состояние!
– вскричал он.
– Бери его, проводник, - ответил мистер Фогг, - я все равно еще у тебя в долгу.
– Вот хорошо!
– воскликнул Паспарту.
– Бери его, друг! Киуни - славное и храброе животное!
– И, подойдя к слону, он протянул ему несколько кусков сахару: - На, Киуни, на!
Слон тихо затрубил от удовольствия, затем взял Паспарту за пояс и поднял хоботом до уровня своей головы. Паспарту, нисколько не испугавшись, приласкал животное, которое вновь осторожно поставило его на землю; на пожатие хобота честного Киуни Паспарту ответил крепким пожатием своей честной руки.
Несколько минут спустя Филеас Фогг, сэр Фрэнсис Кромарти и Паспарту разместились в комфортабельном вагоне, где лучшее место уже занимала миссис Ауда; поезд на всех парах помчался к Бенаресу.
Расстояние в восемьдесят с лишним миль, отделяющее этот город от Аллахабада, было покрыто за два часа.
За это время молодая женщина совсем пришла в себя, дурман от паров конопли рассеялся.
Каково же было ее удивление, когда она увидела себя в купе вагона в европейской одежде, среди совершенно незнакомых ей путешественников!
Прежде всего спутники постарались подкрепить ее несколькими глотками ликера, затем бригадный генерал рассказал ей обо всем случившемся. Он особо подчеркнул самоотверженность Филеаса Фогга, который, не задумываясь, рисковал своей жизнью, чтобы спасти ее, а также то, что счастливым исходом всего предприятия она обязана смелой изобретательности Паспарту.
Мистер Фогг не прерывал его рассказа. Паспарту в смущении повторял:
– Какие пустяки!
Миссис Ауда горячо благодарила своих спасителей: правда, больше слезами, чем словами. Ее прекрасные глаза лучше всяких речей выражали ее признательность. Вскоре мысли молодой женщины перенеслись к недавним событиям, а глаза вновь увидели землю Индии, где ее ожидало еще столько опасностей. И она задрожала от ужаса.
Филеас Фогг понял, что происходит в душе миссис Ауды, и, чтобы успокоить ее, он предложил - кстати сказать, достаточно бесстрастным тоном - довезти ее до Гонконга, где она сможет остаться, пока вся эта история не заглохнет.