Собрание сочинений в 19 томах. Том 15. Дни людей. Дневники Зевса

Дрюон Морис

— Ты вернешь стадо своему брату, — сказал я Гермесу, — и, пока отсутствует твоя тетка Деметра, займёшь ее место среди нас. Я рассчитываю на твое проворство. Будешь с пользой трудиться во время зимнего затишья.

— Отец, повелитель мой, — произнес он, — я подчиняюсь. Если Аполлон согласен последовать за мной, я прямиком отведу его к тайнику, откуда он сможет забрать свою скотинку.

И они ушли в сторону Пелопоннеса. Поскольку Гермес по-прежнему не расставался со своим черепашьим панцирем, Аполлон спросил об этом предмете, который сильно его интриговал. Это и вправду игрушка? А зачем на ней натянуты коровьи кишки?

Тогда

Гермес, пощипывая струны лиры, извлек из нее доселе не слыханные звуки, которые очаровали его спутника. Потом, не переставая играть, экспромтом спел песнь, в которой восхвалял Аполлона за его несравненную красоту, таланты и благородство души.

— Какой дивный инструмент! Позволяет петь и играть одновременно! — воскликнул Аполлон. — Пальцы извлекают одно, а уста свободны для другого. Подобное с флейтой невозможно.

Некоторое время спустя Гермес вновь появился на Олимпе, где уже чувствовал себя как дома. Прибежал, держа в правой руке золотой жезл Аполлона.

— Отец, отец! — кричал он, — стадо теперь мое, и на этот раз с согласия Аполлона!

— А этот кадуцей, который я ему подарил? — спросил я, показывая на пастушеский жезл.

— Это было частью сделки, в обмен на лиру.

Внизу, далеко в долине, парил ястреб. Гермес концом кадуцея начертил крест, словно деля небо на четыре части, и стал наблюдать, куда направится птица.

— Вижу, ты также добился от Аполлона, чтобы он научил тебя искусству гадания. Но что ты, собственно, дал ему взамен?

— Славу, отец, славу и рукоплескания повсюду, где бы он ни появился. А сам я больше петь не буду.

Отныне оба моих сына живут в дружбе и добром согласии. Похоже даже, что ловкость Гермеса необходима Аполлону. Но кто же не нуждается в Гермесе?

Гермес — божественный гонец. Его универсальная роль

Вскоре, видя большие способности и желание их использовать, я назначил Гермеса своим глашатаем. В знак его должности я привязал к кадуцею белые ленты, а к сандалиям и шапке — крылышки, чтобы сделать Гермеса еще проворнее в передвижениях. И он стал летать повсюду, донося до людей послания богов.

Помните, дети мои, по какой причине вы дали Гермесу другое имя — Меркурий? Помните, из чего образовано это слово? Medius current — «бегущий между», то есть «посредник, вестник».

Однако главный вестник, всеобщий посредник — это язык.

Гермес в первую очередь, и особенно, бог слова; он сам язык. В его крылатой сандалии вы узнаете слово, перелетающее из уст в уста, от человека к небу. Это Гермесу вы обязаны способностью общаться между собой, выделять разные стороны зримого и давать определения незримому. Как иначе вы можете различать богов, кроме как именуя их? Без Гермеса Вселенная была бы для вас лишь темной хаотичной пустошью, или, скажем, без Гермеса темнота для вас начиналась бы ближе.

Во всем, что в любой области относится к языку, соприкасается с ним или использует, обнаруживается Гермес. Моему сыну ведома способность звуков, издаваемых в некоторых магических ритмах, оказывать определенное воздействие на время и вещи, создавая тем самым новые ситуации. Гермес передал вам малую Толику силы Урана, который лепил рельеф мира и создавал различные виды живых существ,

испуская волны различной частоты, звуками сгущая частицы бесконечного. И именно в этом смысле можно сказать, что в начале было Слово. Оно же будет и в конце.

У вас появилась привычка улыбаться, когда вам говорят о силе звуков, но вы все же сдерживаете свои голоса в высоких горах, чтобы не вызвать лавину. И вам небезызвестно, что выше и ниже частот, которые различает ваше ухо, существуют и другие, которые для вас либо благотворны, либо вредны, а то и смертельны.

Знайте же: если ваши предки научились молиться и говорить почти одновременно, то это для того, чтобы творить в незримом маленькие лавины добра. Однако многие из вас продолжают молиться или, скорее, верить, что молятся, когда, бормоча себе под нос или мысленно, взывают, винятся, трепещут, просят, умоляют. Но эти молитвы не более чем полумолитвы, и проку от них никакого, поскольку вы забросили учение Гермеса и уже не знаете ни правильных звуков, ни правильных заклинаний, которые должен произносить человеческий голос.

Зато ваши народы угрожают друг другу, дрожа от страха перед возможным взаимоуничтожением, и бряцают оружием, в котором, подобно зародышу, заключен звук, способный проникнуть в глубь незримого, гигантский звук, который все приведет к распаду. Он вполне может оказаться Словом вашего конца.

Наука и магия — одной природы; и та и другая первым делом определяют взаимоотношения между вещами, даже если на первый взгляд их нет. Но как выявить эти тайные отношения, эти подобия или различия, симпатии или враждебности, если не выразить их символами с помощью языка? Как говорить с тем, кто кажется нам чужестранцем, без помощи толмача, переводчика — герменеоса?

Беспрестанно снуя меж богами и людьми, меж глубинами мира и его поверхностью, беспрестанно прокладывая пути меж сутью и проявлением, беспрестанно соединяя вещи с идеями и идеи между собой, Гермес дал вам большую часть знаний, которые сделали из вас то, что вы есть. Он вам назвал имена светил, показал их путь в тридцати шести деканах зодиака; он великий знаток астрономии и астрологии, поскольку ведает любым знанием, которое без речевых, рисованных или цифровых символов не могло бы ни сложиться, ни быть переданным. Гермес обучил вас логике, арифметике, физике, алхимии, медицине, механике, баллистике, искусству навигации. Он — изобретатель мер и весов, подъемных кранов, водяных насосов, боевых машин; а главное — изобретатель алфавита, письма. Так, помимо возможности изъясняться образами и звуками Гермес одарил вас способностью преобразовывать сами эти звуки в образы, представлять ваши летучие слова в виде устойчивых знаков, передавать, сочетать и закреплять на камне, глине, высушенной коже, папирусе любое выражение вашей мысли. Ах! Воистину мой сын Гермес — бог, рожденный для человека, и он щедро вас облагодетельствовал!

Но ему мало дела до того, как вы распорядитесь его дарами. Он мастерит вам орудия и не судит за их использование; ни мораль, ни даже ваше сохранение его не заботят.

Гермес вас осведомляет, что имеется связь между таким-то небесным телом, таким-то растением и таким-то органом в вашем теле; а вы можете извлечь лекарство или яд, его это уже не касается.

Взвешивайте на неверных весах, лгите, обманывайте; Гермес доверяет одни и те же инструменты и мудрецу, и шарлатану, и честному человеку, и плуту. Он бог и купцов, и воров.