Собрание сочинений в 3-х томах. Том 3

Александрова Татьяна

МАРГАРИТА

Сама ты – дьявол!

ВСЕ ОСТАЛЬНЫЕ МОНАХИНИ

Тише, тише, тише! Сейчас она рассказывать начнет.

(Монахини частью садятся на ступени, частью толпятся у колонн, образуя живописные группы. Мадлен продолжает стоять на лестнице, возвышаясь над всеми, и начинает говорить, гордо закинув голову назад.)

МАДЛЕН

Вы, бедные, ничтожные слепые, Внемлите мне, смотрите на меня! Я призвана, чтоб царствовать над миром, Я избрана от самых юных дней Могущественным духом – Вельзевулом; — Супруга я царя жужжащих мух!

Но дух бесплотен, дух неосязаем — И потому, на время, на земле, Как заместитель вечного блаженства, Мне дан иной возлюбленный супруг. То – принц волхвов чудесного востока И магов запада. Ему подвластны Вещатели и ведьмы стран окрестных; До Персии далекой он царит.

МАРТА

Она безумна – это очевидно.

МАРГАРИТА

О, нет, поверь, не более, чем ты!

ВСЕ МОНАХИНИ

Шш! Тише, тише! Не мешайте слушать!

ЛУИЗА

Молчать! Когда сам дьявол говорит.

МАДЛЕН (продолжая)

Но как ни властен он и ни прекрасен,Не думайте, что я его боюсь,Что перед ним склоняюсь я рабыней.О, нет! О, нет! Он – мой покорный раб!

(Вдали слышится пение «Ave Maria»)

Сегодня ночью снилось мне, что, будто,Мне письмо чудесное прислал, —Все золотыми буквами. Я знала,Что в том письме молил он о любви,Молил, чтоб я его любила вечно.Но были чары в буквах разлиты,Они бесовским пламенем горели,Сплетались в пляску любострастных словИ жгли меня, и жалили, как осы…Я знала все – и не прочла письма.

ЛУИЗА

Ты не прочла?

МАДЛЕН

Мадлен и в сновиденьях Верна себе и гордости своей.

ЛУИЗА

Ты лжешь, девчонка, восковая кукла! Ты не прочла по буквам золотым — И можешь знать о чем тебе писали?

МАДЛЕН

Клянусь – во сне письма я не прочла.

ЛУИЗА

Но, видимо, подобные посланья Тебе знакомы были наяву?

МАДЛЕН

О! Наяву!..

ЛУИЗА

Проклятье над тобою!

МАДЛЕН (улыбаясь)

Как ты ревнуешь!

ЛУИЗА

Я?! Кого? К кому? Какого-то неведомого принца Каких-то магов – буду ревновать К тебе, девчонке лживой и ничтожной? Да, вижу я, ты – не в своем уме.

МАДЛЕН

«Какого-то неведомого принца Каких-то магов?» – Этот принц и маг, И мой супруг, тебе известен также. Его хвала по Франции гремит.

ЛУИЗА

Ты лжешь! Ты лжешь, когда не скажешь имя.

ВСЕ

Скажи нам имя!

ЛУИЗА

Имя назови!

МАДЛЕН

Как ты ревнуешь!

ЛУИЗА

Имя!

ВСЕ

Имя! Имя! Иль не поверим мы твоим словам.

МАДЛЕН

Он – проповедник. Он живет в Марсели. Он знаменит. Его зовут… Луи!

ЛУИЗА

О, Боже мой!

ВСЕ

Луи! Луи Гофриди!

МАДЛЕН

Да, это он. (к Луизе) Довольна ты теперь? Еще не веришь? Так, гляди, вот перстень, Которым обручил нас Вельзевул.

ЛУИЗА (про себя)

Обручены!.. О, Боже, дай мне силы, Дай правый гнев на время подавить!Я чувствую, как некий дух могучийВошел в меня и шепчет: «ОтомстиЗа небеса, поруганные адом!»К спасенью их должна я привести.Пусть гибнут, да – но гибнут в покаянье,Познавши власть поверженных святынь.О, пусть костер им будет воздаянье,Но души внидут в Царствие! Аминь.

(Громко)

Во сне своим ты мнишь его супругом.Хотя и это – грех, и тяжкий грех,Но, может быть, открытым покаяньемЕще вернешь ты часть свою в раю.Покайся нам. Мы в снах своих не вольны.Откройся нам во всем, во всем, Мадлен!

МАДЛЕН

Но в снах моих таятся злые чары. Они, как змеи, сердце обовьют И выпьют кровь. От зависти ревнивой Изноешь ты. О, бойся снов моих!

ЛУИЗА

Когда б они опасней были змея, Который Еву искусил в раю, — Покайся нам. Смирись в твоем паденье. Открой нам все.

ВСЕ

Покайся нам, Мадлен!

(Пение «Ave Maria» слышится яснее. Показывается процессия монахинь с белыми лилиями в руках. Они медленно проходят по саду.)

МАДЛЕН

Я помню раз, – мне снилось – в синагоге На шабаше веселом я была! Царицею блистала я на троне И вкруг меня бесился хоровод. У алтаря, на пышном возвышенье, Стояла гордо статуя моя — Вся вылита из золота. Пред нею Все падали и лобызали прах, Все те, что жаждой тщетной называли Припасть на миг к стопам живой Мадлен. И было тех безумцев много, много… Царила я над тысячами душ! И он стоял с веревкою на шее, У ног моих, как мой последний раб, Униженный, коленопреклоненный И он молил: «О, дайте мне, Мадлен, Один из ваших локонов пушистых! Его хранить я буду на груди Всегда, всегда, Мадлен, до самой смерти, И с ним умру!» Но я сказала: «Нет!» И плакал он, ко мне простерши руки: «О, дайте мне хоть волосок, Мадлен, И осчастливлен буду им навеки! Лишь волосок!» Но я сказала: «нет!» Тогда, упав, в отчаянье рыдал он: «Пол-волоска, пол-волоска, Мадлен!»Но я была, как смерть, неумолима,«Ты знаешь ли, – его спросила я, —Кого-нибудь в ничтожном этом мире,Кто стоил бы пол-волоска Мадлен?»