Собрание сочиненийв 10 томах. Том 2
Шрифт:
Он повернулся и с удивлением уставился на меня. Оба они выпялили на меня глаза.
— Да, Макумазан, — ответил Садуко ледяным голосом, — иногда собака кусает хозяина, когда она умирает с голода, а упитанный хозяин выхватывает у нее ее кость. Отойди в сторону, Макумазан (хотя я был безоружный, но я шагнул между ними), иначе ты разделишь судьбу этого вора.
— Не отойду, Садуко, — закричал я, обезумев от виденного, — разве только ты убьешь меня!
Тогда заговорил Умбулази глухим, прерывающимся голосом.
— Благодарю тебя, белый человек, но сделай то, о чем просит тебя
— Прочь с дороги, Макумазан! — прошипел Садуко. Но я не шевельнулся.
Он прыгнул на меня, и хотя я старался напрячь все свои силы, чтобы бороться с ним, но ему удалось обхватить руками мое горло, и он стал меня душить. Скауль подбежал ко мне на помощь, но рана ли его или крайнее изнеможение, а может быть, также волнение сказались в эту минуту. Во всяком случае, он упал на землю и забился в припадке. Я думал, что все уже кончено, когда снова услышал голос Умбулази и почувствовал, что Садуко отпустил мое горло. Голова моя шла кругом, и я присел.
— Собака, — сказал Умбулази, — смотри, где твое копье! — И он швырнул копье Садуко, которое он поднял во время нашей борьбы, вниз, в реку. — Теперь, собака, я мог бы легко тебя убить, но я этого не сделаю. И знаешь, почему? Я тебе скажу. Я не хочу мешать кровь предателя с моей собственной кровью. Смотри! — Он поставил рукоятку своего ассегая на скалу и наклонился над острием. — Ты и твоя жена Мамина довели меня до гибели. Да падет моя кровь и кровь всех моих приверженцев на твою голову! Твое имя будет навеки вызывать отвращение у всех честных людей, а я, которого ты предал, я, принц Умбулази, не дам тебе покоя до самой твоей смерти! Прощай, Макумазан, мой друг…
Он замолчал, и я увидел, как слезы брызнули из его глаз — слезы, смешанные с кровью, сочившейся из его раны на голове. Затем внезапно он испустил боевой клич изигкозов и всей тяжестью своего тела надавил на острие копья.
Оно насквозь проткнуло его. Он упал на руки и колени, посмотрел на нас жалобным взглядом и скатился со скалы в реку.
Тяжелый всплеск — и не стало Умбулази Прекрасного, Умбулази, которого Мамина поймала в свои сети.
Грустная история!
Хотя это случилось уже много лет тому назад, но печаль сжимает мое сердце и теперь, когда я пишу эти строки.
Глава XIV. Торжество победителя
Не знаю, сколько времени прошло после падения тела Умбулази в реку до того момента, как к нам подошли несколько воинов узуту. Я был в полузабытьи. Как сквозь сон я услышал голос Садуко:
— Не трогайте Макумазана и его слугу! Они мои пленники! Кто тронет их, умрет со всем своим домом!
В полуобморочном состоянии они
Когда я пришел в себя, я увидел, что нахожусь в небольшой пещере или, вернее, под какими-то нависшими скалами. Со мной был Скауль, оправившийся от своего припадка, но все еще пребывавший в каком-то ненормальном состоянии. Он ничего не помнил об обстоятельствах смерти Умбулази, и я никогда не напоминал ему о них. Подобно другим, он думал, что Умбулази утонул, пытаясь переплыть Тугелу.
— Собираются они убить нас? — спросил я его. По торжествующим крикам, доносившимся извне, я понял, что мы находимся в лагере победоносных узуту.
— Не знаю, баас, — ответил он. — Надеюсь, что нет. Было бы жалко умереть после того, что мы пережили. Лучше бы было умереть в начале битвы.
Я кивнул головой в знак согласия. В эту минуту вошел зулус, неся блюдо с поджаренными кусками мяса и кувшин с водой.
— Кетчвайо посылает тебе это, Макумазан, — сказал он, — и жалеет, что нет молока или пива. Когда ты поешь, стража ожидает тебя, чтобы провести к нему. — И он удалился.
— Если бы они собирались нас убить, — сказал я Скаулю, — то вряд ли бы они взяли на себя труд сперва накормить нас. Поэтому нечего нам падать духом, и поедим!
— Кто знает! — отвечал Скауль, запихивая огромный кусок мяса в рот. — Но, во всяком случае, лучше умереть с полным желудком, чем с пустым.
Так как мы больше страдали от усталости, чем от ран, которые не были серьезны, то силы снова вернулись к нам после того, как мы сытно поели. Когда мы доканчивали последний кусок мяса, зулус просунул к нам голову и спросил, готовы ли мы. Я кивнул головой, и, поддерживая друг друга и прихрамывая, мы со Скаулем вышли из пещеры. Снаружи нас ожидали пятьдесят солдат, громко рассмеявшихся при виде наших плачевных фигур, но ничего враждебного по отношению к нам я в них не заметил. Там же стояла моя лошадь, печально понурив голову. Мне помогли взобраться на седло, Скауль уцепился за стремя, и нас повели за четверть мили к Кетчвайо.
Мы нашли его сидевшим на склоне одного из холмов, с которого открывался вид на расстилавшуюся перед ним равнину. Моим глазам представилась странная, дикая сцена. Кетчвайо сидел, окруженный своими военачальниками и членами его совета, а мимо него бегом проносились победоносные полки, громко выкрикивавшие самые необыкновенные его титулы. Разодетые и разукрашенные глашатаи бегали перед ним взад и вперед, возвещая о его подвигах, называя его «Грозой Земли» и выкрикивая имена знаменитых предводителей, павших в этой битве.
Между тем беспрестанно подходили воины, приносившие на щитах мертвых вождей и военачальников, и клали их рядами. Так в Англии после удачной охоты укладывают рядами дичь. Кетчвайо, как оказывается, пришла фантазия полюбоваться на убитых, но так как он слишком устал, чтобы пойти на поле битвы, то он приказал принести их к себе. Среди мертвых я увидел тело моего старого друга Мапуты. Все его тело было буквально изрешечено ударами копий, но на лице его застыла улыбка.
С помощью Скауля я слез с лошади и, прихрамывая, пробрался между трупами к тому месту, где сидел Кетчвайо.