Собственность Хиро
Шрифт:
— Это угроза или обещание?
Внутри меня загорается искра от двойного смысла ее слов. Что, черт возьми, она со мной делает? Я не хочу считать ее сексуальной, но то, как она слизывает яблочный сок со своей нижней губы, заставляет меня представить все возможности того, как еще она может использовать этот язык.
— Обещания могут быть более смертоносными, чем любая угроза.
— Я полностью в курсе, — говорит она так тихо, что я почти не слышу ее.
— Что это значит?
— Ничего. Это что угодно.
— Я не тот человек, с которым ты хочешь играть
— Я не собиралась.
— Ты вообще девственница? Возможно, мне стоит проверить.
Вздох срывается с губ, которые мне так хочется попробовать, и я выгибаю бровь, давая ей возможность бросить мне вызов.
Она может думать, что имеет преимущество в этой ситуации, но предполагать что-либо — это большая ошибка с ее стороны. Я нехороший парень.
— Что ты хочешь услышать? Хочешь, я подробно расскажу тебе о своем паршивом детстве и о том, как ни один из моих родителей не хотел брать на себя ответственность за мое воспитание?
— Тогда почему ты его защищаешь?
— Я не защищаю. Думаешь, я в восторге от того, что он оставил меня на произвол судьбы против банды байкеров?
— Ты голодна? — я меняю тактику. Может быть, если я ее покормлю, она будет более сговорчивой.
Я имел в виду то, что сказал. Я не хочу причинять ей боль.
Продать ее тому, кто предложит самую высокую цену, означало бы подписать ей смертный приговор.
Я не знаю Офелию, но, насколько я понял, много хорошего она в своей жизни не испытала. Она не виновата, что ее отец облажался с клубом, но она — единственный рычаг, который у нас есть.
ГЛАВА 4
Я тупо смотрю на этого придурка. Этот чертовски красивый засранец с глазами такими же темными, как и мое настроение.
— Что тебе нравится в пицце?
Как он может заботиться о еде в такое время?
— Ты ожидаешь, что я смогу есть прямо сейчас? Меня больше беспокоит, что со мной произойдет, если ты не вернешь свои деньги или что-то в этом роде.
— Я лучше думаю на полный желудок, — он идет на кухню своей служебной квартиры, там лучше, чем во всем моем доме. Могу поспорить, его кровать с балдахином посреди комнаты стоит больше, чем моя машина. Стойки ручек больше моей головы.
Думаю, он верит, что я не собираюсь пытаться сбежать. По крайней мере, пока.
— Ты готовишь? — я захожу на кухню, а он рассыпает муку на сковороду.
— Человек должен есть. Надеюсь, ты не против готовых вещей.
Контейнер с консервированным тестом с грохотом открывается, и я чуть не выпрыгиваю из кожи.
Хиро улыбается мне.
— Расслабься.
Ему легко говорить. Его не держат здесь против его воли. Я осматриваю кухню и замечаю мясной блок в центре плиты, на котором стоит деревянный контейнер с ножами. Что бы он сделал, если бы я схватила один? Отпустил бы он меня, если бы я пригрозила зарезать его?
Как будто он может читать мои мысли, его
— Никогда не приноси нож на перестрелку.
— Я не думала…
— Не оскорбляй мой интеллект. Я некоторое время занимаюсь байкерством, и чтение людей для меня вторая натура. Идет вместе с территорией. Это помогает мне хорошо выполнять свою работу.
— Наверное, не слишком хорошо. Ты не знал, что мой отец был змеей-воровкой.
— Если ты пытаешься меня завоевать, голубка, то ты плохо справляешься.
— У меня есть гораздо более неотложные дела, о которых нужно беспокоиться, кроме того, высоко ли ты меня уважаешь.
— Это значит, что ты готова поговорить?
— Я уже говорила тебе, что ничего не знаю.
— Верно, — бормочет он, намазывая соусом раскатанное тесто. — Мы оба знаем, что ты полна этого.
— Возможно, Дэйв и не отец года, но он мой. У меня больше никого нет.
— Ага. Он классный чувак. Оставил тебя в пыли, чтобы ты отвечала нам.
— Сомневаюсь, что он думал, что ты похитишь меня в качестве рычага воздействия.
— Если ложь самому себе помогает тебе лучше спать по ночам, то обязательно сделай это. Ты хочешь добавить еще сыра?
— Мне все равно. Я не голодна. Я просто хочу пойти домой и поискать отца.
— Этого не произойдет до тех пор, пока твой отец не появится у ворот с нашими деньгами и украденным грузом, или пока ты не скажешь мне, где его найти.
Я закатываю глаза и выдыхаю.
— Положи это обратно в холодильник, — он указывает на начинку, разложенную по всему прилавку.
— Я не твоя горничная.
— Черт, ты не говоришь. Я мог бы поклясться, что на тебе была форма горничной, когда я тебя забрал.
Звуковой сигнал духовки сигнализирует о достижении выбранной температуры.
Я неохотно убираю тот беспорядок, который он устроил, пока он ставит противень на решетку, а затем устанавливает таймер. — Я думал, твой старик женат. Где твоя мама?
Я фыркаю.
— Не знаю, но если найдешь ее, дай ей знать, что я не хочу ее видеть.
— Когда она улетела?
— Я понимаю, что ты делаешь, но это не сработает. Ты не можешь умасливать меня углеводами и светскими беседами и думать, что я внезапно забуду, что ты привел меня сюда под принуждением. Ты правда думаешь, что если ты пять минут будешь изображать хорошего парня, я заставлю себя открыть рот?
— Твой рот — не единственное, что ты откроешь, если не начнешь говорить в ближайшее время. Чем быстрее я найду твоего старика, тем быстрее для тебя это закончится.
— Если бы я знала что-нибудь важное, не думаешь ли ты, что я бы уже сказала это? Знаешь, для меня это не пикник. Я была дома. Занималась своими делами, когда появился ты и твои приспешники и прервали мой выходной. Я не просила об этом.
— Думаешь, я это сделал?
Я скрещиваю руки и смотрю в окно на бассейн. Наступают сумерки. На улице мерцает свет. Доносится низкий гул музыки. Выглядит и звучит как начало вечеринки. Думаю, я не получила приглашение и памятку о купальнике, пока меня похищали.