Сочинения в 3 томах. Том 2: Хрустальная пробка. Золотой треугольник. Виктор из светской бригады. Зубы тигра
Шрифт:
Отдав распоряжения, он вышел из номера, отстраняя людей, собравшихся в коридоре, и пошел к лифту, когда справа донеслись возбужденные голоса и крики. Рубо сообразил, что Бемиш мог направиться к выходу на улицу Понтье, выскочил за комиссаром и высказал свои соображения.
— Да, но Лармона охраняет этот выход, и приказ ему дан ясный, — отрезал Молеон.
Между тем шум справа нарастал, и это побудило комиссара изменить направление. Он пошел на шум. После первого же поворота Молеон и сопровождающий его инспектор увидели столпившихся людей, которые,
Рубо воскликнул:
— Да это англичанин, я его узнаю… Но он весь в крови…
— Как? Это Бемиш? Он жив?
— Жив, но серьезно ранен ударом ножа в плечо, это повлекло сильное кровотечение.
— Значит, это сделал тот, другой, — заявил комиссар. — Он ударил тебя по затылку и…
— Черт побери, комиссар, он хотел отделаться от своего сообщника. К счастью, его схватят, потому что все выходы закрыты.
Виктор, повсюду следовавший за полицейскими, не стал ожидать дальнейшего и в суматохе проскользнул ко второй лестнице, по которой опрометью спустился вниз.
Выход на улицу Понтье был рядом.
Там толпились служащие отеля, осаждавшие Лармона и еще двух полицейских. Виктор сделал знак своему другу.
— Нельзя пройти, Виктор. Строгий приказ.
— Не беспокойся, — шепнул Виктор, — я обойдусь без тебя. Тебе предъявляли пропуск?
— Да.
— Фальшивый.
— Дьявольщина!
— Этот тип сбежал?
— Черт побери, да!
— Как он выглядел?
— Не обратил внимания. Молодой…
— Ты знаешь, кто это был?
— Нет.
— Арсен Люпен!
3
Уверенность Виктора относительно того, кем был сбежавший, сразу же стихийно передалась всем тем, кто переживал эти минуты сумасшедшего возбуждения, где смешивались, как это обычно бывало в историях с Арсеном Люпеном, комическая сторона, буффонада и нечто от водевиля.
Молеон, бледный, сбитый с толку, но державшийся с напускным спокойствием, которое опровергалось этой смертельной бледностью, непрерывно заседал в кабинете директора, как главнокомандующий в своей ставке. Он звонил в префектуру, требуя подкрепления, посылал распоряжения в разные концы отеля, отдавая приказы, противоречащие один другому, сбивавшие всех с толку. Беспорядок был невообразимый, еще больше было возбуждение. Всюду кричали: «Люпен! Это Арсен Люпен! Его видели! Он обложен со всех сторон! Ему не уйти!».
Бемиш провел некоторое время лежа на диване, затем его отправили в госпиталь, где врач, осмотрев его, уверенно сказал:
— Рана не смертельная… Завтра его можно будет допросить.
Затем с улицы Понтье прибыл очень возбужденный Рубо.
— Он бежал через черный ход. Он предъявил Лармону карточку, подписанную вами, шеф.
Молеон резко воспротивился:
— Это фальшивка. Я не подписал ни единой карточки. Вызови ко мне Лармона.
Рубо
Минут через пять он вернулся.
— Там, в комнате англичанина, чернильница еще открыта. Ручка не на своем месте… Там же есть карточки отеля…
— Значит, там и была изготовлена фальшивка.
— Нет, шеф. Я бы увидел. Я заметил только, что англичанин обулся и они побежали…
— Но ни тот, ни другой ведь не знали, что в отеле идет следствие?
— Может быть, и знали.
— Кто же им сказал?
— Когда я вошел, у англичанина был гость, этот тип из Перу…
— Маркос Ависто… Кстати, что с ним! Куда он девался?
Новое поручение для Рубо.
— Никого, — доложил он, возвращаясь, — комната пуста. Три сорочки… Костюм… Предметы туалета, в том числе ящичек для грима. Перуанец, видимо, загримировался.
— Конечно, это был сообщник, — пришел к заключению Молеон. — Выходит, их было не двое, а трое. Господин директор, скажите, кто жил рядом с комнатой Бемиша?
Посмотрели план отеля, сверились со списками проживающих и весьма удивленный директор сообщил:
— Эта комната также была снята господином Бемишем.
Казалось, комиссар ничего не понимал.
— Как же это могло быть?
— Так и было. Со дня его приезда. Он попросил у нас два соседних номера.
Наступило молчание. Затем Молеон резюмировал:
— Таким образом, можно утверждать, что трое дружков жили по соседству на одном этаже. Маркос Ависто — в номере 345, Бемиш — в номере 337, а Арсен Люпен — в соседнем, который служил ему убежищем с момента его побега из бара на улице Марбеф. Видимо, там он лечился от раны. За ним ухаживал, кормил и охранял, разумеется, Бемиш, с такой ловкостью, что персонал отеля даже не заподозрил о присутствии Люпена.
Все это затем было изложено господину Готье, который только что прибыл на место последних происшествий.
Господин Готье потребовал некоторые дополнительные объяснения и заключил:
— Бемиш взят. Если карточку использовал не Люпен, то он еще в отеле. И, во всяком случае, здесь находится перуанец. Розыски ограничиваются помещением отеля. Это упрощает дело. Инспектора, поставленные у каждого выхода, будут вести наблюдение. Вы, Молеон, обойдете комнаты… Посещения должны быть в рамках вежливости, без обысков и допросов. Вас будет сопровождать Виктор.
Молеон возразил:
— Виктора здесь нет, шеф.
— Вы ошибаетесь, он здесь.
— Виктор?
— Ну да, Виктор из светской бригады. Когда я прибыл, мы обменялись с ним несколькими словами. Он беседовал со своим коллегой и портье отеля. Позовите его сюда, Рубо.
Виктор явился, как всегда затянутый в очень узкий пиджак, со своим обычным несколько надменным видом.
— Вы, оказывается, здесь, Виктор? — не без удивления спросил Молеон.
— Да, — ответил Виктор. — Как раз время ввести меня в курс событий, комиссар. Примите мои комплименты… Арест англичанина — это крупный козырь!