Сочинения в 3 томах. Том 2: Хрустальная пробка. Золотой треугольник. Виктор из светской бригады. Зубы тигра
Шрифт:
— Да… — согласилась она. — Но вот уже несколько дней у меня предчувствия… Плохие сны…
В этот момент появился Антуан де Бриссак. У него был уверенно-сосредоточенный вид человека, закончившего последние приготовления к важному делу.
— Так вы настаиваете? — обратился он к Александре. — Вы знаете, что придется подниматься по лестнице и у вас может закружиться голова?
Она промолчала.
— А вы, дорогой друг? Вы в себе уверены?
Виктор тоже ничего не ответил.
И они отправились в путь по пустынным улицам Нейи. Они не разговаривали. Александра шла между ними упругим размеренным шагом.
Звездное безоблачное небо… Дома и деревья купались в лунном свете…
Они повернули на улицу Шарль Лаффит, параллельную бульвару Майо. С улицы до бульвара тянулись дворы и сады, где темнели серые массивы домов. Кое-где еще светились окна.
Теперь они шли вдоль ограждавшего одно из владений дощатого забора, через отверстия которого можно было разглядеть деревья и обширный пустырь.
Полчаса они выжидали, чтобы быть уверенными, что никакой запоздалый прохожий не помешает им. Потом, пока Виктор и Александра стояли на страже, де Бриссак открыл отмычкой замок на калитке и они один за другим проникли внутрь отгороженного пространства, оказавшись на пустыре.
При входе разросся густой колючий кустарник. Под ногами валялись камни от разрушенной старой постройки.
— Лестница вдоль стены налево, — прошептал де Бриссак.
Они нашли ее.
Она состояла из двух звеньев, которые укреплялись шарнирами, была легкой и прочной.
Они подняли ее, углубив основание в кучу песка и камней, а потом, направив к стене, отделявшей этот участок от соседнего владения, прислонили ее к особняку, где жил грек Серифос.
Ни одно окно там не было освещено.
— Я поднимусь первый, — сказал де Бриссак. — Как только я скроюсь в доме, вы, Александра, следуйте за мной.
И он быстро вскарабкался наверх.
Лестница вздрогнула, когда он перешел с нее на подоконник.
— Он у цели, — пробормотал Виктор. — Сейчас вырежет стекло.
Действительно, минуту спустя они увидели, что он перебрался через окно внутрь особняка.
— Вы боитесь? — спросил Виктор у Александры.
— Это начинается… — проговорила она. — Вы знаете, это непередаваемое, восхитительное чувство… Только бы не дрогнули мои ноги и не закружилась голова…
Она быстро преодолела первые ступени, потом внезапно остановилась.
«Видно, голова у нее кружится», — подумал Виктор.
Задержка длилась больше минуты. Де Бриссак одобрял ее сверху еле слышным шепотом. Наконец, она закончила подъем и встала на край подоконника.
Сколько раз за последние дни в доме де Бриссака Виктор говорил себе:
«Теперь они оба в моей власти. Один телефонный звонок, вызов бригады по тревоге, и их захватят в логове. Весь успех ареста газеты припишут исключительно инспектору Виктору из светской бригады».
Если до сих пор он отбрасывал это решение, то только потому, что хотел взять Люпена более эффективно, в момент преступления, взять с поличным. Господин Люпен должен быть схвачен за руку, как самый вульгарный грабитель.
И разве не наступил этот момент?..
Однако де Бриссак уже звал его сверху. Он делал ему нетерпеливые знаки, и Виктор прошептал:
— Как ты торопишься, старина! Ну, наслаждайся, действуй, клади в карман десять миллионов… Это твоя последняя удача… После этого, Люпен, наручники…
Глава 4
ТОМЛЕНИЕ
1
— Что вас задержало? — спросил де Бриссак, как только Виктор появился в окне.
— Ничего. Я слушал…
— Что?
— Я всегда слушаю и прислушиваюсь. Надо держать ухо востро.
— Ба! Не будем ничего преувеличивать, — проговорил де Бриссак тоном, который выдавал некоторое раздражение.
Тем не менее, со своей стороны, он также проявил осторожность, осветив комнату лучом электрического фонаря. Увидев старый коврик, он вскочил на стул и прикрепил его к окну, как драпировку, не пропускающую свет. Все отверстия были тщательно закрыты. После этого он повернул выключатель, и комната осветилась.
Тогда он обнял Александру и принялся кружиться с ней в танце.
Молодая женщина одарила его снисходительной улыбкой. Это обычное для Люпена проявление веселья, когда он приступал к делу, забавляло ее.
Виктор, напротив, нахмурился и сел.
— Вот как? — с иронией заметил Люпен. — Садимся? А работа?
— Я работаю…
— Забавным образом…
— Вспомните одно из ваших собственных приключений… Не могу точно сказать, какое именно. Вы проникли ночью в библиотеку одного маркиза, и ваши действия долгое время заключались в созерцании бюро. Это было нужно, чтобы распознать и открыть секретный ящик. Что касается меня, то я созерцаю комнату. Созерцаю, пока вы танцуете… Я постиг вашу школу, Люпен. А лучшей, кажется, нет.
— Моя школа — это прежде всего работать быстро. У нас в распоряжении всего один час.
— А вы уверены, что оба стража, эти бывшие детективы, не совершают ночью обход всего дома? — спросил Виктор.
— Нет. Сюда они не заходят. Если бы грек включил в обход и эту комнату, то дал бы этим понять, что здесь что-то скрывается. А это не в его интересах. Однако надо предупредить и такую попытку. Пойду открою моим людям.
Он усадил Александру и наклонился над ней.
— Вы не побоитесь остаться здесь одна минут на десять-пятнадцать? Все должно быть сделано быстро и без осложнений. Хотите, наш друг побудет с вами?
— Нет, не беспокойтесь, — сказала она, — идите, а я подожду здесь.
Де Бриссак сверился с планом отеля, потом осторожно отворил дверь. Коридор, нечто вроде передней, привел их к другой массивной двери, в замке которой торчал ключ. Открыв ее, они оказались на площадке лестницы. Лестничная клетка была скудно освещена светом снизу, из вестибюля.
С бесконечными предосторожностями они спустились вниз. В вестибюле под лучом фонаря де Бриссак показал Виктору на плане комнату, где спали телохранители. Только миновав ее, можно было попасть в спальню грека.