Сочинения в четырех томах. Том 4
Шрифт:
Коня поднять ему – игрушка,
Едва несет его земля.
В телохранители недавно
Совсем случайно он попал,
Теперь же имя это славно,
И редкий швед его не знал.
Раз ночью Карл, один, сурово,
Весь лагерь свой обозревал
И у орудья часового
Случайно сонного застал.
То Гинтерфельд был. Зная это, -
Что часовой не может сесть, -
В испуге пушку сняв с лафета,
Он быстро ею отдал честь.
Остановился,
Карл изумленный перед ним,
И Гинтерфельд был им назначен
Телохранителем своим
И «Пушкой» прозван. И с поры той
Не знал соперников себе
Ни в славной «Речи Посполитой»,
Ни между шведами в борьбе.
И вот он встал пред казаками
И вызов войску предложил,
Чтобы померить с удальцами:
Избыток исполинских сил.
– А где Бугай! Послать Бугая! –
Раздались крики.
Пред толпой,
Борьбой потешиться желая,
Встал запорожец. Рост большой,
На плечах жилы, как канаты,
Кривые ноги, – страшен вид, –
И чуб огромный и косматый
Почти на поясе лежит.
Взбесился как-то бык в станице
И начал всех рогами бить,
Из казаков никто решиться
Не мог быка остановить.
А он – тогда-то казаками
За то Бугаем прозван был –
Взял за рога быка руками
Да и на землю уложил!
И вот сошлись герои эти
И крупно, крепко обнялись.
Их руки, как стальные сети,
Как корни дерева, сплелись.
То шаг назад, то вбок нагнутся,
То вдруг подвинутся вперед,
Устали оба, страшно бьются,
Никто победы не берет.
И смотрит Карл, он верит в шведа,
Улыбка на его устах.
И прав король: теперь победа
У Гинтерфельда уж в руках.
Бугай случайно поскользнулся,
Его глаза покрыл туман,
Момент… другой… перевернулся,
Упал казачий великан!
– Виват!-тут шведы закричали.
Кричат казаки:
– Ложный бой! И ятаганы засверкали
Над возмутившейся толпой.
И вынул саблю швед суровый…
Единый миг – и кровь прольет.
Но голос прозвучал громовый,
И Гордиенко сам идет.
– Прочь ятаганы! Аль не бились,
Аль мало крови и войны!
И руки мигом опустились,
И сабли спрятаны в ножны.
– Здесь не война была, потеха, –
Шутя играли меж собой,
А вы, ребята, вместо смеха,
Всегда затеять рады бой.
Ну, швед, давай со мною биться,
Сам поборюсь на этот раз,
И должен кто-нибудь свалиться
И побежденным быть из нас!
Швед согласился. Крепко разом
Друг друга руки оплели,
И не моргнули шведы глазом,
Как Гинтерфельд лежит в пыли…
Спокойно, тихими шагами,
В свою палатку Карл пошел,
Поняв, с какими удальцами
Его старик Мазепа свел.
КУЗЬМА ОРЕЛ
«Да, приятель, было время:
Жили ведь и мы,
Не носили за плечами,
Как теперь, сумы!..» –
Говорит в питейном нищий -
Великан седой.
«Как же бедность приключилась,
Дедушка, с тобой?»
«Как? Долга моя, брат, сказка,
Словно поле ржи,
Что желтеет за окошком…»
«Дедко, расскажи!»
«Рассказать?
Да на лохмотья
Эдак не гляди,
Сам не знаешь, что случится
Дальше, впереди…
Я не хуже этой чуйку,
Милый мой, носил,
Как годов поменьше было
Да побольше сил!
На седьмой десяток пятый
Мне идет теперь!
Молодчага был я прежде,
Не мужик, а зверь.
Красных девок на гулянке
Кто развеселит?
Кто в бою кулачном крепче
За своих стоит?
По весне кто лед на Волге
Первый перешел?
Кто на нож полезет смело?
Кто? – Кузьма Орел!..
Был мужик я! За ухватку
Прозвали Орлом
И в остроге записали
Так меня потом!»
«Как в остроге? Ты отколя?
Здешний али нет?»
«Издалеча, милый, с Волги»,-
Отвечает дед.
«С Волги-матушки широкой,
С самых Жигулей…»
«Погоди-ка-сь; эй, еще нам
Водочки налей!»
Целовальница-красотка
Налила сама…
«На-ко пей во славу божью,
Дедушка Кузьма…»
«Со свиданьем! Эта водка
Так и жжет огнем…
Славно! Слушай, говорил-то
Я тебе о чем?
Да! В деревне Жигулихе
Я родился… Там
Рос, гуляючи по Волге
Да по Жигулям…
И места у вас! Ей-богу,
Не места – краса:
Жигули с дремучим лесом
Лезут в небеса!
Ни души там! В поднебесьи,
На вершине скал, |(
Царь-орел гнездо свивает,
Там и я бывал!
Заберешься на вершину -
Все перед тобой!
Волга яркая сверкает
Лентой голубой…
А за Волгой желтой шапкой
И Царев курган,
Словно виден на ладони…
Разин-атаман
Под курганом с удальцами,
Грабил в старину…