Сочини мне счастье. 55 психологических сказок для уюта души
Шрифт:
– Выпей, деточка, и расскажи, что именно тебя так расстроило.
Фея вскочила и стала взволнованно бегать по комнате. Стакан едва успевал летать за ней туда-сюда. И настоящее чудо в том, что при всём этом лимонад даже не расплескался.
– Понимаете, я… Мы! Мы не нужны больше людям!
– Как это, милая? Почему? – волшебница уселась поудобнее и приготовилась слушать.
– Они отказываются от нашей помощи! Вот, например, сегодня. Одна девушка заявила подруге, что нет больше на свете принцев на белом коне. Я тут же отправила ей десять – десять! – принцев! Они неторопливо проехали
Потом я захотела помочь работяге, что уже пять лет не может вывезти семью на море. Бросила ему под ноги пачку банкнот. Он прошёл мимо! Увидел – и не поднял! Решил, что деньги ненастоящие, сувенирные. Я не сдавалась – зашла с другой стороны. Послала ему новую работу с окладом в два раза выше. Отказался!
А вечно ноющая тётушка с пуделем? Я в парке, где она с собакой гуляет, десять десятков объявлений о бесплатной психологической помощи расклеила. А они прошли мимо, даже пудель ничего не заметил!
Да что там, моя стандартная обязанность – подарки за выпавшие молочные зубы, и та выполняется родителями! Никакого доверия феям!
Она вдруг резко остановилась. Стакан тоже затормозил, а вот лимонад – нет, окатив фею с головы до ног. В воздухе успокаивающе запахло валерьянкой.
– Вот что, дорогая, – ласково заговорила Главная волшебница. – Ты, кажется, пишешь сказки?
– Писала. Но времени не хватает. Только и делаю, что уговариваю людей: у вас есть поддержка, чудеса случаются, чудеса случаются, чудеса случаются…
– А давай уговаривать не конями и объявлениями, а сказками? Иди, пиши лучше свою книгу.
– Но в сказки люди сейчас тем более не верят!
– Неважно. Зато сказки верят в людей.
Фея вдохнула поглубже запах валерьянки, чихнула и отправилась помогать людям. Сказками.
У тебя всегда есть ты
Раздел 1, утверждающий, что полное одиночество недостижимо
Однажды в семье достопочтенных жирафов родился наследник. И хотя следы на земле он действительно оставлял жирафьи, но в остальном выглядел совсем неправильно: шкура у него была без сеточки, а шея – короткая.
Родители делали вид, что всё в порядке, но жираф всё равно чувствовал себя виноватым, что не оправдал их надежд. В один ветреный день, когда на душе было особенно мятежно, он замотал на шее шарф (ему хватило одного оборота) и решительно отправился куда глаза глядят.
Вот только глаза никуда не глядели.
«Я так одинок, – твердил он с отчаянием, – у меня никого нет на всём белом свете. Внутри одна пустота. Сяду и буду сидеть, пока ветер не заметёт меня пылью». И жираф устало уселся на большой камень странной формы. Час сидел, два сидел, а на третий всё же стало интересно, а на чём он, собственно, сидит? А сидел он на большом кубе с кружками на каждой грани, от одного до шести. Кубик выглядел нелепо в своём одиночестве посреди саванны, но все равно излучал спокойствие и уверенность. Он не был пустым местом. Он был кубиком.
И в этот момент жираф тоже почувствовал, что он есть. Независимо от кого-то или чего-то, с короткой шеей и без рисунка на шкуре. Он у себя есть и всегда будет.
«Спорим, мне выпадет единица», – сказал жираф, и лягнул кубик.
Выпала единица.
«Отлично, пойдём, дружок», – сказал жираф сам себе и сделал шаг вперёд.
1.1. Посох
В некотором царстве, в некотором государстве жила-была целительница. Слава о её даре простиралась далеко-далеко, и никто не получал от неё отказа в помощи. В расцвете сил и красоты наслаждалась она работой и жизнью в целом. Всё было хорошо, кроме одного: целительница могла передвигаться, только опираясь на посох. Первый посох ей отец ещё в детстве самолично выточил. На всякий случай. Так и повелось: без опоры шага не сделать.
Вот только не везло ей с посохами: один неустойчивым был, другой прогнившим оказался. Часто мечтала целительница о настоящем, надёжном посохе. Чтобы крепко на ногах стоять.
И вот однажды подошёл к ней старичок: тулуп, валенки, борода. На Деда Мороза похож. А в руке – палка длинная, огоньками переливается, лаком поблёскивает.
Пожевал ус старичок, посмотрел испытующе на целительницу.
– Ты, что ль, о посохе мечтала? Тебе помощь нужна?
– Да-да, я, – торопливо ответила та, не отрывая взгляда от заветной вещи.
– Ну что ж, – вздохнул старик. – Бери мой, коли так. Эх, молодёжь! Нашла, о чём мечтать…
Выхватила целительница посох у него из рук и ахнула. До чего же удобный: лёгкий, прочный, тёплый на ощупь. Именно то, чего ей не хватало! Зажала посох покрепче и понеслась людям помогать. Давно такой поддержки у неё не было. С детства самого.
– Эй, голубушка, только я на время даю! – крикнул ей вслед угрюмый старик. Но голубушка ничего уже не слышала, жить торопилась.
Легко стало целительнице идти по жизни с посохом. Ничего не страшно! Есть на что опереться.
Так прошло пару лет, и вдруг однажды предстал перед ней тот же старичок. Снова ус жуёт, брови сдвинул:
– А ну-ка, голубушка, вертай мой посох обратно!
– Как же я его тебе отдам, дедушка?! Я не смогу без него, совсем не смогу!
– А ты отыщи меня вновь. Найдёшь – отдам насовсем.
Выдернул посох из рук целительницы, да и был таков. Бросилась было за ним красавица, но куда там! И шагу ступить без опоры не может! Доползла до кровати да слегла в тоске и печали.
День лежит, два… двести двадцать два.
Думала всю жизнь пролежать. Всё равно ей она не мила без посоха. Только однажды явились к ней во сне больные, много-много людей из разных мест. И все ждут её. Давно ждут. Все глаза высмотрели.
Проснулась целительница и встала с кровати. С трудом сделала шаг. Второй. Третий. Двести двадцать третий. Так и пошла потихоньку.
День за днём шла. Через леса и горы, города и деревни. Много встреч и знакомств было у неё на пути. Чаще помогала она, но иногда и ей поддержку оказывали. С некоторыми час проводила, с другими – недели. Встреча и прощание, и снова в путь, до следующей встречи.