Сочинитель убийств
Шрифт:
Алисия вытаращила глаза, но не от удивления, а от гнева.
– Ох, сколько горечи! Боже мой! Да можешь ты вообще создать чтобы то ни было… Я хочу сказать что бы то ни было пригодное для продажи? Это просто невозможно!
– Тем более, что ты меня постоянно дразнишь и попрекаешь.
– Я тебя дразню?! А хочешь, я тебя подразню по-настоящему? (Она смеялась.)
– Попробуй.
– Вечер явно не подходит для ужина в твоем обществе, не так ли? – сказала она, смягчаясь. – Но ты, по крайней мере, мог бы сдерживаться за столом.
Обоим
– Тебе хотелось бы, чтобы я был весь мед и сахар, как твоя миссис Лилибзнкс, – сказал Сидней. – Только у меня-то жизнь еще начинается.
– Твоя творческая жизнь скоро подойдет к концу, если ты будешь продолжать так и дальше.
– Кто позволил тебе так со мной разговаривать? Алисия встала.
– Что бы ты ни думал о миссис Лилибэнкс, ее общество более приятно, чем твое, и я проведу остаток вечера с ней, если ты не против.
– Иди.
Она сняла с вешалки куртку, поправила прическу перед зеркалом и вышла.
У Сиднея не хватило духа приняться за «Стратегов», и это его угнетало: ведь он понимал, что рано или поздно ему придется ими заниматься. Он посмотрел телевизор, а потом лег с одной из книг, которую взял в библиотеке Ипсвича. Вскоре после десяти вернулась Алисия.
– Думаю завтра поехать в Брайтон, – сообщила она, не глядя на него.
– Гм. И надолго?
– На несколько дней.
Алисия начала было раздеваться, но потом взяла пижаму и ушла в ванную комнату. Обычно она раздевалась в спальне.
Не зная, что еще спросить ее о поездке, Сидней решил оставить эту тему. Утром он отвезет ее на машине в Ипсвич, если только она не собиралась сесть в поезд в Кемпси Эш, что немного ближе к их дому.
– Мне очень жаль, Сид, но когда ты в таком состоянии, это тянется так долго, что кажется совершенно безнадежным и вовсе не смешным.
– Понимаю и надеюсь, что ты хорошо проведешь время. Ты едешь в Брайтон?
– В Брайтон или в Лондон.
Алисия не хотела, чтобы он знал куда она едет, а Сидней не стал от нее этого добиваться.
Утром он помыл посуду после завтрака и потому не видел, какую одежду она укладывает в свой синий на молнии чемодан. В четверть двенадцатого Сидней вернулся домой. Алисия села на поезд в Кэмпси Эш. Погода была плохая: мрачная, дождливая, и Сидней сразу с головой погрузился в «Стратегов». В два часа дня дождь усилился, загремел гром.
Позвонила миссис Лилибэнкс.
– Здравствуйте, Сидней… (Она уже называла обоих Бартлеби по именам, но Сидней никак не мог избавиться от привычки называть ее миссис Лилибэнкс.) Алисия не забыла снять белье?
– О, спасибо, я сейчас сниму.
Он положил трубку и побежал в сад снять полдюжины тряпок и две хлопчатобумажные рубашки Алисии, которые висели на сушилке для белья. Не успел Сидней вернуться и снять плащ, как телефон зазвонил снова.
Опять миссис Лилибэнкс:
– Мне нужно кое-что сказать Алисии, Сидней, если вы не против.
– Сожалею, но ее нет. Она… честно говоря, я не знаю точно, где она.
– Я вас не понимаю.
– Я отвез ее в Кэмпси Эш утром. Думаю, Алисия поехала в Брайтон. Разве она не сказала вам об этом вчера?
– Нет.
– Такие вещи с ней случаются… Уехать так, совсем одной на некоторое время.
– Понимаю. Ну да не важно. Я хотела только сказать ей, что не нужно приносить мне эту книгу о полевых цветах. Слишком сильный дождь.
Сидней знал, о какой книге идет речь. Старинный альбом с цветными рисунками, сделанными какой-то девицей в викторианскую эпоху. Алисия откопала его в одном книжном магазине в Лондоне.
– Я передам ей, что вы звонили.
– А когда она вернется?
– Думаю, дня через три-четыре.
– Если вам станет скучно, приходите ко мне, – пригласила миссис Лилибэнкс. – В любое время.
Сидней поблагодарил и сказал, что обязательно прилег.
Он дождался шести часов вечера, – времени, после которого снижали тариф на междугородные переговоры, и позвонил Инес и Карпи в Лондон. Эти две девушки жили в одном доме, и у каждой было по годовалому ребенку. Инес, молодая негритянка, была из Нью-Йорка, а Карпи – с Ямайки и почти белая. Обе они работали танцовщицами, но, родив, оставили балет. Их мужья постоянно уезжали то на Антильские острова, то в Нью-Йорк, и как раз с тех пор, как Алисия и Сидней познакомились с девушками (уже почти год назад), Сидней подозревал, что мужей у них не было вовсе. Дети не унаследовали цвет кожи своих матерей, оба получились светлокожими. Девушки были гостеприимны, умны и забавны. Один раз Алисия наведалась к ним, потому что они жили в трехэтажном доме, где было довольно просторно. Но на сей раз ее там не оказалось. Сидней говорил с Инес.
– Черт возьми, вы на самом деле ничуть не беспокоитесь? – спрашивала она.
– О, нет. Если ее нет в Лондоне, значит, она в Брайтоне. Так уже бывало. А может быть, и у Полк-Фарадейсов.
– Если хотите, я могу позвонить им, а потом перезвоню вам. (У Инес было развито чувство экономии.)
– Нет, Инес, спасибо, не стоит. Я в любом случае буду звонить Алексу, мне нужно с ним поговорить.
– Но с Алисией все в порядке? Ничего серьезного?
– О нет, просто иногда она начинает скучать в одиночестве в нашей глуши.
Сидней позвонил Полк-Фарадейсам. Подошла Хитти.
– Здравствуй, Сид. Алекс отправился с кем-то выпить и еще не вернулся.
– Надеюсь, он занимается тем, что умащивает Пламмера. Он, случаем, не там?
– Нет, он встречается с новым автором из «Вердж Пресс». Я так расстроена из-за этого отказа, Сид. Рукопись показалась мне превосходной.
– Ну, не все еще потеряно. Пока. Я звоню вам потому… Алисия случайно не у вас?
– Где?
– У вас.
– Нет. Вы хотите сказать, что не знаете, где она?